мероприятия или использовал в тех случаях, когда нужно было показать чудеса скорости.

Выходит, его, Белова, заказал Шмидт? Кабан был только посредником, а исполнители – чеченцы. Вот тебе и дружба народов! То есть, намечается не разборка, а деловая встреча. И теперь Кабан и заказчик будут обсуждать дальнейшие действия?

Но на этом сюрпризы не кончились. Шмидт проехал мимо затаившего фургона, подрулил к белой "Волге" и остановился. Кабан все еще делал вид, что копается в двигателе и не замечает вновь прибывшего. Постепенно до Саши стал доходить смысл происходящего.

Пропустив сребристый БМВ Шмидта, микроавтобус выдвинулся из тупичка, боковое окно-амбразура его приоткрылось. И смотрело оно как раз в сторону машины Шмидта. Вряд ли стрелок в микроавтобусе снова взял с собой снайперскую винтовку. Белов готов был поклясться, что теперь он вооружен как минимум ручным пулеметом. Так что в любом случае Шмидт обречен! В случае его расстрела Кабан будет прикрыт капотом и двигателем своей "Волги"! Ловко придумано!

Теперь Белову все стало ясно: пазлики сложились в единую законченную картинку. Конечно, чеченцам нужен был Шмидт! Это он цель и мишень! А Кабан на самом деле выступает в качестве посредника и наводчика.

Белов врубил первую передачу и резко прижал к полу педаль газа. "Пятерка" рванулась вперед, одновременно совершая по площадке что-то вроде круга почета.

На его стороне был эффект неожиданности. Растерялись все… Кабан с ногами запрыгнул на горячий движок своей "Волги" и попытался закрыть капот.

Шмидт успел тронуться с места и тут же затормозил, чтобы не врезаться в Белова. На какую то секунду их взгляды встретились, но Саша уже вписывался в поворот, подрезая синий микроавтобус с раскрытой, готовой к стрельбе амбразурой.

Выехав на линию огня, Саша в движении выпустил в боковую дверь фургона все, что было в магазине пистолета. Несмотря на визг покрышек и рев мотора, он успел услышать крики, доносившиеся из железной коробки. Потом из нее ударила пулеметная очередь, но прозвучала она с опозданием и почти сразу же захлебнулась.

Две или три пули все же хлестнули по машине Шмидта. Только теперь тот сообразил, кто является предметом охоты. Он бросил свой БМВ назад, сделал полицейский разворот и исчез в проулке. Преследовать его на ржавой "Волге" или микроавтобусе было просто бессмысленно.

Белов, попетляв по проездам промзоны, также благополучно выскочил на проспект и присоединился к потоку машин…

Белов сам, используя старые свои связи, вывел Михая Лупу на продавцов оружия. Лупу съездил на встречу с ними и договорился о покупке десяти автоматов Калашникова и двадцати пистолетов ТТ. Оставалось оплатить товар и получить оружие и боеприпасы к нему.

Деньги повез Белов. Он пригласил Лупу в свою "пятерку", а десяток его башибузуков набился в машину сопровождения – арендованную дли такого случая "Газель".

Сначала и Саша и Лупу ехали молча. Видно, Лупу все еще не мог забыть, что Белов отбил у него подругу. Нужно было как-то разрядить обстановку. И Саша решил, что лучший способ наладить отношения – сказать правду.

– Я ведь с Ленкой еще до армии гулял, – начал он. – Не дождалась…

Он вкратце изложил историю их непростых взаимоотношений. Михай слушал, не перебивая.

– Я не знал, – сказал он виновато, – извини.

– А если бы знал, – спросил Белов, – что бы изменилось? Лена сама себе хозяйка. Не захочет – хрен чего от нее добьешься. Только она сама не знает, чего хочет.

– Ленка с баба с норовом, – согласился Лупу. – У меня дома подруга осталась, тоже Ленкой зовут. По-нашему Ляна. Или Ленуца.

И он начал рассказывать Белову о своем селе, о трудной жизни молдавского крестьянина в условиях современного дикого рынка. Говорил и о прошлом.

Вот русские обижаются, что теперь все улицы по-румынски называются и надписи везде на румынском языке. А я помню время, когда в Кишиневе все надписи по-русски были. А если кто по-румынски говорить пытался, тогда это называлось по-молдавски, над ним смеялись. Деревенщиной обзывали. Ну скажи, разве это не обидно? Тебе бы приятно было, если бы тебя в Москве на базаре и в магазине по-американски говорить заставляли?

А у нас сейчас и так все надписи по-американски сделаны, – засмеялся Белов. – Но говорим мы еще пока по-нашему, здесь ты прав.

Лупу рассказывал о своем доме. О выжженных летним солнцем степях, об уничтоженных под корень знаменитых когда-то молдавских лесах – кодрах. По его словам выходило, что Молдавия пострадала за годы советской власти едва ли не больше других бывших союзных республик.

За разговором незаметно доехали до места. Встреча произошла в пустом цеху заброшенного завода под Москвой. Продавцов подъехало человек пять, все вооруженные. Быстро перегрузили оружие и боеприпасы в "Газель", пересчитали деньги.

– Патроны не вареные? – спросил Лупу.

– А баксы не фальшивые? – осклабился в ответ продавец. – Не боись, фирма веников не вяжет, – он предложил открыть любой цинк с 4 патронами и сделать несколько пробных выстрелов из любого ствола.

– А не услышат? – забеспокоился Лупу.

– Где? Здесь? Да тут хоть атомную бомбу взрывай, никто не заметит.

Лупу наугад ткнул пальцем в одну из зеленых цинковых коробок с пистолетными патронами.

Продавец воткнул в металл специальное приспособление, похожее на консервный нож, и вскрыл цинк, как банку со шпротами. Оттуда Лупу собственноручно извлек квадратную картонную коробочку с двадцатью патронами. Открыл ее и достал один на пробу. Загнал его в патронник, направил пистолет в стену завода. Грохнул выстрел, в разные стороны брызнула штукатурка.

– Порядок, давай теперь проверим автоматные.

Те так же оказались без изъяна. Торговцы немного волновались – ведь теперь и покупатели были вооружены! Не захотят ли они вернуть и деньги и оружие? Но ничего подобного не произошло, и купцы и продавцы расстались мирно.

Молдаване набились в "Газель", а потом на небольшой скорости, чтобы не привлекать к себе внимания гаишников, тронулись домой.

Проводив их, Белов сел в "пятерку" и стартовал с места так, словно торопился на чьи-то похороны…

XLVII

Уже третий час Александр ждал появления Шмидта на стоянке метрах в трехстах от его высотки. В бинокль он видел, как из подъезда выскочил Ванька с санками в руках и стремглав бросился за угол дома. Вышедшая следом гувернантка беспомощно застыла, не зная, куда идти: двор был пуст…

Белов поискал оптикой Ваньку: тот подбежал к паре каких-то мальчишек и вместе с ними отправился на высокую гору, расположенную недалеко от трассы. Там они принялись по очереди, по двое, а то и все сразу, втроем, кататься с крутого склона на санках.

Белов чуть не расплакался, глядя на счастливое лицо сына, заливавшегося счастливым смехом. Он даже забыл о цели своего приезда. Спохватившись, перевел бинокль на подъезд высотки. И вовремя – Дмитрий уже садился в свой сребристый БМВ.

Белов подобрался, как перед дракой. Он хотел перехватить Шмидта на выезде со стоянки перед домом, но опоздал. Все-таки БМВ очень быстрая машина. Уже давя на газ и срываясь с места, Белов понял, что не успевает. Шмидт слишком далеко ушел вперед. А тягаться на проспекте с трехсотсильным движком флагмана германского автопрома было бы и наивно и смешно.

Но тут серебристая капля, уже набравшая скорость, вдруг резко замедлила бег. У Белова появился шанс, он рванул вперед. И тут же, осознав причину этой задержки, вздрогнул и притормозил.

Со свистом и гиканьем, взметая белую пыль из-под полозьев, с горки мчались трое мальчишек на санках. И летели они прямо под колеса машин, на проезжую часть. Из-за поворота в это время как раз выкатывался огромный рефрижератор. Санок с лихими седоками он видеть не мог, но через несколько секунд их пути неминуемо должны были пересечься.