Девушку стали мучить подозрения. Может быть, появление Адзисава в ночной чаще вовсе не было случайным? Он сказал, что прибежал на крик, но, насколько она помнит, драка началась буквально через секунду после того, как ей удалось крикнуть. А ведь до того места от дороги метров тридцать, да еще темнота, деревья, кусты — как он мог подоспеть так быстро? Значит, он шел за ней по пятам и видел, как те подонки тащили ее в лес. Потом выбрал удобный момент и напал на них.

И еще — Томоко как-то неловко было даже предполагать такое — а что, если бандиты вообще действовали по указке Адзисава? Что-то уж больно скоро разделался он с тремя здоровенными парнями.

В книгах и фильмах частенько обыгрывается этот нехитрый трюк: желая познакомиться с понравившейся девушкой, предприимчивый герой подговаривает дружков изобразить нападение на нее, а потом появляется в критический момент и» спасает «беззащитную жертву. Неужели Адзисава избрал именно этот способ знакомства?

Нет, решила Томоко, такого быть не может, и заставила свое неукротимое воображение угомониться. В действиях насильников не было игры, они не прикидывались. Опоздай Адзисава хотя бы на минуту — насилие свершилось бы.

И кровь на его лице, она тоже была настоящей. Томоко ведь сама видела синяки у него на руках. Он действительно дрался один против троих. Адзисава не побоялся вступить из-за нее в схватку с тремя бандитами, он рисковал жизнью — как она могла подумать про него такое! И Томоко начала казниться и обвинять себя в неблагодарности.

Но то, что он наблюдал за ней давно и в ту ночь крался следом, видимо, было правдой. Этот исполненный симпатии взгляд она не спутает ни с чем. Нет, человек с такими глазами не станет нанимать псевдонасильников. Он спас ее, он подоспел вовремя.

Так, несмотря на некую невидимую дистанцию, Адзисава и Томоко продолжали встречаться. И со временем расстояние, разделявшее их, потихоньку становилось все меньше.

Китано приехал в город, где жила Томоко Оти. Прежде всего он заглянул в полицейское управление — этого требовала традиция. Вести расследование на чужой территории, не поставив об этом в известность местных коллег, было бы невежливо, да и потом, он нуждался в их помощи.

Начальник уголовного розыска Такэмура, услышав о цели командировки молодого инспектора, ответил:

— Ну как же, Томоко Оти мы знаем. Это дочь Сигэёси.

На его лице промелькнула тревожная мысль, не ускользнувшая от внимания Китано.

— Я слышал, что Сигэёси Оти — основатель и первый редактор «Вестника Хасиро». Он умер года три назад, верно? — спросил инспектор, впившись взглядом в лицо комиссара. Реакция последнего на слова о смерти газетчика, да еще произошедшей три года назад, показалась ему подозрительной. Что-то здесь не так, сразу решил он.

— Пренеприятный был тип этот Сигэёси. А что натворила его дочка?

Такэмура, похоже, не был расположен вести беседу о покойном журналисте.

— Это связано с делом об убийствах в поселке Фудо. Мне поручено изучить окружение Томоко Оти, и я прошу вас о содействии.

— Дочь Сигэёси работает в «Вестнике». Красивая особа, но что-то засиделась в девках. Боятся, наверное, за ней ухаживать.

— Боятся? Чего же?

— А? Да нет, это я так, к слову, — смешался Такэмура.

Вскоре Китано заметил, что весь персонал местной полиции относится к семье Оти с какой-то странной настороженностью. Причина, видимо, была в покойном Сигэёси. Чем же он так досадил полиции Хасиро, что она и через три года после его смерти не может спокойно слышать этого имени?

Известие о том, что Китано собирается заняться контактами Томоко Оти, тоже явно не вызвало в управлении энтузиазма. На словах инспектору обещали помочь, но похоже было, что на деле ему будут ставить палки в колеса.

Приставленный к Китано якобы для содействия сотрудник являлся соглядатаем начальника уголовного розыска.

Китано задним числом пожалел, что вообще обратился в городскую полицию, но исправлять что-либо было уже поздно, и он сделал вид, что считает свое задание выполненным. Избавившись таким образом от «помощника», инспектор снова приступил к расследованию, но на сей раз уже втайне от полиции Хасиро. Его осторожные поиски выявили много новых фактов. Пока было трудно сказать, имеют ли они отношение к делу, но внимания они безусловно заслуживали. Вскоре назрела необходимость вернуться в Иватэ и доложить о собранных сведениях шефу.

— Во время преступления у Томоко Оти не было в городе ни близких друзей, ни заклятых врагов.

— Ну вот видишь, — расстроился комиссар Муранага. Линия Томоко Оти была для него последней надеждой разобраться в. этом головоломном деле.

— Но с недавних пор возле нее постоянно вертится один человек.

— «С недавних пор» нам не годится.

— Я понимаю, Томоко Оти — молодая женщина, и в том, что за ней ухаживают мужчины, нет ничего странного. Но дело в том, что этот человек связан с поселком Фудо.

— Связан?! Ты не шутишь? — Дед недоверчиво прищурился.

— Правда, эта связь возникла совсем недавно. Помните девочку, уцелевшую в резне? Так вот, он взял ее на воспитание. И теперь этот самый мужчина, взявший к себе девочку, приударяет за Томоко Оти.

— Ну-ка, расскажи мне о нем.

— Имя — Такэси Адзисава. Работает страховым агентом в городском филиале фирмы «Хисии». Крепкий такой парень лет тридцати. В муниципалитете его регистрационной карточки нет, так что, откуда он взялся и чем занимался раньше, установить не удалось. Имя, возможно, вымышленное. Если у него есть судимости, то под другим именем.

— А как у него с ногтем?

— Я обратил на эго внимание, но с тех пор прошло два года, ноготь давно уже мог отрасти.

— Хорошо бы отпечатки пальцев заполучить.

— Этого я не мог сделать. Но у нас ведь достаточно способов собрать о нем данные. Ну так что же, шеф? Как вы расцениваете этого Адзисава? — Китано искательно заглянул комиссару в лицо, он был похож сейчас на охотничьего пса, загнавшего зверя в нору и ожидающего от хозяина поощрения.

— Что-то в этом есть. Так, говоришь, парень, забравший Ёрико, трется возле сестры Мисако Оти? И та и другая связаны с делом Фудо… Вот что, займись-ка ты этим Адзисава. Если надо, выделю тe6e кого-нибудь в помощь.

— Спасибо, шеф. Я сам. Ни к чему мозолить глаза полицейскому управлению Хасиро.

— Ты что, не сработался с ними? — спросил Дел, уловивший s словах молодого сотрудника странную нотку.

— Чутье мне подсказывает, что рыльце у них в пуху. Но это так, догадки.

— Неважно. Выкладывай.

— Странные они там все какие-то. Их не слишком обрадовало то, что я интересуюсь Томоко Оти.

— Это еще почему?

— Понятия не имею. Видите ли, ее отец, Сигэёси Оти, создал самую крупную в городе газету, «Вестник Хасиро».

— Ну, я помню. Он года три назад умер — под машину попал, что ли?

— В городе последние сто лет всем заправляет одно семейство, Ооба. Начали они с природного газа, а потом прибрали к рукам весь Хасиро. Они там вроде полновластных царьков. Сейчас правит представитель уже третьего поколения этого рода. После войны он спелся с местной мафией и держит город в железном кулаке. А Сигэёси Оти попробовал с ним бороться. Его газета критиковала семью мэра, вела кампанию против преступности.

— Помню, помню. Что-то я об этом слышал.

— Сигэёси поддерживали многие из горожан, но он неожиданно погиб под колесами автомобиля.

— Думаешь, подстроили? — всегдашним ленивым

голосом спросил Дед, но в его глазах зажегся колючий огонек.

— Не могу утверждать, но похоже на то.

— А полиция что? Подтвердила версию о случайном наезде?

— Да. И вот теперь они забеспокоились, когда узнали, что я интересуюсь дочерью Сигэёси.

— Получается, что полиция Хасиро и Ооба…

— Да, они заодно. Насколько я понял, полиция в городе исполняет обязанности личной охраны мэра.