Только спустя полчаса со стороны городского замка появляется колонна солдат, скачущая в сторону площади, часть которой уже опустела. Но, не доезжая ее, лошади встают на дыбы. Улица щедро посыпана металлическими шипами. А из окон дома напротив во всадников летит дождь стрел и арбалетных болтов. Солдаты нового короля бегут, оставляя на улице перед домом полтора десятка солдат и лошадей. Люди на площади всё это видят и восторженно ревут, приветствуя бегство королевских солдат. Через полчаса со стороны замка появляется большая пешая колонна солдат, закрывшаяся щитами. Колонна медленно и осторожно приближается к злополучному дому, но окна его пусты, а в доме никого не оказывается. Разъяренные солдаты идут дальше, на площадь, которая стремительно пустеет. Лишь несколько десятков человеческих тел, часть из которых стражники, напоминает о недавних событиях...

   Вечером того же дня в малом королевском зале начался расширенный королевский совет. По сравнению с предыдущими заседаниями в зале присутствовало много новых лиц, зато исчезло несколько старых завсегдатаев совета. И среди отсутствующих были графы Снури и Эймуд.

   Новый лоэрнский король, взошедший на престол под именем Пургеса Первого, был мрачен. На его лице, читалась растерянность. Те, кто знал его довольно близко, могли бы добавить, что король был еще и напуган. Дневные события оказались слишком неожиданными для него. Ведь это он думал разбрасывать горсти денег в толпу, а вечером, по давней традиции, собирался выставить бочонки с элем для местной черни. Но получилось совсем иначе. Соглядатаи постоянно докладывали, что после разгона людей с центральной площади, народ не успокоился, собирался на улицах, как никогда шумно было в трактирах, где в адрес нового короля отпускались отнюдь не лицеприятные реплики. А еще его тревожили сообщения из графских провинций, куда стекались многие недовольные им. И ряды его противников значительно выросли. Наконец, что будет делать новый ларский граф? Тому вполне под силу выставить несколько тысяч войска и двинуть его на Лоэрн.

   Насколько надежны его войска? Ведь часть из них клялась в верности Френдигу. Он, конечно, за последние шесть лет сумел заменить часть командного состава, но только часть. И вот теперь от этих людей зависит, сумеет ли он удержаться на троне. Если волнения охватят город, а мятежные графы двинут войска к Лоэрну, что будут делать командиры? Не переметнутся ли они к более сильному? И захотят ли подавлять протесты мятежных горожан? Ведь среди тех много друзей и родственников солдат.

   - Что делать? - первый вопрос, который задал Пургес Первый собравшимся на большой королевский совет людям. Задал вопрос и, взглянув в лица присутствующих, понял, какие ничтожества его окружают. Этим только бы льстиво улыбаться и потихоньку воровать деньги. А денег в казне осталось совсем мало. А будет еще меньше. Все эти волнения повлияют на торговлю. Меньше будет поступлений в казну. Уже сейчас резко подскочили цены на городских рынках, из-за этого и чернь волнуется. Негодяи! Все негодяи! Что за народ ему достался! И эти, всегда преданно смотрящие ему в глаза, опускают взгляды. Ничтожества!

   - Молчите? А еще вчера все наперебой бросались мне что-то говорить. Вот теперь я слушаю. И не льстивую ерунду, а деловые предложения!.. Хорошо, я начну сам. Нужно увеличить жалованье стражникам и солдатам. Лучше вдвое. Но денег в казне скоро не хватит и на обычное жалованье. Резервный запас быстро тает. Цена на лоэрнскую древесину падает. Зато ваши доходы быстро растут. Итак, где взять деньги?

   - Ваше величество! - из дальнего конца стола поднялся невзрачный рыжий человечек, как он оказался в числе приглашенных, король даже и не помнил, как не помнил как того зовут. - Может быть, запретить горожанам собираться на улицах числом больше трех?

   В зале глумливо захихикали, ожидая улыбки короля, но тому сегодня было не до смеха. Он угрюмо смотрел на человечка, а тот сильно сжавшись, продолжил:

   - Виновных в нарушении указа короля можно штрафовать. Сумму штрафа установить большую. Очень большую, чтобы боялись и неповадно было.

   - Это, значит, и меня оштрафуют? Я ведь везде передвигаюсь в носилках с четырьмя рабами. Всего нас, получается, пять человек! - возмутился один из сановников.

   - Рабы не люди, они не в счет. Поэтому вас никто не оштрафует. Тем более своих никто штрафовать не будет, сколько бы их не собралось.

   - И какова сумма штрафа?

   - Надо сделать очень большую. Полторы тысячи... серебрянок!

   Зал ахнул.

   - Но ведь это почти сорок золотых! Не каждый купец найдет такие деньги.

   - И хорошо, Значит, виновных отдадим в долговое рабство.

   Король задумался.

   - А почему счет в серебрянках? - спросил он.

   Рыжий человечек осмелел и ответил Пургесу:

   - Чернь никогда не держала золото в руках, для них и серебрянка большие деньги. Штраф в серебрянках - так будет нагляднее для них.

   - Полторы тысячи с человека?

   - С виновного, ваше величество.

   - Все равно много.

   - А если для простолюдинов сумму штрафа сделать в триста серебрянок, для купцов и дворян - шестьсот, а для знати - тысячу?

   - Да это же двадцать пять золотых! - ахнул кто-то в зале. - Да и откуда простолюдину найти 300 серебрянок - это семь с половиной золотых?

   - Продаст детей в рабство. Это же чернь, быдло. Зато другим будет неповадно.

   - А как казна наполнится деньгами? - это уже спросил казначей королевства.

   - Рабов будет в казне много. Их продать - вот и деньги!

   - Сразу видно, что ты ничего не разбираешься в финансах, - казначей продолжал наседать на человечка. - Если выставить много рабов на продажу, то их цена упадет в разы, а казна не наполнится!

   Глазки у человечка забегали, сидящие в зале насмешливо смотрели на выскочку, которого удалось осадить.

   - А запретить их продажу за пределы Лоэрна!

   - И кто тогда их вообще купит? Что делать с такой прорвой рабов здесь?

   - Ваше величество, а вы пригласите в Лоэрн хаммийцев, лучше тех, кто победнее.

   - И что дальше? - король не понимал, куда клонит человечек.

   - Часть денег с оштрафованных мы все равно возьмем, наполним казну на первое время. А потом пойдут деньги от пришлых хаммийцев. У них не будет сразу денег, чтобы выкупить рабов. Мы их отдадим им в долг с рассрочкой и хорошими процентами. И дома с имуществом преступников тоже отдадим. Ничего хорошего не будет, если за пределы Лоэрна будут проданы мясники, булочники, трактирщики. Продадим - останемся без нужной нам черни. И без налогов с них. Зато продав их в долг хаммийцам, мы оставим их в Лоэрне. И они будут делать всю прежнюю работу. Только не на себя, а как рабы на своих хозяев. Хаммийцы спустят с них семь шкур, но заставят работать с утра и до утра. Как известно, хаммийцы сами работать не любят, зато хорошо умеют заставлять это делать своих рабов. Отдать половину Лоэрна в долговое рабство и заселить дома преступников хаммийцами. Заменить местных, склонных к бунту, на пришлых южан. Те никогда не посмеют выступить против короля. Разве хоть раз в Хаммие были волнения? Ни разу. Все пресмыкаются перед правителем. Так и здесь, пришлые будут верными слугами вашего величества. И они надежны, в отличие от местных солдат. Бунтовать не будут.

   - Всем известно, что хаммийцы трусы, у них не армия, а сброд. Неужели они смогут достойно сражаться? Сразу же побегут.

   - Да, это так. Но пусть сражаются солдаты из местных людишек. Тех, кого еще не сдали в рабство. Этим придется хорошо платить, но зато они будут верными цепными псами у вашего величества. А стражниками прекрасно смогут поработать хаммийцы. Они безжалостны и разгон толпы для них в радость. Местных же стражников перевести в солдаты. Так и численность армии увеличим.

   - Как тебя зовут? - спросил король рыжего человечка?

   - Чубис, ваше величество...

   Это день в Ларском замке начался не так, как предыдущие. Уже с самого утра в замке царило необычное оживление. Бестолково бегали слуги. Солдаты, то дружно выбегали из казармы во двор, то также дружно возвращались обратно. Ворота замка практически не закрывались, из них то и дело выезжали с поручениями люди, а кухонных подвод увеличилось и вовсе вдвое. Юный ларский граф в волнении ходил из угла в угол своей большой спальни. Камергер со своими помощниками уже давно одел ему костюм для парадных церемоний, а цырюльник еще вчера тщательно выбрил графу голову.