Казалось бы, что гипоталамусу должно быть виднее, чем нам, какую реакцию крови следует поддерживать в организме. Мы давно знаем о существовании некоего гомеостаза в организме. Гомеостаз — это постоянство внутренней среды организма. Более подробно о гомеостазе будет сказано в 10-ой главе. А здесь я лишь кратко скажу, что не все параметры внутренней среды организма являются жестко независимыми от внешней среды. Например, химический состав крови проявляет некоторую зависимость от внешних условий — это и зависимость концентрации эритроцитов от высоты местности над уровнем моря (зависимость от парциального давления кислорода), и зависимость концентрации ионов кальция от величины его потребления. И подобных примеров можно привести достаточно много. Кроме того, мы уже знаем, что и буферная емкость крови во многом зависит от внешних условий, а, следовательно, зависит от внешних условий и реакция крови. И когда какие-то неблагоприятные внешние условия действуют на организм продолжительное время, то организм изменяет свою внутреннюю среду, приспосабливаясь к новым условиям. Но не всегда такое приспособление происходит без потерь для организма. Как часто в процессе эволюции исчезали с лица Земли многие виды, не сумевшие полностью приспособиться к новым условиям. Вот что пишет по этому поводу американский ученый Р. К. Левонтин в статье "Адаптация" (статья в книге "Эволюция"):
Один из важнейших результатов эволюции — ярко выраженное соответствие между организмами и их средой. И все же естественный отбор не во всех случаях ведет к адаптированности. В настоящее время на Земле обитает примерно два миллиона разных видов, а по меньшей мере 99,9 % когда-либо существовавших видов вымерло.
Современный взгляд на адаптацию сводится к тому, что внешний мир ставит определенные проблемы, которые организм должен решать, и что механизмом, воплощающим эти решения, служит эволюция путем естественного отбора. Адаптация — это процесс эволюционного изменения, путем которого организм обеспечивает все лучшее и лучшее решение поставленной перед ним проблемы, а конечный результат — это состояние адаптированности.
Не исключено, что когда-то внешняя среда способствовала созданию у человека кислой реакции крови. Но постепенно под влиянием изменяющихся внешних условий произошло и изменение некоторых параметров гомеостаза человека, в том числе изменилась и реакция крови, и, по-видимому, не в лучшую сторону. И гипоталамус, который нельзя считать неким эталонным органом, никак не подверженным влиянию внешней среды, в новых условиях контролирует и поддерживает постоянство уже не прежней оптимальной реакции крови, которая могла быть у человека несколько тысяч лет тому назад, а совершенно случайную величину, навязанную ему новыми внешними условиями, хотя к некоторым составляющим этих условий приложил руку и сам человек. Сегодня предполагается даже, что при щелочной реакции крови гипоталамус понижает свою чувствительность. А щелочную реакцию крови может поддерживать, прошу прощения за повторение, повышенное содержание кальция в ней. Американский биофизик Б. Розенберг вводил в гипоталамус обезьян незначительные дозы кальция и некоторые параметры внутренней среды организма у них тут же изменялись. Этот эксперимент равноценен повышению содержания кальция во всей крови обезьян.
Таким образом, мы постепенно подготовились к ответу на поставленный ранее вопрос: почему организм избавляется от ионов водорода в то время, когда они еще не избыточны для него?
Ответ на этот вопрос кратко может выглядеть следующим образом: под влиянием внешней среды происходит настолько жесткое изменение некоторых параметров внутренней среды организма, что организм не в состоянии самостоятельно их изменить, а поэтому и гипоталамус со временем начинает поддерживать не оптимальные параметры, а вновь созданные внешней средой. И в зависимости от внешней среды мы наблюдаем сегодня и кислую реакцию крови у людей, и щелочную, но преимущественно последнюю. И если мы не в состоянии изменить окружающую нас внешнюю среду, то в таком случае должны попытаться изменить внутреннюю среду своего организма, приблизив ее к оптимальным условиям по реакции крови, а также повлиять и на свой гипоталамус, заставив его поддерживать оптимальную реакцию крови.
В книге Н. Агаджаняна и А. Каткова "Резервы нашего организма" имеются такие слова:
На наш взгляд, поиск эликсира молодости окажется более успешным, если человек будет искать его прежде всего в самом себе, в возможностях своей психической сферы, если с возрастом он все в большей степени будет осуществлять сознательный самоконтроль за вегетативными функциями своего организма.
Говоря словами И. И. Мечникова, одна только воля человека может достичь своего идеала. В наши дни на помощь людям в этом плане приходят еще и достижения биокибернетики. Это означает как можно более широкое использование в волевой саморегуляции кибернетического принципа обратной связи. Впервые эта идея предложена супругами Грин и Вальтере в 1969 г. на проходившем в Лондоне конгрессе кибернетиков. Вероятно не мешало бы ею заинтересоваться и геронтологам.
Согласно этой идее надо научиться произвольно контролировать те внутренние сигналы, которые обладают способностью по механизму обратной связи тормозить деятельность гипоталамуса и поддерживать этот контроль на протяжении всей жизни. Иными словами, кора головного мозга на определенном возрастном этапе должна взять под свой железный контроль деятельности "стареющего" гипоталамуса.
Эту длинную цитату я привел для того, чтобы показать, что мысль о корректировке деятельности гипоталамуса не так уж парадоксальна.
Но как же воздействовать на гипоталамус? По-видимому, примерно так же, как Бутейко предлагает воздействовать на дыхание. В методе ВЛГД предусмотрено кроме поверхностного дыхания, которым больные должны заниматься по 5 — 6 часов в день, еще и так называемые контрольные задержки дыхания. По ним оценивается насколько успешно организм перестраивается на новый режим дыхания. Наилучших результатов при оздоровлении методом ВЛГД достигают те больные, которые могут выдержать полутораминутную задержку дыхания после выдоха.
От чего же зависит время задержки дыхания?
В предыдущей главе уже говорилось, что время задержки дыхания зависит от концентрации углекислого газа в альвеолярном воздухе. И это подтверждено экспериментально. Нам может показаться, что мы прекращаем задержку дыхания и делаем выдох только потому, что у нас в организме израсходован весь кислород. Оказывается, что дело не в кислороде, а в накопившемся углекислом газе. Мы прекращаем задержку дыхания прежде всего для того, чтобы выбросить накопившийся в легких углекислый газ. Парадоксальная ситуация: организму может помочь повышенное содержание углекислого газа у него в крови, а он тем временем стремится выбросить ту часть углекислого газа, которая превышает некоторый установившийся уровень этого газа в альвеолярном воздухе. Но если волевыми усилиями многими часами держать в организме повышенный уровень углекислого газа, то дыхательный центр постепенно привыкнет к новому уровню этого газа. И контрольная задержка дыхания показывает насколько дыхательный центр перестроился к повышенному уровню углекислого газа в альвеолярном воздухе. А повышенный уровень углекислого газа в альвеолярном воздухе — это повышенное содержание ионов водорода в крови. Не зря поэтому Бутейко говорит, что если с помощью волевой ликвидации глубокого дыхания вам удастся поддерживать в покое в альвеолярном воздухе содержание углекислого газа, равное 6,5 %, то одним только этим действием у вас снизится вероятность возникновения целого ряда тяжелых заболеваний.
Мы уже знаем, что оздоровлению способствует не сам по себе углекислый газ, а повышенное содержание ионов водорода в крови при повышенном содержании углекислого газа в альвеолярном воздухе. Но мы также знаем уже и то, что повысить содержание ионов водорода в крови можно и без помощи углекислого газа. Но при повышении концентрации ионов водорода в крови при подкислении последней каким-либо способом гипоталамус тут же дает команду тем же почкам на выведение из организма этих дополнительных ионов водорода, чтобы вернуть реакцию крови к первоначальной величине, чаще всего к величине рН 7,4.