— Вы уже… близки? — спросила та, не давая дочери вымолвить ни слова в защиту себя и своего избранника.

— Собственно говоря, я сегодня переехала к нему, — призналась Валери, в ее голосе прозвучали вызывающие нотки.

— Ну, тогда он никогда на тебе не женится. Зачем покупать корову, если можно получать молоко бесплатно!

— О, мама, это так безнадежно старомодно!

— Не все, что старомодно, неправильно, дочка. Многие мужчины стараются избежать брачных уз любой ценой. А такие, как Маноло Шальгрен, и вовсе в них не нуждаются. У них множество подружек и толстая чековая книжка. Если этот человек и вправду любит тебя, он должен на тебе жениться. Он должен хотеть иметь с тобой общих детей. Но не должен выставлять тебя на людях как содержанку.

— Я не содержанка!

— Конечно же нет, Валери Акерт! И не давай людям возможности так о тебе думать.

— Мама, — твердо произнесла Валери, призвав на помощь всю свою выдержку, — я люблю этого человека и собираюсь жить с ним. Пожалуйста, постарайся понять это и поддержать меня.

— Я только хочу, чтобы ты была счастлива, Валери, — последовал печальный ответ. — А ты не будешь счастлива, не выйдя замуж и не нарожав детей. Поэтому-то я так огорчилась, когда ты разошлась с Майлзом.

— Майлз не был принцем, мама. Он был свиньей.

— Но принц ли Маноло?

— Я так думаю. И это самое главное. Я могу приехать с ним к вам на Рождество или нет?

— Конечно, можешь. Но не требуй от отца выражения безумной радости при виде человека, который не хочет жениться на его дочери.

Валери вздохнула, вспоминая этот разговор. Проблема заключалась в том, что ее мать была права: счастье для Валери заключалось в браке и детях. И ей не нравилось то, что люди будут обсуждать ее связь с Маноло.

Также ее беспокоила мысль о предстоящем Рождестве. Уж лучше вообще не появляться в отчем доме, чем смотреть, как родные воротят носы от Маноло. Чего доброго, он подумает, что его любовью действительно не стоит гордиться.

В дверь комнаты, где она сидела задумавшись, постучали.

— Да, да. Подожди минутку, я сейчас иду. Мы еще не опаздываем?

— Нет, пока нет. Я даже думаю, что мы успеем распить бутылочку шампанского, пока не приехала машина. Приходи в столовую, когда будешь готова.

— Хорошо.

Валери одевалась в одной из гостевых комнат, желая сделать Маноло сюрприз. Зеркало сказало ей, что Жанетт оказалась совершенно права насчет винно-красного платья. Оно выглядело очень эффектно. Под платье Валери надела шелковый корсет на косточках, который придал ее соблазнительной фигуре окончательное совершенство. Золотые сережки и золотистые туфли дополнили наряд. Валери зачесала волосы наверх, но одну прядь оставила спускаться по обнаженной спине. Яркий вечерний макияж подчеркнул черты ее лица.

Она еще раз взглянула на себя в зеркало и, удовлетворенная своим видом, нанесла последний штрих, побрызгав себя любимыми духами. Затем взяла со стола золотую вечернюю сумочку и вышла из комнаты.

Войдя в столовую, она нарочито медленно, соблазнительно покачивая бедрами, прошла от двери к барной стойке, у которой Маноло наливал шампанское в бокалы. Когда он увидел Валери, его рука застыла в воздухе, а взгляд стал весьма красноречивым.

— Ого! — произнес он. — Вот это платье! Вот это женщина!

— Спасибо, — скромно потупилась Валери, хотя ее сердце бешено колотилось.

Черное обычно идет большинству мужчин, но Маноло выглядел так, что перехватывало дыхание.

— Ты здорово смотришься, — сказала она.

— А ты затмишь всех женщин сегодня вечером.

— Жанетт сказала, что это платье просто предназначено для танго.

— И она совершенно права. — Маноло поставил бутылку, обошел вокруг стойки и протянул ей руку. — Позвольте вас пригласить?

— Но я не умею танцевать танго.

— Ты в принципе умеешь танцевать?

— Даже очень неплохо.

— Тогда никаких проблем. Я веду. Ты следуешь. Просто смотри мне в глаза и доверься мне.

Валери засмеялась.

— Я не оттопчу тебе ноги?

— Не думай об этом. Просто смотри мне в глаза.

— А музыка?

— Я напою.

Маноло промурлыкал несколько тактов из известного танго. Его левая рука легла ей на спину, правая сжала ладонь. Валери понятия не имела, как танцевать танго, но у них получилось… что-то большее, чем танец, страстный и интимный. Такую близость с Маноло Валери ощущала только тогда, когда они занимались любовью.

Говорят, что глаза — зеркало души, и это правда. Когда падают все преграды между людьми, в их взглядах светятся истинные чувства. Глаза Маноло сказали ей о силе его любви, и он увидел, что Валери отвечает ему тем же.

— Нет, это ужасно! — прорычал он. — Я не выдержу больше ни минуты!

Он бросился в спальни, оставив недоумевающую Валери одну, с бешено колотящимся сердцем. Маноло отсутствовал не более полминуты, а вернувшись, сделал то, что заставило Валери остолбенеть. Он торжественно опустился на одно колено и протянул ей маленькую бархатную коробочку. Когда она открыла ее, то не смогла сдержать вздоха восхищения — кольцо, лежащее в ней, искрилось бриллиантовым и изумрудным блеском.

— Я слишком тороплюсь, — страстно проговорил Маноло. — Я рискую получить отказ. Но я не могу больше ждать, Валери. Я так люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Прошу тебя, стань моей женой! Мы можем подождать со свадьбой, если ты захочешь. Я готов ждать целую вечность!

Валери не могла поверить своему счастью. Слезы хлынули из ее глаз.

— О, Маноло…

— Надеюсь, это слезы радости, — с надеждой произнес он. — Надеюсь, это значит «да».

— Это значит «да», — подтвердила Валери, ощущая, как радость переполняет ее.

Он вскочил и, как мальчишка, высоко подпрыгнул. Его лицо сияло.

— Да! — закричал он. — Боже, она сказала «да»!

— Да, — повторила Валери, с улыбкой наблюдая за ним.

— И тебе нравится мое кольцо. Я подумал, что оно пойдет к твоим прекрасным зеленым глазам.

— Оно великолепно! Надеюсь, кольцо окажется впору.

— Я тоже на это надеюсь. Я подумал, что у тебя пальцы такие же тоненькие, как у Эсперансы, и взял ее с собой на примерку.

Маноло вынул кольцо из бархатной коробочки и осторожно надел ей на палец, вздохнув от удовольствия, когда оно подошло. Он поднял к Валери сияющее лицо.

— Кроме того, Эсперанса велела передать, что если ты скажешь мне «нет», то тебе придется иметь дело с ней.

Валери возвела глаза к небу.

— Твоя сестра просто ужасна, Маноло. Бедный Мануэль!

— Ничего, у Мануэля характер не лучше. К тому же он совершенно поглощен предстоящим шоу и Эсперансой. Однако я сомневаюсь, что у них это навсегда; Эсперанса слишком похожа на свою мать — быстро вспыхивает, но и быстро остывает. Ее не интересует ни замужество, ни дети. Все, что ей нужно, — это танцевать.

— А ты, Маноло? — спросила Валери, замирая. — Ты хочешь детей?

Он смущенно хмыкнул.

— Так и знал, что ты об этом спросишь. Тут я все оставляю на твое усмотрение. Ты тяжело пережила потерю ребенка, и я пойму, если ты не захочешь больше рисковать.

— Маноло, — настойчиво повторила Валери. — Ты хочешь иметь детей?

— Да. О Боже, да! Я хочу множество детей!

— Множество! Маноло, мне тридцать лет.

— Именно поэтому мы должны немедленно пожениться! Видишь, у нас нет времени ждать.

— Маноло Шальгрен, ты самый замечательный человек во всем мире, и я очень тебя люблю. Но я отказываюсь идти у тебя на поводу. Я желаю хотя бы шесть месяцев жить с тобой во грехе, наслаждаясь любовью и развратом. После этого я выйду за тебя замуж и рожу тебе столько детей, сколько захочешь.

— О, мы должны выпить за это! — Маноло вернулся к стойке и принес бокалы с шампанским. — За мою прекрасную невесту! — провозгласил он, подавая Валери бокал. — И за будущую мать как минимум двух маленьких Шальгренов.

— И за моего великолепного жениха! — продолжила Валери. — За мужчину, который возродил мою веру в любовь! За то, что он будет таким же прекрасным отцом, как и возлюбленным!