— Даже не представляю, что бы мы делали без мисс Макноутон, — тяжело вздохнул сэр Джордж.

— Да, эта свое дело знает, — согласилась Памела. — И, хотя я от нее не в таком восторге, как ты… Не спорь, пожалуйста. Именно, в восторге. Она тебе кажется совершенством. В какой-то мере так оно, может, и есть, но только она — темная лошадка. Никогда не знаешь, что у нее на уме. Хотя со старой перечницей управляется очень ловко.

— Послушай, Пам, ты не должна так говорить о своей тете. Черт побери, вспомни, сколько она для тебя сделала.

— Ну да, оплачивает наши счета и все такое. Только все равно это мучение, а не жизнь.

Сэр Джордж поспешно сменил тему на более безобидную.

— Да, так что же нам делать с этим лишним пассажиром? Твоя тетя не желает видеть на пароходе посторонних.

— Ничего, как-нибудь переживет, — холодно ответила Памела. — По моему, вполне приличный человек. Вылитый архивариус на покое — если такие еще существуют. Некто Паркер Пайн. Забавно, но, кажется, я где-то слышала это имя. Бэзил! — повернулась она к только что подошедшему секретарю. — Где я могла видеть имя Паркер Пайн?

— На первой странице «Таймс». В колонке объявлений, — не задумываясь, ответил молодой человек. — «Счастливы ли вы? Если нет, обращайтесь к мистеру Паркеру Пайну».

— Не может быть! Ужас как интересно. Что, если заставить его до самого Каира выслушивать все наши несчастья?

— Мне нечего было бы ему сказать, — ответил Бэзил Уэст с удивительной простотой. — Мы же отправляемся вниз по великому Нилу, будем осматривать храмы… — он быстро оглянулся на сэра Джорджа, который уткнулся в газету, — вместе!

Последние слова он едва выдохнул, но Памела услышала их и ответила ему понимающим взглядом.

— Ты прав, Бэзил, — весело сказала она, — нужно наслаждаться жизнью.

Сэр Джордж сложил свою газету, поднялся и вышел. Лицо Памелы тут же помрачнело.

— Что такое, любимая? — встревожился Бэзил.

— Да все эта.., тетка, дядина жена!

— Не обращай внимания, — поспешно сказал Бэзил. — Не все ли тебе равно, что она там делает или говорит? Просто не противоречь ей, и все. Уж поверь моему опыту, — рассмеялся он, — это самый действенный способ.

В салон вошел мистер Паркер Пайн, от которого волнами расходилась атмосфера спокойствия и благодушия. За ним виднелась живописная фигура Магомета, готового исполнить свой долг.

— Леди и джентльмены, мы отправляемся, — провозгласил он. — Через несколько минут по правому борту нашего корабля вы сможете увидеть храмы Карнака[29]. А пока я расскажу вам историю про маленького мальчика, который вышел купить немного жареной баранины для своего отца…

Мистер Паркер Пайн промокнул лоб. Он только что вернулся с осмотра храма Дендеры Поездка на осле — упражнение, совершенно противопоказанное при его комплекции. В этом он убедился. Он уже снимал воротничок, когда его внимание привлекла оставленная на зеркале записка. Развернув ее, он прочел:

Уважаемый сэр.

Буду признательна, если вы воздержитесь от посещения храма Абидоса и останетесь на корабле, поскольку я хочу с вами проконсультироваться.

Искренне ваша, Ариадна Грейл.

Широкое благодушное лицо мистера Паркера Пайна расплылось в улыбке. Достав лист бумаги, он снял колпачок со своей перьевой ручки и написал ответ:

Уважаемая леди Грейл.

Искренне сожалею, но в настоящий момент я нахожусь на отдыхе и не занимаюсь профессиональной деятельностью.

Подписавшись, он отослал записку со стюардом. Не успел он переодеться, как тот вернулся с ответом:

Уважаемый мистер Паркер Пайн.

Я с уважением отношусь к чужому отдыху и потому готова заплатить сто фунтов за консультацию.

Искренне ваша, Ариадна Грейл.

Брови мистера Паркера Пайна поползли вверх. Он задумчиво постучал по зубам своей перьевой ручкой. Ему очень хотелось посмотреть Абидос, но сто фунтов — это сто фунтов, а деньги в Египте тают чертовски быстро. И он написал:

Уважаемая леди Грейл.

Я, пожалуй, воздержусь от осмотра храма Абидоса.

Искренне ваш, Д. Паркер Пайн.

Его отказ покинуть корабль страшно взволновал Магомета.

— Очень хороший замок, — горестно лепетал он. — Все джентльмены его осматривают. Он, Магомет, с радостью понесет багаж джентльмена. Самому же джентльмену нужно только сесть в кресло, и его с радостью понесут матросы.

Мистер Паркер Пайн отклонил эти заманчивые предложения.

Оставшись один, он вышел на палубу и стал ждать. Вскоре дверь одной из кают отворилась, и леди Грейл собственной персоной выбралась наружу.

— Жарковато нынче, — благосклонно заметила она. — Я вижу, вы решили остаться, мистер Пайн. И умно сделали. Давайте выпьем чаю в салоне.

Мистер Паркер Пайн поспешно поднялся и двинулся вслед за ней. Любопытства ему было не занимать.

Однако леди Грейл никак не хотела — или не решалась — перейти к делу. Она болтала о том и об этом, но наконец вдруг совершенно другим тоном заявила:

— Мистер Пайн, все, что я здесь скажу, должно остаться исключительно между нами. Я могу быть в этом уверена, не правда ли?

— Разумеется.

Леди Грейл помолчала. Мистер Паркер Пайн ждал. Наконец она глубоко вздохнула и выпалила:

— Я хочу знать, пытается мой муж отравить меня или нет.

Мистер Паркер Пайн ожидал от нее чего угодно, но только не этого. Он даже не стал скрывать своего изумления.

— Это очень серьезное обвинение, леди Грейл!

— Вот что, мистер Пайн, я не дурочка и не вчера родилась. Кое-что мне очень подозрительно. Как только Джордж уезжает, мне становится лучше. Нормализуется пищеварение, и я чувствую себя совершенно другим человеком! Этому должно быть какое-то объяснение.

— Все это очень серьезно, леди Грейл. Не забывайте, я ведь не детектив. Я, если угодно, знаток человеческих…

— А я, что же, по-вашему, не человек? — оборвала его леди Грейл. — Вы понимаете, что я не могу относиться к этому спокойно? Мне не полисмен нужен, мистер Пайн: слава Богу, я и сама могу за себя постоять. Мне уверенность нужна, понимаете? Я хочу знать. Я вовсе не злодейка и веду себя честно с теми, кто честен со мной. Сделка есть сделка. Я свою часть выполнила. Долги мужа заплатила полностью и никогда его в средствах не ограничивала.

Мистер Паркер Пайн поймал себя на том, что ему по-настоящему жалко сэра Джорджа.

— Что до девушки, — продолжала леди Грейл, — она получила и то, и другое, и третье. Одежду, вечеринки… Все, что я прошу взамен, — обычная благодарность.

— Благодарность не покупается, — заметил мистер Паркер Пайн.

— Чушь! В общем, так: выясните, что на самом деле происходит! И когда я узнаю…

Мистер Паркер Пайн заинтересованно поднял глаза.

— Да, леди Грейл. Что тогда?

— Это уж мое дело.

Ее губы сжались. Поколебавшись немного, мистер Паркер Пайн сказал:

— Простите, леди Грейл, но у меня сложилось впечатление, что вы не все мне сказали.

— Нелепое впечатление. Я совершенно ясно объяснила, что от вас требуется.

— Да, но зачем?

Их глаза встретились. Первыми их опустила леди Грейл.

— Мне казалось, это очевидно, — сказала она.

— Нет, поскольку кое-что вызывает у меня сомнение.

— И что же это?

— Чего именно вы хотите: чтобы я подтвердил ваши подозрения или опроверг их?

— Знаете что, мистер! — Леди Грейл встала, дрожа от негодования.

— В том-то и дело, что не знаю, — ласково отозвался мистер Паркер Пайн.

Леди Грейл даже онемела от такой наглости.

— О! — только и смогла выдавить она и в ярости покинула комнату.

Оставшись один, мистер Паркер Пайн погрузился в размышления, и погрузился так основательно, что даже вздрогнул, когда кто-то неожиданно уселся рядом. Подняв глаза, он обнаружил неизвестно откуда появившуюся мисс Макноутон.