(14, 2) Некоторые же пишут следующее: Гермолай, когда его поставили перед собранием македонцев, заявил, что он действительно составил заговор – свободному человеку невозможно терпеть дерзостное самомнение Александра … (3) Присутствующие побили камнями его и всех, кто был с ним захвачен». (Арриан. Поход Александра IV 13, 1-14, 3 [Арриан 1993, с.152-153])

Плутарх. Александр 54-55 (эпизод с Каллисфеном) [Плутарх 1994, т.2, с.151-152]

У Диодора нет.

  (№ 1064). «И вот знатный юноша из этой когорты, Гермолай, поразил однажды стрелой вепря, которого хотел убить сам царь; по его приказу юноша был наказан розгами. Тяжело снося эту обиду, он стал жаловаться Сострату, который был из той же когорты и пылал к нему любовью. (8) Сострат увидел избитое тело своего любимца, возможно, с какого-то времени он был враждебен царю по другой причине. И вот он стал распалять и без того раздраженного юношу; обменявшись взаимными клятвами верности, он убедил его заключить с ним союз, чтобы убить царя. (9) Они повели дело без детской горячности и очень осмотрительно подобрали тех, кого можно было привлечь в союзники в таком преступном деле. Они сочли нужным завербовать Никострата, Антипатра, Асклепиодора и Филота; через них удалось подговорить Антикла, Элаптония и Эпимена. …

(20) Но Эпимен, либо внезапно переменив свое намерение из-за царской милости, выделившей его среди прочих, либо убедившись, что сами боги препятствуют задуманному, открывает все, что подготовлялось, своему брату Эврилоху, хотя раньше не хотел посвящать его в свои планы. (21) … Эврилох берет брата за руку и приходит с ним к царскому двору. … (24) …Эпимен рассказал все по порядку и назвал имена заговорщиков. … (25) Некоторые добавляют, что, когда Гермолай жаловался на понесенное от царя наказание, Каллисфен советовал юношам помнить, что они уже взрослые. Трудно было понять, сказано ли это, чтобы утешить наказанного розгами, или, напротив, чтобы еще больше распалить его гнев». (Курций Руф VIII 6, 7-25, пер. А.Ч.Козаржевского [Курций 1993, с.180-181])

Речь Гермолая. (Курций Руф VIII 7 [Курций 1993, с.182-183])

Гефестион

(№ 1065). «[ 334 г.] (11, 7) Придя в Илион, он [ Александр] свершил жертву Афине Илионской, поднес ей и повесил в храме полное вооружение, а взамен его взял кое-что из священного оружия, сохранившегося еще от Троянской войны. (12, 1) Когда он шел в Илион, Менетий, кормчий, увенчал его золотым венцом; то же сделал Харет, афинянин, прибывший из Сигея, и другие эллины и местные жители; сам он возложил венки на могилу Ахилла, а Гефестион, говорят, возложил венки на могилу Патрокла. Рассказывают, что Александр провозгласил Ахилла счастливцем, потому что о славе его возвестил на будущие времена такой поэт, как Гомер». (Арриан. Поход Александра I 11, 7; 12, 1 [Арриан 1993, с.64])

(№ 1066). «Когда Александр украсил венком могилу Ахилла, Гефестион также украсил Патроклову могилу, желая дать понять, что любим Александром, подобно тому, как Патрокл был любим Ахиллом» (Элиан. Пёстрые рассказы XII 7 [Элиан 1963, с.87])

Александр в Илионе: см. Элиан. Пёстрые рассказы IX 38 [Элиан 1963, с.75], Юстин. Эпитома Помпея Трога XI 5, 12 [Юстин 2005, с.86]. У Курция Руфа это место не сохранилось.

  (№ 1067). [ Победа при Иссе, 333 г.] Мать и жена Дария попали в плен. «…Александр послал известить пленниц, что сам идёт к ним, и, отпустив сопровождавших его, вошел в палатку с Гефестионом. (16) Это был самый любимый из друзей царя, выросший вместе с ним, поверенный всех его тайн, имевший больше других право подавать советы царю. Но этим правом он пользовался так, что казалось, будто он делает это по желанию царя, а не в силу своих притязаний. Будучи ровесником царя, он превосходил его ростом. (17) Поэтому царицы, приняв его за царя, выразили ему покорность по своему обычаю. Когда некоторые из пленных евнухов указали им, кто Александр, Сисигамбис обняла его ноги, прося прощения за то, что она не узнала царя, которого никогда прежде не видела. Царь, взяв ее за руку, помог ей подняться и сказал: «Ты не ошиблась, мать; и этот человек – Александр» (Курций Руф III 12, 15-17, пер. К.А.Морозовой и И.А.Мироновой [Курций 1993, с.43])

(№ 1068). «Александр на следующий день сам пришел к женщинам [ матери и жене Дария] в сопровождении только Гефестиона, одного из «друзей». Мать Дария, не зная, кто из них царь (оба были одеты одинаково), подошла к Гефестиону и простерлась перед ним, так как он показался ей более важным. (7) Гефестион попятился, а какая-то из бывших при ней женщин указала ей на Александра и сказала, что вот это Александр. Мать Дария, смущенная своей ошибкой, попятилась, но Александр сказал, что она не ошиблась: и его спутник зовется Александром». (Арриан. Поход Александра II 12, 6-7 [Арриан 1993, с.97])

То же: Диодор XVII 37, 5-6 [Курций 1993, с.297].

Реплика о сыне Дария. (Диодор XVII 38, 2 [Курций 1993, с.297]; Курций Руф III 12, 26 [Курций 1993, с.43-44])

  Гефестион в Сидоне. (Курций Руф IV 1, 16-18 [Курций 1993, с.47])

(№ 1069). «Царь, приказав Гефестиону объехать на кораблях берег Финикии, прибыл со всеми войсками в город Газу». (Курций Руф IV 5, 10, пер. В.С.Соколова и А.Ч.Козаржевского [Курций 1993, с.58])

(№ 1070). [ Битва при Гавгамелах, 331 г.] «И вожди отрядов не опозорили своей славы: раны, полученные каждым из них, свидетельствуют о их храбрости. (32) У Гефестиона рука была пробита копьём, Пердикка, Кен и Менид чуть не были убиты стрелами. (33) И если мы хотим справедливо оценить македонцев, участвовавших в том походе, то должны сказать, что как царь был достоин своих помощников, так и они были достойны своего царя» (Курций Руф IV 16, 31-33, пер. В.С.Соколова и А.Ч.Козаржевского [Курций 1993, с.86-87])

(№ 1071). «[ Битва при Гавгамелах, последний этап] Около 60 «друзей» пало здесь; ранены были сам Гефестион, Кен и Менид; но и тут одолел Александр» (Арриан. Поход Александра III 15, 2 [Арриан 1993, с.123])

То же: Диодор XVII 61, 3 [Курций 1993, с.311].

(№ 1072). «Такие письма Александр получал от Олимпиады часто, но хранил их в тайне. Только однажды, когда Гефестион хотел по обыкновению вместе с ним прочесть распечатанное письмо, Александр не воспрепятствовал ему, но, сняв с пальца кольцо, приложил печать к губам Гефестиона» (Плутарх. Александр 39, пер. М.Н.Ботвинника и И.А.Перельмутера [Плутарх 1994, т.2, с.142])

То же: Плутарх. Об удаче и доблести Александра I 11 [Курций 1993, с.437]; II 7 [Курций 1993, с.446].

(№ 1073). «Когда Александр увидел, что один из его ближайших друзей, Гефестион, одобряет его сближение с варварами и сам подражает ему в этом, а другой, Кратер, остается верен отеческим нравам, он стал вести дела с варварами через Гефестиона, а с греками и с македонянами – через Кратера. Горячо любя первого и глубоко уважая второго, Александр часто говорил, что Гефестион – друг Александра, а Кратер – друг царя. …» (Плутарх. Александр 47, пер. М.Н.Ботвинника и И.А.Перельмутера [Плутарх 1994, т.2, с.147])

(№ 1074). «Александр … сказав с укоризной Гефестиону, когда тот поссорился с Кратером: «Да чем бы ты был, если б отняли у тебя Александра?» (Плутарх. Об удаче и доблести Александра II 4, пер. Г.П.Чистякова и Э.Г.Юнца [Курций 1993, с.442])

Слова Анаксарха о рыбах, присланные царю Гефестионом. (Плутарх. Александр 28 [Плутарх 1994, т.2, с.134-135])

Отрывок из письма Гефестиону. (Плутарх. Александр 41 [Плутарх 1994, т.2, с.143])

(№ 1075). «На следующий же день он поручил Гефестиону собрать всех пленных во дворце». (Курций Руф VI 2, 9, пер. И.А.Мироновой [Курций 1993, с.116])

(№ 1076). «[ После смерти Филоты] Александр поставил над «друзьями» двух гиппархов: Гефестиона, сына Аминтора, и Клита, сына Дропида, и разделил полк «друзей» на две части: он не хотел вручить командование такой большой конницей … одному человеку, хотя бы и самому близкому» (Арриан. Поход Александра III 27, 4 [Арриан 1993, с.135])