- Мне неизвестно, согласится ли она рассказать тебе обо всем…
- Она?
- Хранительница Печатей - лишь ей под силу знать об этом. Вот только не каждый допускается к ней. Не каждый, прямо сказать, даже знает о ее существовании. Орден оберегает ее, ведь в ней – вся его мощь.
- Но вы ведь с самого начала говорили мне, что у меня особый Дар. Пришло время узнать об этом.
- Я спрошу ее позволения, - ответил Киров, скрывшись в коридоре.
Мне ничего не оставалось, как просто ждать. Минуты тянулись очень медленно, и по мере того, как они текли, я все чаще ловила себя на мысли, что еще чуть-чуть – и мне не удастся справиться с волнением, охватывавшим душу изнутри. Я не знала, было ли у меня право так поступать, ведь сейчас на кону стояла не только моя собственная жизнь, но и жизнь девушки, которая была моей напарницей. Не представляю даже, пошла бы она на это ради меня, или нет, но по-другому я просто не могла. Мне хотелось помочь Оле. Однако вместе с тем что-то в глубине моего сердца говорило, что эта Клятва, о которой упомянул инкуб, имеет слишком большое значение, чтобы вступить в опасную игру, не зная карт соперника. Я не осторожничала, а просто должна была уверить себя в том, что имею шансы победить в сражении за свою Олину души.
Я даже не замечала, как напряженно смотрела на стрелку часов, отсчитывавшей, быть может, минуты жизни своей знакомой. Во мне не было желания следить за временем, ведь каждый исчезающий миг напоминал об одном – это из наших пальцев ускользает ее судьба. Мне даже не удалось заметить, как Виктор, тихо войдя в кабинет, остался стоять позади меня. Все во мне хотело узнать вердикт, который должен принести Киров.
Когда ожидание раскалило нервы до предела, он вернулся.
- Хранительница Печатей согласна принять тебя, - с ходу сообщил он, - не заставляй себя ждать. Ее время бесценно для нас.
Я тут же поднялась со своего места и последовала за ним, уходящим вглубь коридора. Киров, выглядевший в эту минуту не таким уж и властным, как во все остальные часы нашего общения, навел меня на мысль, что та, которой меня представят, имеет большую власть. Мне вдруг стало интересно, кто же предстанет перед моим взором.
- Кто такая Хранительница?
- Это женщина, рождаемая всего раз в столетие. Самая талантливая из всех Одаренных. Отмеченная особым символом – Знаком Войны. Она – центр, который управляет Орденом. Ее приказов нельзя ослушаться. Хранительница – все для нас. Только ей известно то, что тебя интересует. Больше никто не имеет доступа к этим знаниям. И лишь она решит, что тебе позволено узнать.
На миг мне стало не по себе. Я даже споткнулась от неожиданности. Может ли один человек нести в себе такое могущество, при этом не запятнав свою душу тщеславием, рожденным властью? Оставалось лишь надеяться: она расскажет мне, кто я на самом деле.
Лифт поднимал нас с Кировым все выше и выше, пока не зажглась кнопка последнего этажа.
Двери распахнулись почти бесшумно. Я ожидала снова увидеть коридор или что-то вроде того, но передо мной оказалось огромное пространство, напоминающее гигантский кабинет. С пола и до высокого потолка тянулись ряды книжных полок, среди которых не оставалось свободного места. Проходя мимо них, мне удалось заметить, что рукописи, украшавшие деревянные стеллажи, были очень старыми. Тяжелые кожаные переплеты и выцветшие страницы говорили о многовековом опыте, накопленном внутри. Меж них, хранителей редких знаний, покоились статуи. Некоторые их них, высеченные из мрамора, изображали красивых женщин, каждая из которых держала в руках связку. Но на ней хранились не ключи – там, соприкасаясь одна с другой, висели десятки печатей. Их оттиски казались мне поистине необычными – каждый был своеобразным, аналогов которому я никогда не видела. Другие же изваяния, выполненные из черного оникса, изображали древних демонов, которых, как я предположила, низверг Орден. От их ужасных оскалов по спине пробежал холодок, но это не остановило меня.
Киров углублялся все дальше, пока впереди не показался женский силуэт. Строгий костюм темно-синего цвета, седые волосы, уложенные в высокую прическу и гордый профиль давали мне больше информации, чем первые слова собеседницы. Еще даже не повернувшись ко мне, она проговорила:
- Киров рассказывал мне о тебе, но я не думала, что ты окажешься настолько любознательной, - она медленно, словно осознавая всю свою значимость, развернулась ко мне, позволяя рассмотреть ее исчерченное глубокими морщинами лицо. Именно по ним я поняла: ее жизненное время на исходе. А это означало то, что под отчужденной маской хранилось много мудрости, накопленной долгой жизнью. Как, впрочем, и гордыни.
Мне не пришло в голову что-то отвечать ей, я ждала, пока она сама расскажет мне то, что должна. Ведь от ее пояснений зависело многое, и мне не хотелось, чтобы она замолчала на полуслове.
- Хранительница, - прервал неловкое молчание Киров, - если позволите, я оставлю вас.
- Давно пора, - ответила женщина, даже не глядя на него. – Так что ты хочешь знать?
Ее светло-голубые глаза, наверняка бывшие яркими во времена молодости, просто сверлили меня тяжелым взглядом, от которого хотелось укрыться. Она не боялась встречаться со мной глазами – я чувствовала это. И у нее были на то свои причины. Сколько я не пыталась, сколько не вглядывалась в них, - ее судьба оставалась для меня закрытой. Словно кто-то оставил будущее этой женщины под занавесом тайны. С таким мне пришлось встретиться впервые.
- У тебя ничего не получится, - снова заговорила Хранительница. – Хотя, это не только потому, что ты еще слишком слаба. Понимаешь, у меня впереди почти ничего не осталось. Долгие годы, полные сражений и побед, уже почти канули в Лету, обменянные на мудрость столетий. Вскоре я должна передать ее другой. Однако, и то, что ждет меня, мне хочется укрыть от других, подобных мне. Не трать свои силы зря, лучше скажи, зачем пришла.
- Я…
На минуту мои мысли остановились. Я несколько растерялась, даже не зная, что ей сказать. Было столько всего, что мне предстояло узнать о себе, что я оказалась просто сбитой с толку.
- Мне хотелось бы узнать, кто я, - сбросив оцепенение, во мне росла уверенность в том, что хочется от нее услышать. - Хочу знать все о вашем Ордене, если уж посвящаю ему свою жизнь. И мне просто необходимо знать, что это за Клятва, которая связала меня и инкуба.
Выпалив все это, я ожидала, что Хранительница тут же что-то произнесет, расскажет мне о моем предназначении, но она внимательно изучала меня. Наверное, здесь, в ее кабинете, не так уж и много побывало таких, как я.
- Что ж, думаю, о том, что ты – Видящая, тебе уже известно.
Я кивнула, соглашаясь с ее словами, после чего добавила:
- Но об этом мне стало известно еще до того, как я попала в Орден. Здесь же передо мной открылось многое, но, как оказалось, еще больше осталось втайне.
- Что ж, главное, что тебе стоит знать, ты уже поняла. Ты рождена для сражения с силами тьмы, и хочешь того, или нет – это твое предназначение. Чем больше ты бежишь от него, тем ближе оно становится к тебе. Даже если ты выберешь путь отшельницы, силы тьмы все равно найдут тебя – от них не укрыться никому из нас.
- Я больше не пытаюсь бежать от своей судьбы, - слова, произнесенные мною, были правдой.
- Что ж, уже шаг вперед, - ответила Хранительница, - все из нас проходят через эти сомнения и терзания души, боясь уйти от привычного мира. Но только здесь, в Ордене, мы едины. Все мы, Одаренные, отличаемся от других людей. Не каждый это замечает, но есть те, кто видит в нас этот Дар…
- Демоны, - догадалась я.
- Верно, - кивнула Хранительница, - для них мы словно яркий луч света, прорезающий мрак, исходящий от их темной сущности. Они видят нас, идут на этот свет и забирают наши души. С тех пор, как Одаренный родился, за ним начинается охота.
- То есть, не только мы ищем демонов, чтобы уничтожить их? – Понимание этого просто шокировало меня. Получается, у нас больше не было выбора: мы либо должны существовать в Ордене, сражаясь с тьмой, либо обречены на гибель. - Тогда почему, в таком случае, они не находят нас, пока мы еще дети, когда не можем противостоять им?