— Наверное, — согласно кивнула я и внезапно осознала, что меня это меньше всего беспокоит. Едва Сашины руки коснулись моего тела, я почувствовала, как внутри медленно разгорается пламя. Оно поднималось откуда-то из глубины, сжигая все на своем пути. Мне стало трудно дышать. В Лёниных объятиях я ни разу не испытала ничего подобного.

Прикрыв глаза, я стала целовать его губы, и он ответил на поцелуй. Его рот был горячим и ненасытным. Унося меня в неведомые чувственные дали, он дарил наслаждение, одновременно опустошая до дна. Когда поцелуй закончился, я долго не могла восстановить дыхание. Сердце билось, как сумасшедшее. Опустив голову Саше на плечо, я всхлипнула, чувствуя себя невероятно счастливой.

— Думаю, тебе лучше прилечь и поспать. — Он успокаивающе поглаживал меня по спине. — Утро вечера мудренее.

— С удовольствием, если ты составишь мне компанию, — окончательно осмелела я.

— Не думаю, что это хорошая идея, — покачал головой Саша.

— Идея просто отличная, — настаивала я. — Ты даже представить себе не можешь, насколько эта идея потрясающа.

— Пожалуй, представить могу, — поправил он и чуть отстранился. — Сейчас я пойду к себе и буду представлять это на расстоянии, а ты поспи.

— Нет, — потрясла головой я, серьезно вознамерившись улечься в постель вместе с Сашей.

— Да, — шепнул он и разжал объятия. Я тут же почувствовала себя одинокой и зябко поежилась.

Однако не в моих правилах было сдаваться. Вооружившись своим старым проверенным принципом: вижу цель, не замечаю препятствий, верю в себя, я обняла Сашу за шею и притянула к себе.

— Ты обязательно пойдешь, но только чуть позже, — выдохнула я и прижалась губами к его губам.

Какое-то время Саша просто стоял, опустив руки и плотно сжав губы. Он даже не пытался меня обнять, но меня это, естественно, не остановило. Напротив, я стала еще настойчивее целовать его и наконец он не выдержал. Схватив меня в объятия, Саша стал покрывать шею поцелуями, от которых мне сразу стало жарко. Откинув голову, я застонала, по телу пробежали горячие волны, грозясь утопить меня в море нахлынувшей страсти.

Прижав Сашу к себе изо всех сил, я стала целовать его щеки, шершавые от щетины, твердые губы до тех пор, пока он не подхватил меня на руки и не унес в спальню.

Уложив меня на кровать, Саша присел рядом и какое-то время смотрел сверху вниз немигающим взглядом, значение которого я не поняла.

— Чего ты ждешь? — шепотом спросила я, догадавшись, что он колеблется.

— Я боюсь, завтра ты даже не вспомнишь, что делала сегодня вечером, — сказал он, поглаживая мою руку.

— Ты намекаешь, что я пьяна? — хихикнула я, мечтая только о том, как бы снова оказаться в плену Сашиных сильных рук.

— Вот-вот, — кивнул он.

— Ничего подобного, — запротестовала я. — Я трезва, как стекло, и ужасно хочу тебя.

Стянув с себя свитер, я села на кровати и обняла Сашу, прижимаясь к нему всей кожей и игриво щекоча языком мочку уха.

— Думаю, тебе не следует этого делать, — Саша, не сдвинулся с места.

Каким-то шестым чувством я поняла, что он хочет меня не меньше, чем я его, но почему-то медлит. Это открытие меня вдохновило, и я решила Саше немножко помочь. Так сказать, подтолкнуть к решительным действиям. Заведя руки за спину, я одним быстрым движением расстегнула бюстгальтер и отшвырнула в сторону.

— А что ты скажешь на это?

Саша впился взглядом в мою грудь, изучая все ее изгибы, а потом с сожалением отвел глаза. Я мысленно поставила ему очко за силу воли, и снова прильнула к Саше всем телом, одновременно покрывая поцелуями сильную загорелую шею.

Саша тихо застонал. Этот стон пронзил меня насквозь, заставив еще сильнее прижаться к нему.

— А что ты скажешь на это? — спросила я и, взяв в руки его лицо, стала целовать губы с таким пылом, какого не выказывала никогда раньше.

— Скажу, что ты сводишь меня с ума, — простонал Саша и, не выдержав натиска, повалил меня на кровать, накрыв сверху своим телом.

Все, что произошло дальше, я почти не запомнила. Горячее Сашино тело, нежные поцелуи, страстные ласки — все это довело меня почти до безумия. Я стонала и извивалась под ним, позабыв обо всем на свете: о запретном плоде, боязни близких отношений и прочей чепухе, которой меня доверху нагрузила Людочка. Я вообще не думала ни о чем, только чувствовала. Мое тело превратилось в комок нервных окончаний, чутко реагирующий на Сашины прикосновения.

Стараясь доставить ему такое же удовольствие, какое он дарил мне, я целовала и гладила его в ответ и не могла насладиться чувством завершенности, которое переполняло меня.

Когда все закончилось и Саша откинулся на подушки, я еще долго слушала отзвук волн, рождающихся где-то внутри тела и качающих меня вверх-вниз, как на качелях. Когда они стихли, я не выдержала и заплакала.

Не просто заплакала. Я ревела, как корова, сморкаясь в скомканную простыню.

— Что такое? — озабоченно спросил Саша, поглаживая мою спину.

— Это так здорово, мне еще никогда не было так хорошо, — призналась я, всхлипывая и вытирая слезы ладошкой.

— Мне тоже, — ласково улыбнулся он и чмокнул меня в лоб. — А теперь спи.

Прижав меня к себе, Саша прикрыл мое разгоряченное тело простыней и прижался к макушке щекой. В его крепких и одновременно нежных объятиях я чувствовала себя спокойно и как-то даже умиротворенно. К тому же мне действительно ужасно хотелось спать. Послушно прикрыв глаза, я глубоко вздохнула и тут же погрузилась в глубокий сон.

15

Проснувшись утром, я уставилась в потолок немигающим взглядом, понятия не имея, какой сегодня день недели, число, месяц и вообще на какой я нахожусь планете. От выпитого накануне коньяка голова гудела, все тело ломило, как после драки. Я медленно приподнялась на локте, намереваясь встать и добраться до кухни, но тут же рухнула на подушки, не в силах сдвинуться с места. Тело отказывалось служить мне, став слабым и податливым, как тряпичная кукла.

Откуда-то из глубины сознания рвались воспоминания, от которых мне становилось немного не по себе. Коньяк, Людочкины идиотские советы, Сашина нежная улыбка, его объятия, губы…

Стоп. Я села на кровати, пытаясь как-то систематизировать возникающие в голове образы. Один образ, повторяющийся наиболее часто, привел меня в легкий ступор. Сашины глаза, пронизывающие меня взглядом до глубины души, его сильные загорелые руки, обнимающие меня, и татуировка на левом плече…

Господи, неужели я переспала с ним?

Память тут же услужливо подсунула воспоминания о том, как Сашины губы изучали мое тело, и мне стало нехорошо. Обессиленно упав на кровать, я накрылась одеялом с головой, искренне желая себе смерти. Только она, как мне казалось, могла избавить меня от позора.

Однако как выяснилось чуть позже, от воспоминаний невозможно было спрятаться под одеялом. Они терзали мой мозг, рисуя самые разнообразные картины.

Саша и я на лестничной площадке: я, глупо хихикая, заталкиваю его в квартиру и наливаю коньяк…

Саша и я на кухне: я вешаюсь ему на шею, цепляясь руками за плечи, чтобы не упасть…

Саша и я в постели: я стягиваю с себя свитер, расстегиваю бюстгальтер, а Саша просит меня этого не делать…

Господи…

Я откинула одеяло, как будто это оно было виновато в том, что вчера я творила совершенно сумасшедшие вещи, и встала на ноги. Голова тут же закружилась, но я приказала себе собраться и доковыляла до кухни. Там я выпила большой стакан минеральной воды, и в желудке тут же поднялась волна возмущения.

Быстро пробежавшись до ванной, я выплеснула выпитую воду и, включив кран, засунула голову под струю холодной воды. Легче от этого не стало, но я все же подержала немного голову под водой в надежде на лучшее.

Спустя пару минут, я поставила на плиту чайник и позвонила Людочке. Именно она представлялась мне главной виновницей того, что произошло вчера. Если бы не она со своей лекцией по половому воспитанию…