От последнего удара дядя рухнул, а у ридикюля оторвались ручки. Тяжелый диск грохнулся об пол, оставив на месте падения вмятину, и откатился в сторону.

Глаза застилала красная пелена. Элиссанда задыхалась, не в силах набрать в легкие достаточно воздуха. 

За спиной бахнула, отворяясь, дверь, и внутрь рванулся дюжий незнакомец с лохматой черной шевелюрой и закрученными усами.

Кто этот субъект? Нанятый дядей головорез? Нет, постой… Это же кучер наемного экипажа, который их сюда привез.

– Элиссанда, Бог мой, с тобой все в порядке?

Она едва узнала голос маркиза, прежде чем тот сжал ее в медвежьих объятьях. Женщина уткнулась лицом в грубый шерстяной жилет мужа, резко отдающий лошадьми и каким-то крепким напитком.

Он здесь, как и обещал. Она не одна.

Вир отстранился и проверил дядин пульс.

– Жив-здоров. Я посторожу. Там в кэбе веревки и фонарь – как выйдешь из дома, сверни налево.

Подобрав юбки, Элиссанда выскочила на улицу, но нерешительно замерла: здесь стояло два экипажа. Однако на одном из них темнел силуэт возницы, так что она метнулась ко второму, отыскала фонарь и веревки и поспешила обратно. Проверив карманы по-прежнему бессознательного Дугласа, Вир забрал найденные колье и дерринджер [56], и крепко связал преступника по рукам и ногам.

На сей раз муж задержал Элиссанду в объятьях подольше.

– Господи, как ты меня напугала! Из-за двери было слышно только шумную возню, вопли Дугласа и твои крики. Я опасался худшего.

– Разве я кричала? – хотя, возможно, пронзительное «Никогда!» звенело не только в ее голове.

– Завтра ты будешь ужасно выглядеть, – осторожно взял Вир в ладони пострадавшее лицо. – Нужно приложить лед и как можно быстрее.

– Тетушка! – вскинулась Элиссанда. – Надо найти ее.

Наверх вела винтовая лестница. Вир подтащил Дугласа к ее подножию, чтобы за задержанным можно было наблюдать с любой ступеньки. Обыскивая пустынный дом, супруги коротко рассказали друг другу обо всех своих действиях после появления в Эксетере. Как оказалось, маркиз отправился в одну из забегаловок, где осчастливил одинокого извозчика, выкупив у него кэб и лошадь за более чем щедрую сумму. Возница был столь доволен сделкой, что даже не потребовал прибавки, когда Вир попросил у него еще и куртку.

Они обнаружили похищенную на чердаке, в каморке для прислуги, по приглушенным звукам, раздавшимся в ответ на их оклики. Лорд Вир быстро вскрыл замок. Тетя лежала на пыльном полу, связанная, с кляпом во рту – но в сознании. При виде племянницы ее глаза наполнились слезами.

Маркиз освободил пленницу: он предусмотрительно запасся карманным ножом. Элиссанда расцеловала тетю, которая тихо плакала и цеплялась за племянницу, и принялась растирать ей конечности, чтобы восстановить кровообращение.

– Вы не голодны, миссис Дуглас? Может, хотите пить? – спросил Вир, уже избавившийся от черного парика и накладных усов, которые поначалу напугали Рейчел.

Женщина покачала головой, явно смущаясь. Маркиз сразу понял.

– Спущусь, посмотрю, как там дядя.

Элиссанда помогла тете с ночной вазой. После того, как женщина облегчилась, племянница заколола ей растрепанные волосы, поправила одежду и обула ботинки. Затем они потихоньку выбрались из каморки и стали спускаться по лестнице. Подставив тете плечо, Элисанда поддерживала недужную за талию.

Не успели они преодолеть один пролет, как подоспел маркиз.

– Позвольте? – передав жене фонарь, он подхватил тетушку на руки и подождал, пока Элиссанда пройдет по ступенькам вперед, освещая путь.

Маркиза вгляделась в своего супруга. В приливе радости от успешного спасения Рейчел она и забыла, что потеряла этого потрясающего, полного загадок мужчину. Вернее, он никогда не принадлежал ей.

Невозможно иметь все желаемое. На сегодня достаточно получить обратно тетю.

Достигнув первого этажа, Элиссанда оглянулась на мужа и тетю – во время спуска она это делала почти на каждом шагу. Так что именно маркиз заметил неизбежное.

– Леди Вир, боюсь, ваш дядя пришел в себя.

Женщина у него на руках вздрогнула. Элиссанда успокаивающим жестом положила руку на тетино плечо. Радость от того, что Рейчел цела и невредима, сникла: злодей все еще жив, и снова может преследовать и мучить.

В мигающем свете фонаря залитое кровью лицо мужчины сохраняло зловеще надменное выражение, а во взгляде сквозил холод.

– Куда мне идти, дорогая? – у подножия лестницы спросил маркиз.

Тон Вира подсказывал жене, что теперь она дает указания. Элиссанда понимающе сжала его локоть.

– Отправляйтесь в полицейский участок и приведите главного инспектора и стольких констеблей, скольких сможете убедить пойти с вами. Я останусь тут и присмотрю… за всем.

– Уже бегу, миледи.

– Тетя тоже пойдет с вами. Она и так слишком долго находилась в незнакомом доме.

– Разумеется, – маркиз осторожно поставил тетушку на пол.– Мы сейчас выйдем во-о-н в ту дверь, миссис Дуглас.

– Я столько вынес, чтобы разыскать и повидать своих родных, а ты радостно передашь меня в руки полиции? – спросил дядя, как-то невнятно выговаривая слова. Элиссанда надеялась, что серьезно повредила мучителю челюсть. Но это не уменьшило источаемой им ядовитой злобности, поражающей медленно, но верно.

– Именно так, – ликуя, подтвердила она.

– Все эти годы я заменял тебе отца, и вот благодарность…

Элиссанда улыбнулась – впервые за «все эти годы» улыбнулась в присутствии дяди по собственной воле.

– Вы получите столько благодарности, сколько заслуживаете.

– Значит, никакой жалости? – горящий ледяной ненавистью взгляд был бы страшен, если бы мужчина не был стянут веревками туже, чем мошна Эбенезера Скруджа. – И когда меня будут вешать, ты тоже придешь полюбоваться?

– Нет, – отрезала племянница. – Не имею ни малейшего желания еще хоть раз вас видеть. Пожалуйста, поторопитесь, – повернулась она к маркизу.

– Иду, – отозвался Вир, предлагая руку тетушке. – Миссис Дуглас?

Та бросила быстрый, оценивающий взгляд на мужа и положила ладонь на локоть маркиза.

– Вижу, Рейчел, брачные обеты для тебя теперь не больше, чем пустые слова, – выплюнул Дуглас. – Хотя они и раньше ничего не значили, правда?

Тетя заколебалась. Элиссанда решила, что пора покончить с ложью.

– Не слушайте его, дорогая. Мне известно, что этот негодяй женился на вас под чужим именем – и у него нет никакого права укорять вас святостью супружеских клятв.

– Откуда… Как ты узнала? – уставилась женщина на племянницу.

– Чужое имя… – презрительно ухмыльнулся дядя. – Ты ведь тоже не погнушалась присвоить чужое имя, не так ли, Рейчел? Я разоблачил твой обман. И знаю, что на самом деле случилось с Кристабель.

Тетушка покачнулась.

– С вами все в порядке, миссис Дуглас? – поддержал ее Вир.

Женщина часто и тяжело дышала.

– Мне нужно… мне нужно немножко передохнуть. 

Маркиз усадил ее на одну из нижних ступенек. Элиссанда присела рядом и крепко обняла тетю.

– Ш-ш-ш, все будет хорошо.

– Ты уверена? – негромко рассмеялся дядя. – Почему с ней все должно быть хорошо, когда со мной все эти годы не было? – он перевел взгляд на жену. – Все, что я совершил, Рейчел, я сделал ради тебя. Чтобы быть достойным твоей руки, чтобы обеспечить тебе королевскую жизнь. Я обожал тебя. Я тебя боготворил!

Миссис Дуглас начала дрожать.

Элиссанда закусила губу. Вот бы сейчас обратно свой увесистый ридикюль…

– Нельзя ли его утихомирить? – поднимаясь, спросила она Вира. – Мы достаточно сегодня наслушались.

– У меня есть хлороформ, – нашелся тот.

Она благодарно стиснула мужу руку – в такой ситуации на него всецело можно положиться.

– Не спеши, дорогуша, – процедил дядя. – Хочу предложить тебе соглашение. Отдай мне колье и отпусти – и ты больше никогда обо мне не услышишь.

– Вот уж действительно выгодная сделка, сударь, – скептически хмыкнула Элиссанда. – Смею напомнить, что после того, как вы задергаетесь на виселице, мы и так больше о вас не услышим. И колье сохраним.