Не вина СССР, что военные переговоры Советского Союза с Великобританией и Францией не увенчались успехом. Не мы повинны в провале политики коллективной безопасности в Европе. Блицкриг немцев на Западном фронте явился для советского военного командования неприятным сюрпризом. Затяжной войной на Западе, на что, вероятно, рассчитывали в Москве, желая выиграть время для подготовки отпора неминуемой германской агрессии, не получилось.
Я не касаюсь некоторых других причин тяжелых поражений нашей страны в первый период Великой Отечественной войны. И все-таки, проиграв отдельные сражения, Советский Союз одержал блистательную победу. Вторая мировая война завершилась. В истории советско-британских отношений, в хронологии противоборства наших государств открылась новая глава.
ОТ ВОЙНЫ «ГОРЯЧЕЙ» К ВОЙНЕ «ХОЛОДНОЙ»
Кто развязал «холодную войну»? Интеллидженс сервис переориентируется. Совместные разведывательные программы в действии
Вторая половина 40-х годов. Американские и английские стратегические бомбардировщики застыли в полной боевой готовности на аэродромах в Великобритании и Западной Германии. В бомболюках – атомные бомбы, опробованные на японских городах Хиросиме и Нагасаки. Генералы ВВС Соединенных Штатов и Англии ждут лишь приказа о вылете и поражении целей в Советском Союзе. Ждут и поторапливают своих главнокомандующих – президента США и премьер-министра Великобритании, полагая, что им предстоит всего лишь легкая военная прогулка, а наша страна не способна нанести ответный атомный удар.
Военные планы американских и английских правителей, нацеленные на сокрушение СССР, лихорадочно разрабатывались в кабинетах Вашингтона и Лондона, подпитываясь информацией спецслужб о соответствующих объектах на территории нашей страны. Крупные города – Москва, Ленинград, Горький, Свердловск, Куйбышев и многие другие, намеченные для нанесения атомно-ракетных ударов, – представлялись летчикам США и Королевских военно-воздушных сил Великобритании великолепными мишенями – они хорошо различимы и при относительно большой высоте полета. Другое дело, если придется поражать отдельные, трудно различимые на земле объекты, такие, например, как объекты ПВО и ПРО, небольшие предприятия в городках и поселках, воинские части, пункты управления, склады. Особенно если эти объекты находятся в районах, закрытых для иностранцев, и надежно укрыты от любопытных взоров. Их надо было предварительно разведать, нанести на карты, «привязать» к принятой у американцев и англичан сетке координат.
2 ноября 1945 года Комитет начальников штабов США рассмотрел очередной доклад Объединенного разведывательного комитета, в котором предлагалось обрушить атомный удар на двадцать объектов в Советском Союзе. В 1947 году планировалось подвергнуть бомбардировкам уже семьдесят крупных городов СССР, а в 1959 году число городов и населенных пунктов – объектов для экзекуции – возросло до семи тысяч. «Аппетит приходит во время еды» – в последующие годы на картах для авиационно-ракетных ядерных ударов появлялись новые тысячи объектов.
В соответствии с планом «Троян» стратеги Вашингтона и Лондона должны были начать войну с Советским Союзом в январе 1950 года. Новый военно-стратегический план «Дропшот» передвинул эту дату на 1957 год.
Забегая немного вперед, отмечу, что приказа на вылет американским «Б-29» и английским «ланкастерам» на Москву, Ленинград, Киев и Минск так и не последует. Правомерен вопрос: почему зловещие планы ракетно-ядерного уничтожения СССР не осуществились? Конечно же эти проволочки и очевидная нерешительность президентов Соединенных Штатов и премьер-министров Великобритании объяснялись отнюдь не их морально-этическими соображениями. Расчетливые планировщики подсчитали, что имевшихся в их распоряжении атомных бомб явно недостаточно для поражения намеченных объектов. К тому же потери авиации от советских средств ПВО будут слишком велики – свыше 50 процентов от количества бомбардировщиков, которые полетят к «целям». А это совершенно недопустимо. Разрабатывались новые планы, множились предложения военных, переносились сроки нападения, увеличивалась армада самолетов дальнодействующей авиации.
Но вот в 1949 году рухнула американская монополия на ядерное оружие, вызвав полную растерянность Белого дома и Уайтхолла. Надо было искать новые пути и средства расправы с ненавистным противником. Необходимо было наращивать на своих картах потенциальные объекты уничтожения. И настойчиво искать другие подходы к осуществлению цели, которую поставили перед собой Вашингтон и Лондон.
Разведывательно-подрывные акции спецслужб, как никогда ранее, оказались востребованными на этом этапе противостояния.
Поисками новых объектов занимались подразделения радиоэлектронной разведки, дислоцировавшиеся на базах, сооруженных по периметру Советского Союза; разведывательные самолеты, подлетавшие к советским границам, а иногда и проникавшие в глубь нашей территории; корабли специального назначения, бороздившие воды у наших берегов. Эта же задача была поставлена и перед посольскими резидентурами Центрального разведывательного управления и Интеллидженс сервис, перед специалистами из военных атташатов в представительствах США, Англии и их союзников, к ее выполнению привлекались дипломатические работники посольств и консульств. На осуществление этой задачи были нацелены многочисленные разведывательные программы: «Редсокс», «Редскин», «Легальные путешественники» и другие, в рамках которых по легальным и нелегальным каналам в Советский Союз засылались обученные агенты со специальными заданиями.
Вся эта армия «следопытов» шла на различные уловки и ухищрения, чтобы поближе подобраться к объектам, интересующим разведку, сфотографировать их, нанести на карту, составить схему или сделать зарисовки. Мнимые путешественники грубо нарушали правила, установленные для иностранцев, чтобы «открыть» закрытые для иностранных граждан районы. Английская и американская разведки не считались и с потерями, когда, например, советские власти настигали настырного туриста, отклонившегося на десятки километров от заявленного им маршрута поездки, или выдававшего себя за советского гражданина, или ведущего разведку с помощью тщательно замаскированной фотоаппаратуры и всевозможных спецприборов. Не гнушались джентльмены и приемами из уголовной практики, когда представлялась, например, возможность похитить телефонный справочник со стола зазевавшегося администратора гостиницы или какие-нибудь служебные бумаги из помещений, куда им доводилось заглядывать. Поистине тернист и опасен труд разведчика и агента!
Далеко не все было подвластно агентам и разведчикам резидентур ЦРУ и СИС, действовавшим в СССР в составе официальных представительств своих стран. И тогда спецслужбы США и Великобритании изобрели немало способов преодоления преград, воздвигнутых в нашей стране на пути иностранных разведок, занимавшихся добыванием информации о подлежащих уничтожению объектах в Советском Союзе.
Так, в 40—50-е годы ими был придуман один из таких весьма хитроумных способов. Сотни легких серебристых воздушных шаров взмывали ввысь с баз английской и американской разведок в Западной Европе и уносились потоками воздуха на восток. На высоте нескольких километров они пролетали над советской территорией и если не становились мишенью для средств ПВО нашей страны и не сбивались с пути, то отдельные шары могли долететь до Японии. На всякий случай их нарекли «метеорологическими зондами» и даже сулили награду тем, кто их найдет и вернет хозяевам – американским и английским «метеорологам». В действительности же на них была установлена разведывательная фотоаппаратура, которая в автоматическом режиме, с привязкой к конкретным районам, над которыми они пролетали, производила фотосъемку территории нашей страны. Конечно, дождь, облачность, грозовые разряды, стаи птиц и т. п. могли послужить помехой для шаров и даже вывести их из строя, но с этим не считались. В Японии прорвавшиеся туда шары приземляли с помощью установленных на них и управляемых по радио специальных приборов, и тогда специалисты из разведки скрупулезно изучали полученные фотографии. На частые дипломатические ноты советских властей организаторы полетов воздушных шаров и те, кто их прикрывал в дипломатических ведомствах, внимания не обращали, игнорировали предупреждения советской стороны об опасности шаров для воздушного транспорта. Ветры дули с запада на восток, и это определяло стратегию разведки. Все остальное: ноты, потеря воздушных шаров, демонстрация иностранным дипломатам и журналистам сбитых шаров и установленной на них специальной разведывательной аппаратуры – списывалось на неизбежные производственные убытки. На воздушных шарах спецслужбы не ставили своих опознавательных знаков. Не пойман – не вор!