Медленно протянув руку, он схватил ее за воротник пеньюара и притянул к себе.

Она не сопротивлялась. На это у нее не было ни сил, ни воли. Лорри походила на кролика перед удавом.

Кунц методично бил женщину по лицу. Выражение его лица было спокойным. Казалось, он сам не понимает, что делает, загипнотизированный действом.

Наконец, собрав последние силы, Лорри взмолилась:

— Ты убьешь меня…

Он, очнувшись, отпустил ее и отошел в сторону. Лорри рухнула на пол.

Кунц взял сверток и посмотрел на Лорри, лежавшую на полу, с невеселой усмешкой:

— Я сожалею, но тебе не стоило делать этого, Лорри, это было неосторожно с твоей стороны.

Кунц вышел из квартиры, осторожно закрыл за собой дверь и медленно шагнул к лифту.

Питер Джилмер зашел в лифт, который поднял его на восьмой этаж, и отключил ток. Лифт стоял, но открыть дверь снаружи было невозможно.

Стоя в темной кабине, он наблюдал сквозь маленькой окошко за лестницей. Он прижимался лицом к стеклу, чтобы все время иметь в поле зрения дверь квартиры. Из нее никто не выходил.

Питер ждал, и ждать пришлось недолго.

Дверь открылась, из квартиры вышел мужчина со свертком в руке, осторожно закрывший за собой дверь.

Питер сразу узнал Кунца.

Кунц было направился к лифту, но передумал, остановился, достал из кармана пистолет с глушителем…

Он чувствовал себя так, будто его исхлестали плетьми. Одна мысль не давала покоя: он где-то ошибся, сделал неверный шаг, его погубила чрезмерная самоуверенность, а тут еще эта сучка Лорри…

Кунц с силой рванул на себя дверь, ведущую в коридор. В голове шумело так, что он даже не услышал шума открывающейся двери лифта.

Через некоторое время Кунц услышал за спиной шаги. Не оборачиваясь, он на цыпочках побежал по коридору. Пистолет он держал на уровне плеча, дулом вверх, как опытный стрелок, готовый выстрелить в любое мгновение.

Питер бежал следом.

Все повторялось, как в кошмарном сне: коридоры, лестницы, снова коридоры…

Бежать, бежать все быстрее и быстрее, только бы избавиться от преследователя!..

На одной из лестничных площадок Кунц остановился и перегнулся через перила. В ту же секунду он увидел Питера. Лицо полицейского показалось ему огромным. Кунц успел заметить еще, как Питер поднял руку и прицелился.

В тот же миг Кунц бросился бежать. Он бежал наперегонки со смертью, а смерть в образе Питера Джилмера уже почти дышала ему в спину.

Добежав до пятого этажа, Кунц сделал обманное движение, и Джилмеру показалось, что противник скрылся в коридоре.

А Кунц, сняв туфли, в одних носках, мягко, по-кошачьи, несся в это время, перепрыгивая через ступеньки на спасительный третий этаж. Только бы успеть — и он будет спасен, время работает на него!

Вот, наконец, коридор, вот и лестничная площадка перед дверью его номера.

Кунц торопливо достал из кармана связку ключей. Он больше всего боялся теперь, что не успеет вовремя открыть все замки — каждую секунду здесь мог появиться Питер. Но вот щелкнул последний замок, дверь открылась.

Он влетел в прихожую, захлопнул дверь, налег на нее всем телом и принялся лихорадочно щелкать замками, одновременно настороженно прислушиваясь, не загремят ли сейчас шаги перед его номером.

Он присел на корточки. Ноги не держали его. Голова была тяжелой, словно ведро с мокрым песком.

— Ах, черт, — захрипел Кунц. Голос, казалось, доносился откуда-то из-за стены. Он никак не мог взять себя в руки, его трясло.

Он закрыл глаза, чувствуя, что никогда еще так близко не был к помешательству…

Поняв, что проиграл, Питер сунул пистолет в карман и стал медленно спускаться по лестнице. Он чувствовал себя обманутым и опустошенным.

Он вышел на улицу, немного постоял, прислушиваясь и не зная, что надеется услышать. Но было тихо. Питер подошел к стоянке, сел в машину и уехал.

На первом этаже огромного отеля находился ночной клуб. Это было прибежище гомосексуалистов, где смазливые блондины встречались со своими друзьями или занимались поисками новых.

Изредка здесь можно было послушать игру органиста, играющего в стиле Жан-Мишель Жарра.

Женщины сюда почти никогда не заходили, а если и появлялись, то только лесбиянки.

Кунц, окинув взглядом это заведение, быстро прошел к лифту и поднялся на третий этаж.

Выйдя из лифта, постоял, прислушиваясь. Потом бесшумно пошел по длинному коридору и остановился у двери комнаты N112. Снова настороженно прислушался и огляделся.

Дверь номера напротив была приоткрыта. Кунц на цыпочках подошел к ней, приоткрыл пошире и заглянул внутрь.

В комнате царил ужасный беспорядок.

От двери, через маленькую прихожую, до самой кровати валялись различные предметы женского туалета: черное шелковое белье, вечернее платье, чулки. Перед дверью лежали черные замшевые туфли.

Возле кровати — открытый чемодан из свиной кожи, из которого беспорядочным ворохом выглядывало разноцветное женское белье.

Со стула свисал прозрачный голубой халатик с короткими рукавами.

На кровати лежала обнаженная женщина. Глаза были закрыты, из полуоткрытого рта вырывалось шумное дыхание пьяного человека. Ее упругие груди с коричневыми сосками соблазнительно торчали вверх.

Кунц прикрыл дверь и вернулся к номеру 112.

Магдэгар при звуке открывающейся двери рывком схватил пистолет, лежащий на столе, но увидев своего агента, опустил руку и сел.

— А, это ты… — Магдэгар затянулся, выпустил с шумом дым и облизнул пересохшие губы.

Лицо у него было красное и злое, волосы растрепанные, а вся его одежда измята.

— Я так понимаю, вы согласны заплатить хорошие деньги тому, кто знает и укажет, где находится робот, — заявил Кунц, переходя к делу и стараясь не вдыхать глубоко затхлый запах комнаты.

— Что ж, я не против. — сказал Магдэгар, кивая головой и щуря воспаленные глаза. — Деньги действительно будут хорошие, если информация, которую ты, как я полагаю, принес, подходящая.

Он медленно выдвинул ящик стола, достал оттуда пачку стодолларовых ассигнаций. Положил на край стола, достал еще одну, точно такую же, потом, по одной, еще три. Старательно сложил их в ряд. Задвинул ящик и внимательно посмотрел на Кунца, не говоря ни слова.

— Что ж, неплохо, особенно если учесть, что последний раз именно моя информация помогла кому-то вовремя спасти задницу, — хмыкнул Кунц.

По коридору прозвучали шаги.

Магдэгар встал, подошел к двери, закрыл ее на ключ и повернулся к Кунцу:

— Я жду.

Они принялись обсуждать какой-то план.

Внизу хлопнула парадная дверь. Натужно затрещали ступеньки. Голосов никаких не было. Усилился только шум приближающихся шагов. Но этот стук, казалось, был металлическим — им показалось, что задрожало здание. Оба содрогнулись, понимая, что игра в «кошки-мышки» подходит к концу.

С пистолетом в руке, уже не таясь, Кунц выскочил в коридор, потом на лестницу, на секунду остановился, пытаясь определить, откуда исходит шум, и стремглав, обливаясь потом, помчался наверх.

Стук и шум исходили снизу.

Встревоженный бегством Кунца и приближающейся опасностью, Магдэгар весь напрягся. Вскочив с кресла, как кошка, держа оружие наготове, он прислушался.

Но звуки прекратились так же внезапно, как и возникли. Наступила такая тишина, что Магдэгар услыхал тиканье часов на своей руке. Он еще немного подождал, прислушиваясь и надеясь, что, в конце концов, это какая-то случайность. Тяжело переводя дыхание, Магдэгар провел ладонью по вспотевшему, напрягшемуся лицу.

Вдруг тяжелый грохот возобновился.

Магдэгар подошел к балконной двери и выглянул на залитую солнцем улицу, надеясь, что это обычный шум какого-то разгружаемого груза, но под окнами никого не было.

Нет, металлический, равномерный и тяжелый звук шел явно изнутри.

Неужели это ЕГО шаги?!

Магдэгар потихоньку подошел к двери и приоткрыл ее.