Виктор среагировал на нападение, скорей, бессознательно, чем осознанно. Прежде чем он успел подумать о чем-либо, его рука, сжимавшая аэрозольный баллончик, заключающий в себе противомоскитную гадость, сама взметнулась вверх и прыснула этими едкими химикатами прямо в приближающуюся морду вурдалака.

Чудовище тут же ослепло от попавшего в глаза яда, но, и, ослепши, продолжило свою атаку, в звериной ярости прыгнув на Виктора.

Парень, по-прежнему действуя на неком автопилоте, руководящем его движениями, отпрянул в сторону, уклоняясь от столкновения с зубастой тварью. Это его вряд ли спасло бы, — вурдалаку достаточно было развернуться и снова напасть на парня. Однако неимоверное жжение в глазах быстро доконало чудовище.

«Затормозив», вурдалак бешено потряс мордой из стороны в сторону, одновременно царапая ее когтистыми лапами. Боль, причиняемая химикалиями, видимо, была ужасна, ибо даже такое грубое и матерое создание не смогло обойтись без звуков, которые вылились из его глотки в форме переполненного мучениями низкого рева.

Рёв прокатился по близлежащим окрестностям, а вурдалак неожиданно припал к земле, заняв оборонительную позицию. Видимо, он ощутил, что слишком стеснен болью и потерей зрения. Ему явно не нравилось представлять собой довольно уязвимую мишень. Поэтому, не дожидаясь минуты, когда появится опасность больше, чем Виктор с баллончиком химикалий от комаров, зверь стремглав полетел в кусты. Через какое-то мгновенье чудовище уже растворилось во тьме ночного леса. Был слышен только удаляющийся хруст сломанных под тяжелыми ступнями веток.

Виктор, испытавший шок от произошедшего, и еще сильнее напуганный осознанием того, что чудовище может вернуться, когда продерет глазищи и обретет необходимое спокойствие, понял, что теперь настала самая пора для сдерживаемого ранее крика. В результате он истошно завопил на всю поляну:

— Господин Купер, ше-е-еф!!! Ребята-а-а!!!

Но его крик немного опоздал.

Произведенный Рэем шум и так заставил людей повыскакивать из своих палаток.

Алексей, Лёга, Андрюха, Мишка и Бэн едва успели накинуть на себя рубашку или майку. Их лица выражали крайнюю степень растерянности, тревоги и беспокойства.

Единственным человеком, кто, вроде бы, не переживал, оказался Джон Купер, — он покинул свое спальное место уже полностью одетым, с ружьем в руках и, как показалось Виктору, твердой решимостью во взгляде. Только, вот, что за решимость владела заграничным ученым, парень определить не мог. Да и некогда ему было разбираться, какие мысли имеет в голове этот американец, ибо сам он тут же побежал к палатке, в которой оставалась Юля.

Девушка в эту минуту расстегнула полог брезентового укрытия, и вышла ему на встречу.

Виктор обхватил ее обеими руками и тесно прижал к себе. Она сделала то же самое, без слов поняв чувства парня.

— Кто-нибудь объяснит, что за звериную хренотень мы только что слышали? — выдохнул Лёга, нарушив всеобщее молчание.

— Очевидно, нам придется спросить об этом Виктора. Ведь, только ему, похоже, удалось видеть произошедшее, — Купер опустил ружье стволом вниз и быстрым шагом приблизился к обеденному столу, за которым теперь происходили трапезы участников экспедиции.

Джон сел на один из располагавшихся вокруг стола походных стульев и жестом предложил остальным последовать его примеру.

Пока народ стягивался на это негласное совещание, Джон думал. Он думал о том, что ему удалось увидеть через слегка приоткрытый полог своей палатки, и делал соответствующие выводы…

Как только Рэй заступил на дежурство, Джон очнулся, будто ему приказал встать особого рода биологический будильник. Настоящего вибро-будильника, встроенного в его наручные часы, и которым он подстраховался, на случай, если проспит, естественно, — не понадобилось. Джон просто отключил его раньше, чем тот успел подать сигнал. Одевшись, Купер стряхнул с себя сонливость и начал наблюдать…

Он видел и превращение широколицего бородача… и Виктора, появившегося в самый неподходящий момент.

Не проснись Виктор, и не вздумай он пугать комаров противомоскитным средством, Рэй, без сомнения, успел бы превратиться не только из человека в чудовище, но и наоборот. Жаль было потерять сейчас такого великолепного… консультанта по пробуждению Болотного Духа…

Но, самое плохое заключалось даже не в потере Стокера, а в том, что он до смерти напугал всех остальных участников экспедиции своим ревом.

До смерти…

Джон, вдруг, уразумел, что в случае чьей-то смерти (ведь смерть, причем не одна, должна была произойти в очень скором будущем) ему требуется подстраховаться. Ну… алиби он не мечтал себе добыть, а, вот, снять с собственной персоны подозрения, — запросто. Для этого, прежде всего, требовалось притвориться, будто печешься о членах команды и переживаешь за них: организовать им совет (ну, совет-то он уже организовал), выдать людям оружие, а то они видели карабины… не дай бог подумают, что на стволы распространяется только его монополия. Завопят, — а вдруг к нам в лагерь еще, какой монстр пожалует?! Да, карабины их должны успокоить. Иначе, чего доброго, сбегут все, не дожидаясь, пока проснется Гаргейха и начнет их незримо направлять в сторону продолжения пути к Сердцу Болота.

«Выдать людям оружие… Все бы было проще, если б не уговор с Рэем и… Ылмом насчет того, что надо «позаботиться» о нем», — Купер закусил губу. — «Но, ничего — выкрутимся! «Обеспечу» членов команды карабинами соответственно, — в кавычках, — то есть, — вроде и да, а вроде и нет. Надеюсь, против такого хода Рэй не станет возражать? Кстати, о Рэе. Приняв облик звероподобного хищника, он, без сомнения, предоставил, таким образом, самое твердое, самое неопровержимое доказательство правдивости своих недавних рассказов обо всем, что творится в здешнем лесу, в мире… в МИРАХ, — настоящем и потустороннем! Имея такое основание, можно со всей смелостью продолжать работу».

Джон немного расслабился. Тем не менее, в душе у него прочно и, как он сам теперь подозревал, надолго поселилось чувство, что ему приходится читать интересную книгу и, одновременно, готовить барбекю: стоит увлечься чтением и вся еда — сгорит!

Виктор рассказал собравшимся вокруг стола участникам экспедиции о том, что случилось на поляне: о его походе за средством от насекомых, о Рэе и его превращении.

Никто не игнорировал его рассказ, не страдал излишним скептицизмом и, тем более, не подсмеивался. У всех еще, до сих пор, стыла кровь в жилах при воспоминании о разбудившем их низком, горловом реве. Было в том звуке что-то потустороннее. Так мог реветь лишь некий мифический зверь. И, хотя, среди присутствующих не было ни зоолога, ни охотника, ни, тем более, мифолога, всем, почему-то это, вдруг, стало ясно.

Мнений о том, как реагировать на случившееся было не много.

Например, Виктор поинтересовался у народа, не стоит ли переселиться в Конино, сняв там какой-нибудь домик. На болото же, то есть на работу, ездить оттуда, — все лучше, чем торчать в опасном лесу…

Вслед за ним Мишка Баламут огорошил всех предложением нанять одного из местных охотников (наверняка таковые в поселке имеются), чтобы тот охранял лагерь по ночам. Вдобавок, заключить с ним контракт на поимку рычавшей недавно твари живьем. С помощью этого чуда, дескать, в будущем можно и заработать, скажем, продавая права на ее исследование или участие в каких-нибудь шоу. Человек-монстр… Живой оборотень! Конечно, людям захочется такое посмотреть…

После этого, Алексей здорово подметил, что собравшиеся за столом участники экспедиции больше спрашивают друг друга о дальнейших действиях, чем выдвигают конкретные предложения — как быть.

Получался пустой разговор.

— Но мы же — не начальство, а рабочие, — буркнул Лёга Стрельцов, намекая на необходимость послушать Купера.

— Дело, как я вижу, подошло к тому, что вы хотите узнать мое мнение, — взял слово Купер, вставая из-за стола. — У меня возникли некие подозрения относительно Рэя довольно давно, еще за пределами России. Однако, по независящим от нас причинам, внимание к нему было ослаблено. Я очень рад, что, несмотря на мое упущение, все остались целы и невредимы. Но, покуда, мы теперь знаем об опасности, скрывающейся в лесу…, ведь он еще бродит где-то там, — мы должны предпринять кое-какие меры для нашего самосохранения.