– Посмотрите на него!

– Что происходит?

Между «Роскошной Полярной Охотой» и зеркальными окнами «Главной Аллеи Охоты и Дичи» зародился вздох изумления, который затем растекся над головами пораженной толпы, как дыра в атмосфере. Старик приступил к своему замечательному представлению (которое я не намерен описывать). Достаточно сказать, что он медленно распался; как кратер расширяется за счет бесконечных крошечных оползней по краю, он растворялся изнутри. Его присутствие еще не целиком исчезло, когда он начал восстанавливаться. «Не целиком исчезло» – на самом деле, неверное описание. Его присутствие было сродни форме песочных часов – прочнее всего там, где всего тоньше. И в той точке, где он отсутствовал более всего, начались эти изумленные ахи, поскольку сквозь нее в обе стороны струилось будущее. Вот она, великолепная талия песочных часов! Вот она, точка Ясного Света! Пусть она вечно меняет то, чего мы не знаем! На чудесный краткий миг весь песок сжался в стебле меж двумя склянками! Ах, это не второй шанс. За то время, которое нужно, чтобы начать вздох, он показал зрителям видение Всех Шансов Одновременно! Для некоторых пуристов (что просто уничтожают общую информацию, упоминая о ней) эта точка наибольшего отсутствия стала гвоздем вечерней программы. Теперь быстро, точно он тоже был частью всеобщего возбуждения от неведомого, он жадно восстановил себя в – в фильм с Рэем Чарльзом. Затем постепенно растянул экран, как документальный фильм о Промышленности. Луна пролезла в одно из стекол его черных очков, и он вытянул фортепианные клавиши вдоль небесного выступа, и перегнулся через него, будто все они на самом деле были шеренгой гигантских рыб, предназначенных в корм страждущей толпе. Стая реактивных самолетов приволокла его голос к нам, держащимся за руки.

– Просто сиди и наслаждайся, наверное.

– Слава богу, это всего лишь кино.

– Эй! – закричал Новый Еврей, что трудился над рычагом сломанного «Испытания На Прочность». – Эй. У кого-то получается!

Конец этой книги сдан в аренду иезуитам. Иезуиты требуют официального причисления Катрин Текаквиты к лику блаженных!

«Pour le succes de l'enterprise (для успеха этого предприятия) il est essential que les miracles eclatent de nouveau (важно, чтобы чудеса засияли вновь) et donc que le culte de la sainte grandisse (и тем распространили культ святой) qu'on l'invoque partout avec confiance (чтобы можно было доверчиво взывать к ней повсюду) qu'elle redevienne par son invocation (чтобы она возвращалась в призывах к ней) par les reliques (в мощах своих), par la poudre de son tombeau (в прахе своей могилы) la semeuse de miracles qu'elle fut au temps jadis (сеятельницей чудес, каковой была в прошлом)». Мы молим страну о свидетельствах чудес, и предлагаем этот документ, независимо от его предназначения, как первый пункт в возрожденном признании индейской девушки. «Le Canada et les Etats-Unis puiseront de nouvelles forces au contact de ce lis tres pur des bords de la Mohawk et des rives du Saint-Laurent. Канада и Соединенные Штаты обретут новую силу от слияния с этой чистейшей лилией Могавка и Святого Лаврентия»[270].

Бедняги, бедняги, такие, как мы, – бежали, их больше нет. Я молюсь Ему с радиомачты. Я смотрю в прицел и молюсь. Он откроет Свое лицо. Он не оставит меня. Его имя восславлю в Парламенте. Замолчит Он – покорно стерплю. Я прошел через пламя семьи и любви. Мы с другом спим и с любимой дымим. Говорим о беднягах, кто скрылся, бежал. Лишь радио здесь, и я, руки воздев, приветствую тех, кто все это читал. Приветствую тех, кто смиряет сердца. Приветствую друга и милую, – тех, кому нужен я в вечном пути к темноте.

вернуться

270

Вопрос о причислении Катрин Текаквиты к лику блаженных впервые был поднят в 1884-1885 гг. при папе Льве XIII. 22 июня 1980 г., по решению папы Иоанна-Павла II, она была причислена к лику блаженных. Власти Балтимора и Квебека ходатайствовали о канонизации Катрин Текаквиты, в настоящее время канонизации добивается Лига Блаженной Катрин Текаквиты (Орисвилль, штат Нью-Йорк), однако вопрос по сей день остается открытым.