Это были всего лишь термитники.

— Смотрите, — сказал Ноэл, обернувшись назад. — Видите, дети? Мы приближаемся к реке.

— К ручью, — поправила его Дел. — Это ручей.

— Да я так и хотел сказать. К ручью. Уже скоро мы будем там. Кажется, теперь мы действительно куда-то едем.

Питер заставил себя улыбнуться, но на Луиз слова отца не произвели никакого впечатления. Она сжалась в плотный комок, вздёрнув плечи, обхватив себя руками и подтянув колени к подбородку. Никакие успокаивающие слова Ноэла не могли прогнать безымянные страхи Луиз и её брата. Они видели кровь на шоссе. Они понимали, что что-то было не так.

Питер не мог поверить, что ею отец всё ещё старался сохранить внешнюю невозмутимость. Они застряли в эпизоде из «Сумеречной зоны», а Ноэл говорил о том, что они «куда-то едут»? С чего он решил, что это «куда-то» действительно стоило того, чтобы там оказаться? Возможно, Ноэл умный и рассудительный человек, но в данной ситуации. Питеру казалось, что он находился почти в таком же заблуждении, как и Джорджи, которая довольно ясно дала понять, что она никак не возьмёт в толк, почему все они просто не поедут в Брокен-Хилл, вместо того чтобы суетиться вокруг, словно глупые старухи.

Очевидно, она совсем не доверяла своей интуиции — в отличие от Питера. У Питера было плохое предчувствие. У него было такое чувство, что они ехали как раз в сторону того, от чего им следует держаться подальше.

Но поскольку он старался сохранять спокойствие, Питер подавил свои дурные предчувствия, насколько это оказалось возможным, и начал искать признаки, вселяющие в него надежду. Например, деревья были хорошим знаком. Они постепенно становились всё гуще — извилистые эвкалипты, ярко освещенные солнцем. Они обещали тень, воду, ручей, мост, возможно, дом — другими словами, цивилизацию. Они выглядели дружелюбнее термитников. Стволы наклонялись к машине, гладкие и светлые (правда, кое-где отмеченные серыми и красноватыми пятнами), листья мягко шуршали, ветви сплетались, образовывая причудливые узлы или странные наросты, похожие на нарывы, из которых медленно сочился липкий сок дерева, словно из открытой раны…

Питер задохнулся. Он высунулся из окна.

— Питер, — сказала Линда — Не делай так.

— Я только…

— Не высовывай голову из машины. Это может быть опасно.

Сок дерева. Из движущегося автомобиля было трудно что-то рассмотреть, но Питер мог поклясться, что сок тоже двигался, вытекая тонкими струйками из потемневших надрезов в коре дерева. Он вытекал, словно кровь или патока, — если только его снова не ввела в заблуждение игра света? Если только сияние солнечных лучей не создавало иллюзию движения застывшей жидкости?

— Мы уже тут, — сказала Дел, и неожиданно они оказались на широкой полосе золотистого песка. Песок был мелким и рассыпчатым. Кое-где росли молодые деревца.

— Что это? — спросила Роузи.

— Это ручей, — ответила Линда.

— А где вода?

— Здесь нет воды.

— Здесь есть вода, — возразила Дел. — Просто её не видно. Воду можно найти под песком, если знать, где её искать.

— А вызнаете, где её искать? — спросил Питер, и Дел откашлялась.

— Нет… Не совсем. У меня есть кое-какие мысли, но я не уверена. Я всё-таки не из племени аборигенов.

— Подожди минутку, — сказал Кол. — Здесь что-то не так.

Они пересекли русло ручья и теперь карабкались вверх по низкому берегу, часть которого была разрушена ветром. Посмотрев назад, Питер увидел следы шин, оставленные на песке. Они казались отчётливыми, словно отпечатки ног на песчаном пляже. Там были и другие следы (возможно, следы ящерицы?), небольшие и слабые, как будто бабочка задевала крыльями поверхность земли. Кроме отпечатков на песке Питер увидел, как с противоположного берега спускается седан Гарвудов. Пассажиры автомобиля раскачивались, словно бутылки в волнах неспокойного моря.

— Этого не может быть, — сказал Кол. Он помахал сложенной дорожной картой. — Гряда находится слишком близко к ручью. Ты уверена, что мы повернули к Балаклаве?

— Вообще-то да, — ответила Дел.

— Тогда что здесь делает эта гряда?

Перед ними вырисовывалась каменная гряда. Она оказалась выше, чем ожидал Питер. Красноватые очертания скал виднелись позади верхушек деревьев; гряда немного напоминала волну, застывшую отвесно, как стена, перед дорогой, которая расходилась у её подножия в двух разных направлениях, северном и южном. Оба пути пролегали между подножием гряды и руслом ручья.

— Постой, — сказала Дел. — Я только отъеду к обочине. — Она свернула влево.

— Ты уверена, что эта дорога не ведёт в Оукдейл? — спросил Ноэл. Он внимательно рассматривал карту, и его голова почти соприкасалась с головой Кола — Здесь эта гряда… — шуршание бумаги, — находится ближе к дороге, чем тут.

— Но не настолькоблизко, — возразил Кол. — А если это на самом деле поворот к Оукдейлу, то где же тогда ферма Эскот Вейл? Мы должны были увидеть её. Она должна была находиться где-то справа от нас.

— Так, — вздохнула Дел. Заскрипели тормоза, и автомобиль остановился у края дороги. Двигатель несколько раз кашлянул и затих. — Дайте мне посмотреть.

Теперь над картой склонились три головы, их силуэты отражались на ветровом стекле. Монгрел рычал. Питер повернулся назад, чтобы посмотреть на машину Гарвудов, остановившуюся позади «форда» Дел. Открылась передняя дверь, и появился Росс. Он сердито хмурился.

— Мы тоже можем выйти, — сказала Линда. — Дети? Хотите выйти из машины и размять ноги?

— Я хочу пить, — пожаловалась Роуз.

— У нас есть сок. Мы все можем немного попить.

«Остановись. Восстановись», — подумал Питер. Все вышли из машин и оказались под палящим солнцем. Джорджи прошла мимо Питера и направилась к Эмброузу, чей льняной пиджак выглядел таким же поблекшим и помятым, как старое кухонное полотенце. Верли двинулась к багажнику своей машины, с трудом переставляя ноги. Алек присоединился к Россу, стоявшему у двери автомобиля Дел. Они отступили, когда дверь резко открылась, и рядом с ними появилась сама Дел. В потемневших от въевшейся грязи руках она держала карту.

Даже Джон разминал ноги.

— Не выпускайте собаку! — предупредила Дел Линду. — У Монгрела сегодня странное настроение.

— Но чтос ним случилось? — В голосе Луиз звучала растерянность, потому что Монгрел продолжал неистово лаять, обнажая желтоватые зубы и красные дёсны. — Он сходит с ума.

— Слишком много людей, — кратко ответила Дел. — Слишком много людей собралось вокруг моей машины. Значит, так. Причём тут ферма Эскот Вейл?

Пока остальные взрослые изучали обозначения на карте, Линда раздала детям кружки с яблочным соком. Питер быстро выпил свою порцию. Ветер стих, и листья эвкалиптов висели прямо и неподвижно. Ничто не двигалось. На другой стороне дороги, у отвесного подъёма, встречались пятна густой тени; Питер зашагал к ближайшему из них, которое располагалось в небольшой впадине, образовавшейся в склоне хребта. Жалкая поросль кустарника цеплялась корнями за ускользающую почву, не позволяя склону рассыпаться. Рядом с ней земля всё-таки обвалилась, оставив углубление, стены которого образовывали более твёрдые и менее хрупкие породы — обломки скал, высохшая глина. Питер протянул руку, чтобы коснуться затенённой поверхности, подумав о том, будет ли она прохладной. Потом он внезапно отпрянул.

— Мама! — крикнул он.

— Что?

— Иди сюда!

—  Чтотам?

— Аборигены!

Одна или две головы оторвались от карты. Линда сказала:

— О чём ты говоришь?

— Там! — Питер показал направление, отступив от тенистой впадины. — То есть… они здесь когда-то были! Аборигены!

Отпечатки рук. Они были тёмно-красного, почти коричневого цвета, и они отчётливо выделялись на скалах, словно звёзды на небе.

Кровавые отпечатки, сначала решил Питер. Но потом он вспомнил свою учительницу рисования с её изображениями наскальных рисунков аборигенов: истощённые фигуры людей, извивавшиеся змеи, охровые отпечатки рук. Множество отпечатков рук.