Вот тут мне стало страшно, страшно того, что я на секунду представил, что эти люди узнали то, что мы — я — скрывал даже от Альфа. Мгновенно разболелась голова, о стенки черепа билась мысль:

— Бежать. Немедленно бежать…

Страх был иррациональным, но тем не менее мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. За это время Мауни неслышно покинул помещение. Задержанный нарушитель, спутанный верёвками, отодвинулся от меня в угол и почти не дышал. Я состроил как можно более любезную улыбку и подвинулся поближе, мне показалось что ещё чуть чуть и задержанный аж заскребёт ногами стараясь вжаться в стенку. Причём он боялся меня, именно меня, хотя когда мы и разговаривали с Мауни, такого иррационального страха не наблюдалось. Не знаю как, но я это чувствую, когда просто боятся, а когда боятся именно меня. И мне это нравится, питаться этим страхом, а на следующий день у меня всегда хорошее настроение.

Небрежно зыркнув в его сторону, я схватил пачку бумаги, принесённую Мауни и углубился в чтении. Постепенно мои морщины разглаживались, не скажу, что я не предполагал подобного, просто считал это мало вероятным. К тому же, можно сказать, что всё это дела давно прошедших дней, тем не менее дочитал я до конца.

— Мауни! — громко позвал я его.

Неслышно возникнув, он тревожно уставился на меня. Мне кажется, хотя может это просто глюк, что он догадывался, с чем мне придется столкнуться.

— Ну ладно, с этим мы разобрались, — я с облегчением кинул стопку допросных листов на низенький столик и кивнув зашедшему, чтобы он ознакомился с ними, — и если ты готов будешь в случае необходимости подтвердить всё это на суде, то даже поживёшь ещё. Может даже и заработаешь на этом… — задумчиво протянул я наблюдая за ним.

Странно, упоминание о деньгах нисколечко не воодушевило его, хотя вроде бы должно. Ведь всякому дураку понятно, что если ему собираются заплатить, то убивать явно не будут, ибо «зачем мёртвому деньги?». Однако этот только судорожно покивал в ответ, то ли соглашаясь, то ли нервный тик.

— Ты чего то боишься, — спросил я его как можно более добродушно.

— Мне показалась тень, — наконец проблеял он в ответ

Я на секунду повис, пытаясь решить: убить его сейчас, или подождать пока он не выступит в суде. Если бы мы были одни… можно было бы свалить на те данные которые сейчас внимательно изучал Мауни, а так… Могут возникнуть слухи. Поэтому я только добродушно ухмыльнулся и сказал:

— Наверное переволновался. С кем не бывает.

— Уведи его, — отрывисто бросил я Мауни, — охранять так, чтобы ни с кем не мог говорить. Руки в кольцах, глухонемая стража, в обязаловку неграмотная, ну ты понял…

Я развернулся, чтобы идти спать, когда в спину мне воткнулся осторожный вопрос Мауни:

— А с остальными что?

Пришлось повернуться:

— Ну ты ведь о них уже позаботился? — вопросом на вопрос ответил я.

— Я хотел бы узнать, мой принц, стоит ли мне заботиться о них дальше?

Я вяло махнул рукой:

— На свое усмотрение, — и уже у самой двери добавил, — только без фанатизма.

А потом пошёл обратно в свой шатер, тренироваться мне больше не хотелось. Упадок сил, если можно было бы, то и завтра лучше было бы отдохнуть. Но уж лучше завершить все сразу, вступить, так сказать в права наследства, а потом разберёмся с тестем. Да и Мауни, надо бы прикинуть свои дальнейшие действия. Разумеется он отметил как мой страх, так и моё облегчение после допроса связанного человечка и отложил в копилку своей памяти. Но он зараза такая, умудряется стать пусть не незаменимым, но очень нужным. К тому же тварь еще та, полностью похожая на меня и что важно не имеющая никакой возможности занять мое место. Но с ним можно подождать, а вот с «наградой» поддержавших меня герцогов нужно поторопиться. Тем более мне в руки попали такие жаренные факты.

Я выдаю своего тестя в руки нейтрального Королевского суда, который и займётся столь высокопоставленным чиновником, надоевшим мне хуже смерти, и его сообщниками. После коронации их будут судить и герцог признается во всём, вскрывая такие глубины падения, что все ахнут. Он расскажет, как подкупал помощника лекаря, как с помощью шантажа, заставил шеф повара пронести и оставить на территории маленькую склянку, как наблюдал за болезнью короля, распуская нужные слухи и что всё это делалось только ради счастья дочери. Расскажет о гарантированном завещании, согласно которому я должен был погибнуть от несчастного случая после моей коронации. Он расскажет такие подробности, которые не мог знать никто, кроме организатора этого действа. Все эти ужасы обеляли моё имя, которое и так было не сильно запачканным, я же с горестным видом должен был бы внимать всему и заламывать руки. Их, разумеется, казнят, а я останусь в глубокой скорби со своим собственным герцогством и репутацией невинно пострадавшего. Хорошо бы чтобы Алиса не перенесла позора и покончила жизнь самоубийством или ушла в монастырь. Хотя это уже будет слишком подозрительно, тем более ребенок… так что пусть живет.

Триумфальное шествие победителей началось часов в двенадцать дня. Суета и бедлам, так я могу охарактеризовать все происходящее. Мы подошли к западным воротам, через которые проходил канал до самой дворцовой площади. Все было ничего, за исключением дурацкого эпизода с какой-то нищенкой. Она вывернулась через полосу оцепления и бросилась под копыта моему коню.

— Что тебе надо, старуха?

Я брезгливо смотрел на держащее меня за стремя существо, идущее рядом и не сводящее с меня глаз.

— Ты совсем не помнишь меня милый?

Я ничего не понял.

— Скажи, ты хоть немного любил меня?

Она выла, не желая отпускать мою ногу, и я действительно не хотел, всё получилось само собой. Вырвал ногу и ударил её в лицо сапогом, после чего погнал вперед крича:

— Кто пустил ко мне эту сумасшедшую?

Она сломанной куклой осталась валяться в пыли. Меня моментально окружили люди из личной охраны, с суровыми лицами, ощетинившись оружием и погнали вперед. Так что неторопливого шествия не получилось, только что не галопом мы прогнали по узким улочкам около въезда в город и только вырвавшись на широкий проспект немного притормозили. Здесь уже было все гораздо проще, окраины занимала волнующаяся толпа проверенных людей, пропущенных. Скажу сразу, с чувством заслуженной гордости, что руку ко всем этим мероприятиям приложил я сам. Всей моей охране было это непонятно, но я настоял. Они вообще собирались отправить меня чуть ли не одного, выстроившись за моей спиной почетной кавалькадой. Когда же на первом совещании описал то, чего я от них жду, то упал в глазах тогдашнего начальника охраны. Мужик конечно был верный и представительный, но туповатый. Никак он не мог проникнуться важностью момента. Мы его быстренько сместили и больше я вопрос при дворянах об этом не поднимал. Хорошо, что де Шир и Патрик были более подготовлены всей нашей совместной деятельностью и выслушав меня задавали нужные вопросы, а не презрительно хмыкали. Кстати они же озадачились новым главохром, старый вином захлебнулся в тот же вечер, если мне память не изменяет. Его заместитель преданно ел меня глазами и выслушивал мои очень ценные указания по охране моей тушки. Оговорив с ним единый пошив камзолов, что ему очень понравилось; количество драгоценностей, допустимое на одежде, это ввело в некоторое уныние своей скудостью; и порядок следования по улице, а также готовность защитить меня ежели чё. Даже не поинтересовавшись, как будет выглядеть это «ежели чё», он свалил, горделиво глянув на остальных участников совещания, остающихся для уточнения мелких вопросов Шира и Патрика. А вот с ними посидели как следует.

Во-первых прикинули возможные пути следования по городу, три основных маршрута и три запасных. Причем официально объявленный маршрут не рассматривался вообще. Следуя логике людей предложивших его, нам следовало пройти через весь город, задерживаясь для ручкания с самыми важными людьми города. Церемониймейстер особенно настаивал на таком положении дел, мол это укрепит позиции и так далее и тому подобное. Да пошел он на хер. Если им надо со мной обязательно поздороваться, пусть приходят в рабочем порядке, поговорим, а вернее с ними поговорят, не с руки монарху со всякой почетной шушерой нашего города лично вопросами заниматься. Наверняка дедок неслабые бабки срубил, за возможность лично поздравить без пяти минут короля и сунуть ему в руки цидульку с пустяшной просьбишкой, для которой Его Величеству достаточно щелкнуть пальцами. Так что еще раз скажу: пошли на хер. Я король, а не джин, чтобы чужие желания исполнять. Но спиной к народу тоже поворачиваться не следовало, поэтому люди Патрика были заранее посланы в бедные кварталы с вином и закуской. Их основной задачей было сделать так, чтобы мое вступление в должность запомнилось надолго, если не навсегда. Подсуетившиеся алхимики, совместно с магами, приготовили шикарный фейерверк, который должен был состояться поздним вечером. Кстати, когда я осторожно поинтересовался сдачей города и контрибуцией, то получил в ответ столько возмущенных взглядов, что благоразумно заткнулся и начал внимать. Единственное, что мне позволили, так это немного подвинуться во времени и самому решить в какие районы мне стоит заезжать, потому как по предложенному мне маршруту я бы добрался до храма дня через три, и то в лучшем случае. Недовольно поворчав, приемная комиссия согласилась с моими резонами. Я же отмазался тем, что пообещал выставить во всех районах угощение и выпивку. А в управах районов, будут присутствовать мои прямые соратники. Через них конечно тоже будут передаваться просьбы, но хоть не бесплатно. То есть какую никакую маржу на этом они поднимут. Вот беспредел, мне так взятку дать им в голову не при ходит, а вот моим соратникам они ее дадут. Свинство. Ну пусть мои люди заработают, поскольку они ознакомятся и будут напрягать соответствующие министерства, а не меня лично. Так что по любому я в профите.