Судя по выражениям лиц, «технопарк» был для них манной небесной, отдушиной, местом, где можно приложить талант — смотрели уверенно и сдержанно-радостно, в столовой «для важных персон» пили коньяк и водку бутылками не пьянея и закусывая селедочкой с луком, шептались, бросая заинтересованные взгляды на пухлую буфетчицу в передничке и наколотом чепце — Иван нарочно такую подобрал, каноничный образчик советского «Общепита».

Но, в отличие от приснопамятного «Общепита», толстуха была исключительно вежлива и перед поступлением в контору подписала контракт со службой безопасности «Технопарка». Как бывшая сотрудница ФСБ на капитанской должности — после выхода на пенсию в сорок пять лет можно работать и дальше. Подавать салаты и гуляш.

Что-то происходило, вертелось, замышлялось. Что именно — не понимал никто, кроме самых посвященных. В их число Славик не входил: смысл?…

31 октября рано утром Славика разбудило треньканье i-Phon, оставленного на прикроватном столике — коммуникатор выбросил на экран совершенно незнакомый номер, что за чепуха? Инструкции, полученные от бдительного Вани гласили: все необходимые номера телефонов с которых тебе могут звонить, должны быть обязательно записаны! Чужие номера не брать, не разговаривать, о посторонних звонках докладывать в секьюрити — пойми, мы все отныне находимся под пристальным наблюдением, недавний инцидент тому доказательство!

(Инцидент и правда вышел неприятный — одного из технических специалистов застукали за общением с подданным Великобритании, обладавшим дипломатическим паспортом. Последний интересовался схемой видеонаблюдения «Технопарка», сулил немалую денежку и защиту правительства Ее величества. Повязали обоих — второй через пятнадцать часов после встречи навсегда убыл в Лондон, с первым уже шесть дней навязчиво общались на Лубянке).

Префикс знакомый — 911. Питерская система МТС. Взять что ли? К черту шпиономанию!

— Слава? Ты?!

— Кто это? Я не узнаю голос.

— Кто-кто! Конь в пальто! Ты где?

— Серега?! — Славик аж подпрыгнул на кровати. Алёна проснулась, взглянула недовольно. — Я… Я в Новосибирске! Где пропадали? Мы беспокоились!

— Ты оставил симки и трубу под зеркалом! И записка! Слушай, я на минуточку! Тихо, не перебивай! У нас здесь такое творится — ад! Считай, военный переворот… Дать трубку Трюггви? Он умеет пользоваться!

— К черту Трюггви! — осознав, что диалог скатывается в полнейший сюрреализм Славик попытался овладеть ситуацией. — Вы дома, в Питере?

— Да! Заскочили на минуточку, предупредить! Вас не нашли!

— Сукин сын, ты хоть понимаешь, что исчез больше, чем на полгода? Мы беспокоились!

— Понимаю, понимаю. Выслушай. Времени в обрез, дрэки нас ждать не будет… Полный порядочек, мы живы, все хорошо. Я выйду на связь через месяц, не раньше, всё объясню. Сначала сгоняем в Данию…

— В Данию? — оторопел Славик. — Сгоняете? Ты о чем?

— Потом! Прости что не извещал, зазимовали в Ладоге… Тут такое было! Всё, счастливо!

Связь оборвалась.

— Я его однажды своими руками придушу, — громко сказал Славик. Попытался отзвониться Ивану, но трубку не брали. Схватил джинсы, начал торопливо одеваться. — Алён, спи дальше, я быстренько в контору, к Ване. Времени семь пятнадцать, если он ночевал в офисе, значит уже проснулся… Надо же, объявились, темпонавты чертовы!!

— Вот, а ты страдал, — проворчала филологесса, снова уткнувшись лицом в подушку. — Я сто раз говорила: Серега с Натальей не пропадут.

Вызывать машину из «Технопарка» не пришлось: минувшим вечером договорились с Малышом, что на работу к девяти, едем вместе, а Малыш встает рано. Позвонил в квартиру напротив. Через пять минут синий «Ниссан» уже мчался через дамбу «ОбьГЭС» на правый берег.

Вывернули с Бердского шоссе на развязку, ведущую к «Технопарку». Обогнали фуру с логотипами «Вим-Биль-Дан» везущую свежие молочные продукты на предприятие — персонал должен завтракать свежими продуктами. Тормознули у шлагбаума, приготовили личные карточки.

— Доброе утро, господин директор, — охранник коснулся пальцами козырька кепи. — Раненько вы сегодня. Проезжайте.

Славика очень коробило обращение «директор» не смотря на его аутентичность — в совет директоров В.М.Антонов входил, как ни крути. Карточка тоже с допуском по высшей категории, за исключением особо секретных объектов. Бороться со строгой субординацией было бессмысленно: в охране бывшие армейцы, не поймут.

— Чего стряслось-то? — допытывался Малыш, виляя по размеченным дорожкам к автостоянке перед центральным офисом. — Славик, тебя будто ошпарили!

— Питерская Дверь. Я же рассказывал! Мои друзья, ломанувшиеся в девятый век и там запропавшие! Аномалия активизирована!

— А Иван-то здесь при чем?

— Доложить!

— Зачем?

— Э… — Славика чуть охолонуло. Действительно, зачем? Что это изменит? — Не знаю! Надо.

— Тогда иди, — Малыш заглушил машину перед главным входом в футуристического вида здание, похожее на кристалл горного хрусталя. Цветные лазеры выводили по фасаду скользящие буквы — «НСТ» выстроившиеся ступеньками. Это вместо вывески, зарегистрированный лейбл «Технопарка» придуманный студией Артемия Лебедева.

Снова пост охраны, лифт, приемная. За монитором дежурный секретарь — не блондинка с пышными формами, а тетка средних лет со сволочным лицом, при короткой стрижке и в брючном костюме. Несимпатично, зато очень эффективно — секретарь должен вкалывать, а не трахаться с начальством.

— Вячеслав Михайлович, доброе утро, — ровно сказала тетка. — Считаю, что Ивана Андреевича сейчас лучше не беспокоить.

— Это почему?

— Он напился, — прямо сказала грозная секретарша. От своих скрывать нечего. — По крайней мере к четырем утра был очень пьян. И заблокировал дверь в кабинет.

— Нина, вы можете снять блокировку?

— Зачем? Пусть отоспится. Иван Андреевич последние дни работал по шестнадцать часов в сутки. Когда проснется, я принесу минеральную воду и крепкий чай, как он любит…

— Извините, — Славик, почувствовавший неладное, решительно отстранил строгую Ниночку и вставил карту в прорезь. Вспыхнул зеленый огонек. — На моей памяти он никогда не допивался до беспамятства. А на вашей?

— Всякое случается.

Кабинет уютный. Мышасто-серые стены с серебристой искоркой, огромное окно — грань «пирамидки» здания, позволяющая обозревать панораму «Технопарка». Сбалансированная подсветка — лампы бросают лучи на стол для совещаний, не давая отблеск на стекло. Стеллаж с папками для документов. Огромный плазменный экран в углу. Экзотические растения.

На столе генерального разгром — три пустые бутылки от виски «Лагавулин», грязные кофейные чашечки, помятые распечатки.

— Иван? Ау? С тобой…

Славик заледенел.

Кресло босса опрокинулось. Под столом, уткнувшись бровью в стойку, лежит Ваня. В серо-голубой ковер впиталась кровь, ставшая из алой багрово-коричневой.

В левой ладони зажат «Вальтер» — его любимая модель пистолета.

— Нина Андреевна! — истошно взвыл Славик. — Врача! Немедленно! Нашего, не городскую «скорую»! Со всем оборудованием!

Взгляд упал на край стола. Какая-то платежка, отпечатанная мелким шрифтом.

Поверх, черным маркером, выписано:

«ПРОСТИТЕ МЕНЯ. ВИНОВАТ Я ОДИН».

Тревожные сирены гражданской обороны завыли в Санкт-Петербурге через девять минут.

В Москве через двенадцать.