Злодей самостоятельно, без всякого управления вывез их на опушку леса. Уайт был уже недалеко. Дэйр на миг закрыл глаза и еще раз нежно поцеловал ее в грудь и в нежные губы. Затем он натянул красное платье ей на грудь и плечи и крепко завязал ей шнуровку возле самого горла. Дэйр молча прижал ее к себе, а Элис заплакала от несбыточности их надежд. И в это время крупный вороной жеребец вышел из лесу и повез, их по направлению к неохраняемым воротам внешнего вала.

Глава десятая

Знамя графа, установленное на главной башне замка Уайт, трепетало на сильном ветру, когда Злодей ввез во двор молчаливую пару.

Вернувшись после допроса людей Уайта, большинство стражников принялись за свои обычные дела. Большая конюшня, построенная напротив каменной стены недалеко от главной башни, была пуста, за исключением работающих в ней двух мальчиков. Джеймса сопровождал один из будущих пажей, который должен был учиться у него, как выполнять свои обязанности. Они обследовали конюшню, чтобы увериться в том, что стойла вычищены, а в них лежит сено. Однако сено было свалено в кучу в дальнем углу строения, и мальчики разложили его по стойлам. Теперь они знали, что, когда лошади вернутся, у них будет достаточно корма.

Вдруг они услышали глухой стук копыт по двору. Джеймс оторвался от работы и остановился в центре широкого прохода, чтобы посмотреть, кто едет. Его глаза чуть не выскочили из орбит. Он слышал сплетни, которые шепотом передавали друг другу взрослые. Они редко замечали его присутствие, потому что он был очень маленького роста, даже для своих лет. Взрослые не обращали на него внимания, как не обращают внимания на докучливую муху в летний день, если только она не станет надоедать, подлетев поближе. Джеймс никогда не приближался к ним, но всегда все слышал. Как раз перед тем как приняться за работу в конюшне, он подслушал разговор слуг, следящих за кипевшим котлом в большом зале. Они говорили, что дочь барона Кенивера, гостившая в замке, отвергла их графа-дьявола и теперь от него сбежала.

Несмотря на то, что леди Элис недавно приехала в замок, Джеймс знал из разговоров на нижнем этаже замка, что стражники хорошо относятся к ней. Она понравилась даже слугам замка, которые обычно относились с подозрением к каждому новому лицу. Элис всегда благодарила их за хорошо сделанную работу, а ведь люди благородного происхождения редко бывают учтивы с теми, кто рожден прислуживать. Последний, кто выступил против графа, – Хауэлл, был мертв, и люди в замке беспокоились за безопасность леди Элис. Теперь девушка, с растрепавшимися волосами, обмякшая, неподвижно лежала у Дьявола на руках. Богатое воображение Джеймса рисовало ему кошмарную сцену наказания, постигшего непокорную леди.

Мальчик, который был на попечении Джеймса, начавший недавно учиться на рыцаря, убежал в замок. Джеймс остался, хотя и боялся графа.

Дэйр знал, какие ужасные мысли обуревали мальчика, но, несмотря на свои страхи, тот стоял на месте. Дэйр мягко улыбнулся ему. Он въехал в темную конюшню. В ней стоял запах свежего сена. Дэйр ослабил свои нежные объятия, и Элис неохотно села, мигая и пытаясь посмотреть на объятого ужасом мальчика. Дэйр соскочил с коня.

– Ты прекрасно работаешь, Джеймс. – Зная, что такое живое воображение бывает у неуверенных в себе людей, он использовал возможность похвалить мальчика. – Я рискую оторвать тебя от работы, но не мог бы ты сделать мне одолжение и поставить моего коня в стойло и немного позаботиться о нем?

Джеймс засветился от похвалы лорда. Он надулся от гордости, ведь ему поручили не просто рыцарского коня, а коня самого графа. Когда в следующий раз над ним будут насмехаться другие мальчики, он сможет это использовать. Ведь даже Дэвиду, обижавшему его чаще других, не разрешали выполнять такую работу. Ее обычно поручали старшим мальчикам, которые в скором будущем должны были стать оруженосцами. Дьявол – нет, граф – не был злым человеком, как говорили некоторые. На самом деле, решил Джеймс, те, кто утверждал это, безмозглые глупцы.

Дэйр вложил поводья в дрожавшую от нетерпения руку Джеймса и повернулся к девушке, чтобы снять ее с неудобного места. С растущим восхищением Элис наблюдала за ними. Вначале, заметив полный ужаса взгляд мальчика, она заволновалась, что Дэйр будет страшно рассержен еще одним доказательством того, что страх распространился и на учеников, присланных в замок на воспитание. Вместо этого он проявил все свое обаяние, обычно скрытое в глубине его сердца. Когда Дэйр опустил ее на землю, она одарила его улыбкой, такой яркой, что она могла бы осветить всю конюшню.

Его руки все еще обнимали ее за талию, а взгляд, направленный на нее, заставил ее замереть. К счастью, он предложил ей руку, и когда она вложила свои пальчики в его сильную ладонь, к ней вернулось ощущение реальности. И, делая вид, что спокойна, она вышла на сияющий солнечный свет.

В этот момент распахнулись двери наверху широкой лестницы, ведущей в замок. Показался Уолтер, но он споткнулся о мальчишку, вихрем пронесшегося между его худых ног, чтобы первым встретить вернувшихся. Юный Халберт считал, что это справедливо, потому что это он принес новости в замок и позвал остальных.

Из мрака входного туннеля вслед за уравновешенной Элинор вышла Сибиллин, делающая вид, что ее ничто не интересует. Элинор сразу заметила Элис и Дэйра, но взгляд ее проницательных карих глаз искал еще одного человека. Было ясно, что Томас не вернулся с ее сыном и его расстроенной несчастной гостьей. Элинор нахмурилась: безусловно, с леди Элис кто-то поступил очень жестоко. Эта мысль еще больше заставила Элинор волноваться за того, кто был всегда весел и всегда рядом. Томас помнил, какой прежде была эта «умершая» теперь для общества женщина. Она боялась, что когда-нибудь он узнает правду о том, почему она потеряла интерес к жизни. Но все же она волновалась из-за его отсутствия и намеревалась сделать все, что может сделать женщина для того, чтобы он невредимым вернулся в Уайт, – она будет молиться за него. В то время как все остальные подошли к Дэйру, Элинор покорно сложила руки на груди, закрыла глаза и безмолвно начала умолять божественные силы помочь Томасу вернуться, вернуться живым.

– Элис, ты убежала? Да? Да? Мама сказала, что да. И дядя Уолтер тоже. – Юный Халберт посмотрел на него с презрением, а сам продолжал сыпать вопросами с такой быстротой, что не было возможности ответить ему. Мальчик считал, что его единокровная сестра совершила замечательно храбрый поступок, но к своему слабосильному дяде он относился с пренебрежением.

– Дэйр, но вы ведь поймали ее? – Его восхищение мужеством Элис могло сравниться только с благоговейным трепетом, который он испытывал к непобедимому смуглому графу. – Отец говорил, что вы были его лучшим рыцарем, что способны на все. Ведь правда, что для вас нет ничего невозможного?

Откинув голову назад, Дэйр безудержно рассмеялся. То, что Халберт начал учиться на рыцаря, принесло свои первые плоды. Освобожденный от материнской опеки, необычайно тихий ребенок начал вылезать из раковины, в которой он терпел ее требования. Это напомнило Дэйру о том, как Элис всегда пыталась скрыть под видом скромности горевший в ней огонь и не могла. Доказательством этому стали их пылкие объятия, хотя они оба были уверены в их греховности.

Элис почувствовала, как взгляд голубых глаз ласкает ее, будто наяву, и еще ближе придвинулась к нему. Дэйр неотрывно смотрел на нее, но затем покачал темноволосой головой. Надо вновь восстановить барьер между собой и этой запретной для него девушкой.

Юный Халберт, нахмурившись, посмотрел на Дэйра, занятого своими мыслями. Дьявол Дэйр никогда не смеялся, по крайней мере, почти никогда. Неужели граф смеялся над ним? Одно лишь подозрение вызвало в Халберте бурю возмущения.

Дэйр оторвал взгляд от искусительной красавицы и снова посмотрел на мальчика. Он был удивлен, что Халберт замер на месте, по-видимому, готовясь к защите против заподозренного оскорбления. Чтобы разрушить это впечатление, Дэйр очень мягко улыбнулся мальчику, и тот сразу успокоился.