— Дон уехал полтора часа назад.

— А мне все равно!

— Ты же можешь потерять малышей, Джулия.

Она расплакалась и даже попыталась удержать его силой, и Том, в конце концов уступил, боясь сделать ей больно.

— Уж лучше я потеряю детей, чем тебя, Том! — воскликнула она и тут же объяснила: — Хотя я прекрасно знаю, что потеряю и тебя вместе с близнецами. Тогда наш брак потеряет всякий смысл. Мама все мне объяснила, когда я сообщила ей о близнецах и рассказала про угрозу выкидыша. Но, по крайней мере, ты будешь жив и здоров!Позвони Дону, Том! Если ты уважаешь мои чувства, позвони, пожалуйста! — Джулия была готова разрыдаться.

Том ничего не ответил и молча достал мобильный телефон. Набрав нужный номер и подождав пару секунд, он быстро, но уверенно заговорил: «Дон? Это Том. Не мог бы ты как можно быстрее вернуться сюда на катере? Ты был прав: мотор неисправен. Он заглох. А нам с Джулией нужно немедленно в клинику „Долина листопадов“. Дон, пожалуйста, не задавай вопросов. Нет времени. Просто приезжай». Отключив телефон, Том опустился на колени, обнял Джулию за плечи, прижался лбом к ее лбу.

— А теперь, Джулия, повтори еще раз: почему ты боишься меня потерять и как это связано с твоей матерью?

— Я люблю тебя, Том. Очень люблю! И поэтому я очень боялась потерять все то, что мы с тобой создали вместе.

— Я тоже тебя люблю. Я с самого начала подозревал, что наша встреча — не простая случайность, а судьба. И убедился в этом в день нашей свадьбы. Джулия, я довольно смышленый парень, а вот не смог догадаться о твоих чувствах ко мне! Как же приятно это слышать! А я уж начал думать, что тебе неприятен наш брак и поэтому ты всячески избегаешь меня. Этот отдых был последним шансом выяснить, что ты чувствуешь и о чем думаешь. Пожалуйста, расскажи мне все!

— Я боялась признаться, что хочу тебя. Ведь я думала, что тогда мы будем спать вместе, а это небезопасно для близнецов. К тому же мама сообщила мне множество пугающих фактов. Видишь ли, я позвонила ей в тот же день, пока ты спал, мечтая, что она порадуется за нас, но мама лишь упрекнула меня в том, что я сделала это с тобой.

— Сделала что? — не понял Том.

— Окрутила тебя, используя свою беременность, и тем самым вынудила на брак. Я сказала ей, что у меня были проблемы, а она ответила, что, если я потеряю детей, мы сможем «начать все сначала». И я думала, что она в чем-то права. Без малышей наш брак потерял бы всякий смысл, и нам было бы проще развестись. Ниточка, связывающая нас, оборвалась бы тогда. Я знала, что люблю тебя, и использовала бы каждый шанс, чтобы не дать тебе уйти.

— Неужели ты думаешь, что, если бы ты потеряла детей, я бросил бы тебя одну?

— Конечно, нет. Но тогда я этого не понимала и была уверена, что, потеряв единственное, что нас связывает, мы непременно расстанемся.

— И меня мучили те же страхи.

— И как мы могли быть так слепы и сомневаться друг в друге?!

— Но теперь мы верим друг другу, — прошептал Том. — Правда, Джулия?

— Да, конечно, Том… — Вдруг она замолчала и испуганно посмотрела на него.

Том взял ее за руки и попытался поцеловать, но Джулия отстранилась, и поцелуй вышел неуклюжим. Но даже легкое соприкосновение их губ заставило ее вздрогнуть от волнения.

— Очень больно? — заботливо спросил он.

— Все так же, — покачала головой Джулия. — Может, чуть-чуть полегче.

Они помолчали, понимая, что уменьшение боли — не очень хороший признак.

— У тебя руки замерзли, — мягко сказал Том, целуя и согревая ее ладони своим дыханием.

— Я забыла надеть перчатки.

Том еще теснее прижался к ней. Когда боль немного утихла, Джулия дрожащим голосом сказала:

— Этому нет конца. Я потеряю их, Том, у меня срок — двадцать одна неделя, значит, если они родятся сейчас, то все равно не выживут.

— Знаю, дорогая, знаю…

— Я не хочу, чтобы это случилось! Это… это несправедливо! — горько сквозь слезы прошептала она. — Но, к сожалению, это все-таки происходит. И мы не первые, кто страдает от этой несправедливости.

— Помни: мы вместе, — прошептал Том. — И что бы ни случилось — плохое или хорошее, — мы справимся с этим. Я люблю тебя, Джулия. У нас самый счастливый брак на свете. Нас сближают не только малыши, но и наша с тобой любовь. Я никогда не позволю тебе уйти! Запомни это.

— Я хочу попросить тебя… Пожалуйста, продолжай говорить! Я тоже тебя люблю. Обними меня…

Их губы встретились в поцелуе, который поведал им о любви гораздо больше, чем все бессвязные слова, сказанные ими сегодня.

Джулия и Том так и остались сидеть в катере, не рискнув вернуться в дом. Чтобы не замерзнуть, они тесно прижались друг к другу и ждали, ждали, ждали… Через полчаса они услышали шум мотора. Дон уверенно вел катер по темной поверхности Бриллиантового озера.

ЭПИЛОГ

— Мам! Как ты умудрилась приехать так быстро?! — воскликнула Джулия, с трудом садясь на кровати.

Мать Джулии вошла в палату с огромным букетом цветов в вазе из китайского фарфора. Шэрон Грегори поставила букет на столик возле кровати. Январское солнце заиграло на нем всеми цветами радуги, придавая блеклым больничным стенам теплый розовый оттенок.

— Благодаря твоему мужу. Он был очень настойчив… У меня много новостей из дома… хотя давай отложим их на потом. Ты прости, что я все время говорю только о себе… — Ее раскаяние выглядело искренним.

— Конечно, мам, — немного хрипло от волнения ответила Джулия. Прощать всех сегодня было удивительно легко.

— Так вот, твой муж забронировал для меня два билета туда и обратно и даже оплатил их (что очень мило с его стороны).

— Мэтт не приедет?

— Он занят на съемках фильма.

— Надеюсь, он не играет очередного безликого гангстера? — спросила Джулия, не подумав, что ее пренебрежительный тон может обидеть мать. Просто она очень устала и мыслями была рядом со своими малышами, поэтому уже не могла следить за тем, что и как нужно говорить.

Но Шэрон ничего не заметила и продолжала, сияя, рассказывать:

— Конечно, нет, детка. О, это так замечательно, Джулия! Я не рассказывала об этом раньше, не желая беспокоить тебя по пустякам в такой сложный жизненный период. Мэтт играет главную роль в новом художественном фильме у самого популярного на сегодняшний день режиссера. Кроме того, сценарий — это нечто фантастическое!!!

— Это и правда замечательно, мама!

— А еще его просто замучили телефонные звонки разных продюсеров и студий. Кроме того, у меня появились новые клиенты, так всем понравился мой метод «внедрения молодых талантов». Нас с Мэттом ждут большие перемены, дорогая! А ведь еще в прошлом году мы хотели махнуть на все рукой!

— О, мама…

— Мне не стоило, Джулия, рассказывать тебе все это. Я ведь знаю, что ты была против моего брака с Мэттом.

— Нет, я не возражала!

— Дорогая, признай это, наконец. Ты имела полное право сомневаться в моем выборе. Мне тоже было нелегко. Поверь, даже если бы у нас с Мэттом ничего не получилось и Том не сообщил мне, что ты рожаешь, я все равно бы приехала к тебе. Где же мои любимые внучки?

— В специальном боксе для недоношенных, — ответила Джулия, и ее голос дрогнул.

Тот прекрасный и ужасный октябрьский вечер на Бриллиантовом озере положил начало ее злоключениям. В «Долине листопадов» Джулия провела целую неделю, потом три месяца она пролежала на сохранении в лучшей клинике в Филадельфии, где и родила сегодня ночью девочек-близняшек. Том был рядом с ней. Малышки весили около пяти фунтов и были довольно хорошо развиты, но дышали с большим трудом. Вот почему их положили в бокс.

Джулия очень переживала за своих дочек и поэтому не могла расслабиться и отдохнуть ни днем ни ночью. Если бы с ней рядом не было веселого, заботливого, любящего Тома… Но он был.

И как всегда, Джулия радостно встрепенулась, увидев его — высокого, темноволосого, улыбающегося только ей одной.

— Здравствуй, бесценная моя, — проговорил он, входя.