— Почему ты так тяжело вздыхаешь? Заждалась? Извини, никак не мог вырваться раньше.

Натали вздрогнула и, подняв голову, слабо улыбнулась. Этьен, такой красивый в темно-синем твидовом костюме, легко коснулся губами ее виска и сел напротив.

— Ничего страшного, я не скучала. Любовалась весенним Парижем.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая. Все мужчины смотрят только на тебя, — шутливо сказал он и вдруг сурово нахмурился. — Я начинаю ревновать.

— Не говори глупостей, — отмахнулась Натали. Если бы он действительно ревновал ее! “Чудовище с зелеными глазами”… Иногда она тайком даже мечтала об этом, хотя и понимала, как это глупо в ее положении. Зачем ревновать нелюбимую женщину?

— О чем ты хотел со мной поговорить? — Натали не могла больше ждать, изображая равнодушную приветливость. — И почему обязательно надо было приглашать меня для этого в ресторан?

Этьен улыбнулся и, подозвав официанта, сделал заказ. Дождавшись, когда тот уйдет, он несколько мгновений внимательно, без улыбки, смотрел на Натали, постукивая пальцами по столу.

— Сегодня все-таки почти годовщина нашей свадьбы — без одного месяца. И я решил, что мы вполне можем позволить себе отпраздновать ее с размахом. Я приготовил тебе маленький подарок, — Этьен достал из кармана пиджака маленькую, облитую черным бархатом коробочку и протянул ее Натали. — Открой, пожалуйста.

— Какая красивая! — Она вертела изящную вещицу в пальцах, не решаясь посмотреть, что внутри. — Ты балуешь меня, я не заслужила этого.

Этьен ободряюще кивнул, и Натали открыла футляр. Там лежало тоненькое золотое колечко с рубином, ограненным в форме сердца. Натали недоуменно подняла на мужа глаза.

— Что это значит?

— Я подумал, ты так привыкла носить обручальное кольцо, что ему не помешает подобная замена. К тому же это и некий символ свободы твоего сердца. Ты мечтаешь о настоящей любви: вдруг это окажется знаком для принца, которого ты ждешь. — Этьен старался говорить шутливо, но его глаза были затенены грустью.

Натали молча покачала головой. Не хватало только разрыдаться прямо здесь, за столиком роскошного ресторана. То-то порадовались бы остальные посетители этому маленькому спектаклю.

— Ты не рада?

— Нет, что ты, большое спасибо. Это чудесный подарок. — Натали попыталась улыбнуться и добавила, словно оправдываясь:

— Просто это так неожиданно…

Значит, все действительно кончено. Этьен даже на мгновение не задумался о том, что она уже давно нашла своего принца. Он ясно дал понять: через месяц они попрощаются и расстанутся навсегда. Каждый получил то, что хотел, — Этьен спас “Вермонт-Эстэ”, Натали с его помощью убедила Жерара Бижо в благополучии своего замужества.

Они отлично сыграли роли. Никто, даже Элиза, не сомневался в их горячей и страстной любви. И теперь, через тридцать дней, спектаклю придет конец, опустится занавес, разойдутся зрители. А два главных актера снимут грим и превратятся в чужих, не нужных друг другу людей…

— Ты совсем ничего не ешь. Нездоровится? — спросил Этьен с тревогой.

Честно говоря, он ожидал от Натали другой реакции. Она как будто совсем не обрадовалась подарку. Но почему? Ведь он сдержал слово: без малого год изображал верного мужа, даже умудрился подружиться с Жераром, он вернул Натали все деньги. Скоро она станет свободной, завидной невестой, богатой и красивой. Возможно ли, чтобы она сожалела о завершении их фарсового брака? Конечно, нет, просто глупая надежда все еще живет в сердце.

— Я… Я думала о маме. Если мы расстанемся, для нее это будет очень тяжелым ударом. — Натали решилась на последнюю попытку, зная, как сильно ее муж привязался к Элизе.

— Думаю, она все поймет. Кстати, о нашем разводе… — Этьен замолчал, еще ожидая каких-то главных слов от Натали. — Завтра утром я улетаю в Грецию, на ту виллу, помнишь?

Если бы небо разверзлось и солнце упало на землю, Натали была бы поражена меньше. Он улетает в Грецию, один? Она чувствовала, что сейчас потеряет сознание, сердце замерло в груди и кровь отлила от щек. Она порывисто схватила Этьена за руку, словно пытаясь удержать.

— Но почему?

— Так будет проще для всех. Для развода нужны веские причины. Меня застанут на берегу с какой-нибудь местной красавицей, твой адвокат предъявит обвинение и измене — и все. Тебе ничего не придется делать.

Натали от растерянности не находила слов. До последнего мгновения она, как ребенок, надеялась на чудо. Вдруг произойдет что-то волшебное: фея взмахнет палочкой, с Этьена спадут злые чары, и он поймет, что жить не может без своей жены. Но он уже все просчитал и принял окончательное решение.

Мир плыл перед глазами Натали. Задыхаясь, она панически искала выход и натыкалась лишь на непроницаемую черную стену. Праздничный ужин оборачивался траурной церемонией. Но надо хотя бы сохранить уважение к себе. Не бросаться же перед этим ледяным и жестоким человеком на колени с мольбой! Натали гордо выпрямилась и прямо взглянула в лицо Этьена.

— Что ж, раз ты все решил, так тому и быть. — Ее голос звучал далеко не так решительно, как хотелось бы.

— Я думал в первую очередь о тебе, — устало сказал он. — Мне бы не хотелось, чтобы ты как-то пострадала…

— Спасибо за заботу. А ты подумал об Элизе, обо всех наших знакомых? Кем я буду выглядеть в их глазах — брошенной женой, которой предпочли первую встречную, да? — Натали заметила, что на них начинают с любопытством оборачиваться посетители ресторана, и понизила голос. — Как я буду жить после всего этого, ты подумал?

Этьен сжал под столом кулаки. Вот что ее волновало на самом деле: как на это посмотрят окружающие. Глупец, он еще надеялся, что, сообщив о своем решении, сможет хоть как-то расшевелить эту женщину!

— Дорогая, поверь, ты окажешься в выигрышном положении. Тебя будут жалеть, а меня презирать. И думаю, очень скоро найдется тот, кто сможет тебя утешить.

Натали задохнулась от возмущения.

— Как он смеет быть таким циничным? Сузив глаза, она окинула мужа презрительным взглядом.

— Надеюсь, что найдется! И сможет понять… — Она оборвала себя и, схватив сумочку, встала. — Спасибо за прекрасный ужин. Я более чем сыта. Я увожу.

Этьен, подзывая официанта, тоже поднялся. Он был взбешен, меловая бледность залила лицо.

— Подожди минуту, я только заплачу по счету. — Он с трудом сдерживался от того, чтобы не сорваться на крик. — Мы поедем домой вместе.

— Мы больше ничего не будем делать вместе. Никогда.

Натали, не обращая внимания на окружающих, решительно направилась к двери, глотая слезы. Она была разбита и обессилена. Забраться бы сейчас под одеяло, спрятаться от всех, исчезнуть. Никогда — это такое страшное, такое отчаянное слово. И уже ничего невозможно изменить…

Этьен догнал ее уже на улице и, подозвав такси, почти насильно усадил в машину. Всю дорогу они молчали, стараясь держаться как можно дальше друг от друга. Натали комкала в руках платок, Этьен перебирал дрожащими пальцами холодные монеты в кармане пиджака.

Когда они вошли, в гостиной было пусто:

Элиза, наверное, поднялась к себе. И Натали обрадовалась этому, меньше всего ей хотелось, чтобы мама увидела ее заплаканное лицо.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — напряженным голосом спросил Этьен.

— Я хочу вернуть тебе вот это! — Натали резким движением сорвала с пальца обручальное кольцо и со звоном бросила на стол. — Насколько я понимаю, оно мне больше не понадобится. И забери свой подарок!

— Дорогая, успокойся. Ты разбудишь Элизу, если будешь так кричать.

Этьен старался говорить спокойно. Боль и ярость затопили его сердце. Натали была так близка, стоило только сделать пару шагов и обнять ее, поцелуями осушить слезы, подхватить на руки и унести далеко-далеко… Но она не хотела этого. Она, наверное, с отвращением оттолкнула бы его, попытайся он приблизиться. Слишком поздно.

— Давай хотя бы простимся по-хорошему. Все-таки мы долго прожили вместе. И иногда нам было очень хорошо вдвоем, — сказал Этьен тихим голосом. — Если ты помнишь…