Слово за слово «уговорили» мы наконец полбутылки, но, надо признаться, я был уже сыт по горло этими трубками. В голове у меня шумело, со зрением что-то стало не в порядке, изображение двигалось, меня тошнило, и вообще я чувствовал, что эти трубки выходят мне боком. И если бы трубка не была здоровее, я предпочёл бы остаться при сигаретах.

— О-обкурим!.. О-обкурим, старик… — напомнил мне мой приятель, но понял я его с трудом из-за его дикции.

— Стало быть, табак в трубку не слишком плотно — и слегка попыхивать. — Однако из трубки моего приятеля начали валить клубы дыма, и вырвался сноп огня.

— Осторожней, перегреешь трубку, — предостерёг я его. — Из неё уже огонь пошёл.

— Огонь? — спросил мой приятель. — Какой огонь? Почему огонь?..

Я уже стал думать, что это зрение мне изменяет, но тут вдруг его трубка так накалилась, что он даже зашипел от боли.

— Перегретый чубук остаётся только выкинуть, — предостерёг я его снова.

— Коньяк смешался с лаком, поэтому и горит… — пояснил он.

В этот момент ко мне неожиданно зашёл дядя Карл.

— Что это у вас такой дым? — удивился дядя.

— Мы обкуриваем трубки, — объяснил я. — Мы пропитали их коньяком.

— Коньяком? Кто это вам сказал, что надо коньяком? — возмутился дядя. — Трубку я курю с рождения, всю жизнь прожил в Англии и знаю, что настоящие курильщики пропитывают трубки только виски!

В голове шумит, в горле жжёт, а тут ещё дядя Карл со своим виски! Ну можно ли так мешать спиртное? Приятель мой облокотился о стол и уснул, я тоже последовал бы его примеру, если бы не дядя Карл, который с ходу пожертвовал мне двадцать долларов в сертификатах и порекомендовал немедленно ехать в магазин. Если бы трубка не была здоровее, я бы, по совести говоря, предпочёл бы отказаться от этой затеи.

Я разбудил своего приятеля, посадил его в такси, и мы поехали. Мы купили виски, каши трубки выбросили, поскольку они перегорели, а взамен приобрели новые трубки, английские.

Но приятель настаивал, чтобы их пропитывать и обкуривать на воздухе, поскольку, видимо, он всё ещё чувствовал удушье из-за недостатка кислорода и запаха горелого лака. Это имело бы какой-то смысл, если всё делать по-людски, но у моего приятеля, видимо, произошёл какой-то сдвиг в сознании, потому что он сел на край тротуара и начал прямо там наливать виски в чубук. Я не мог оставить его одного, поэтому тоже присел на тротуар, налил виски в чубук, а остальное мы стали пить из горлышек под мануфактурную закуску и последнюю сигарету, которая ещё оставалась в пачке.

Как и зачем мы попали в вытрезвитель, я совершенно не помню, но до сих пор я испытываю отвращение к алкоголю, а на трубки я просто смотреть не могу!

Видимо, мой организм их не воспринимает…

Перевод Л.Петрушевской

Анатоль Потемковский

Успех

Мы с председателем Шавницей пошли на концерт инструментальной музыки. Инструменталисты нам очень понравились, а один инструменталист Шавницу совершенно очаровал.

— На чём это он играет, приблизительно? — спросил он.

Мы стали разузнавать.

— Что-то вроде большой скрипки, — сказала моя жена.

— Первый раз в жизни такое вижу, — произнёс Шавница. — Какой интересный инструмент!

После концерта поэт Кошон сообщил нам, что инструмент называется виолончелью.

— И название красивое, — произнёс Шавница. — Я вступлю в союз виолончелистов и буду играть в свободное время на виолончели.

Мы думали, что, протрезвившись, Шавница забудет о своём намерении, но это у него не было минутным порывом. Назавтра в союзе виолончелистов дело дошло до неприятностей.

— Вы умеете играть на виолончели? — спросили Шавницу.

— Нет, — ответил Шавница.

— Тогда зачем вы хотите вступить в союз?

— Я намереваюсь играть, — сказал Шавница. — Я и не такие вещи делал в своей жизни.

— Вы можете играть и не вступая в союз.

— Действительно, — согласился Шавница. — Но мне не хочется. Я люблю организованность.

Первое заявление Шавницы о приёме в союз было отвергнуто. Вежливым письмом ему объяснили, что в союз принимают только виолончелистов и что нет никаких оснований для приёма в него Шавницы.

Таким же образом отвергли второе и третье заявления. Мы из деликатности перестали затрагивать эту неприятную тему, поскольку нам казалось, что дело Шавницы окончательно проиграно.

Как выяснилось, эта точка зрения была ошибочной. Недавно пресса сообщила, что Шавница был избран председателем союза виолончелистов.

Так что Шавница в конце концов проник в союз, правда, в качестве председателя.

Но что поделаешь!

С чего-то надо начинать.

Перевод Л.Петрушевской

Ереми Пшибора

Роковая страсть первого пилота

Мы летели трансконтинентальным лайнером над целым рядом континентов. Погода была благоприятная, континентальная, так что мы путешествовали без малейших помех и, если бы не роковая страсть, овладевшая первым пилотом, несомненно, долетели бы до цели. Увы, примерно на двадцать третьем часу полёта отворилась дверь кабины экипажа и на пороге появился мужчина богатырского роста, с руками, натруженными рулями управления. Пылающий взгляд чёрных очей он устремил на ослепительно женственную пассажирку, которая до отказа заполняла кресло впереди меня. Это была красавица, наделённая масштабной фигурой, составные элементы которой поражали своей гармоничностью. От пылающего взгляда первого пилота она слегка поёжилась, но сохранила невозмутимый вид. Пилот в явном отчаянии постоял ещё с минуту и исчез в своей кабине, чтобы выровнять машину, которая тем временем несколько отклонилась от курса.

Молчаливые появления первого пилота в дверях кабины повторялись многократно, и всякий раз красавица на это почти не реагировала. Между тем, пассажиры начали чуточку беспокоиться, поскольку лайнер неизменно сбивался с курса, пока пилот глазел на красотку. Правда, едва он возвращался к выполнению своих обязанностей, всё приходило в норму. Наконец, он нарушил молчание. Вероятно, побуждаемый нарастающим чувством, он вдруг бросил красавице из распахнутых дверей кабины признание на французском языке: " Je t'aime». Но она, очевидно не владевшая этим языком, лишь удивлённо вскинула на него глаза. Пилот исчез, чтобы спустя минуту снова появиться, на сей раз с английским «I love you!». Однако и этого языка не знала красавица. Не подействовали и «Люблю тебя!», и «Ich liebe dich!», и"!о t’amo», и польское «Kocham ciee!».

Только после испанского «Yo te quiero!» красавица встала с кресла и сомнамбулической походкой направилась к первому пилоту. Дошло всё-таки! Тот обхватил её рукой, бросил пассажирам на пяти языках: «Посторонним вход воспрещён!» — и захлопнул за собой и возлюбленной дверь кабины.

Путешественники облегчённо вздохнули в надежде, что первый пилот, имея подле себя предмет своей страсти, не станет покидать кабину, а следовательно— машина будет придерживаться курса,

Увы, тревожное предчувствие охватило нас уже спустя минуту, когда кабину поочерёдно покинули: второй пилот, третий пилот и бортрадист, все с довольно смущёнными лицами. Вероятнее всего, взаимоотношения, сложившиеся в кабине между обоими влюблёнными, весьма стесняли экипаж. Тут же лайнер резко отклонился от курса, и сквозь приоткрытую дверь кабины в салон полетели различные аэронавигационные приборы. Не оставалось никаких сомнений: первый пилот самым недостойным образом манкировал своими трансконтинентальными служебными обязанностями.

— Это уже второй случай за мою практику воздушного пассажира, — заявил маститый господин, говоривший по-французски с эльзасским акцентом.