Нэт решил, что не будет вскрывать письмо. Он не хотел ни в чем подозревать Энджи. Ну что в письме могло быть такого страшного? Родственники Сэма уже отреклись от Энджи, когда она больше всего нуждалась в их помощи. Ну что он может ей писать? Если только то, что они готовы вновь принять ее в лоно своей семьи.

Нэт поставил свою чашку с кофе на перила.

А что, если бы Энджи заставили выбирать? Что, если бы у нее появилось на примете какое-нибудь место, где ее обеспечат всем необходимым и позаботятся о ребенке? Ведь он женился на ней, когда у нее создалось безвыходное положение. А что, если сейчас она унаследует состояние и кучу родственников в придачу? Захочет ли она остаться с Нэтом? Сможет ли он уговорить ее остаться?

— Пошли вы все к черту, — пробормотал он.

Она его любит. А может, все то время, что они занимались любовью, она просто притворялась, что любит его? Ведь он сам предложил ей игру.

— Нет, — прошептал он.

Он рассмеялся и хлопнул себя по лбу. Не может быть, чтобы Энджи его не любила. Тогда почему же у него на душе скребут кошки?

Не обращать внимания. Тогда все пройдет. Подхватив Лизу, он направился к Дэйву, чтобы взять у него что-нибудь из инструментов.

Энджи лежала в постели Нэта, зарывшись в подушки и укрывшись до шеи мягким стеганым одеялом. Она внимательно осматривала незнакомую ей комнату, примечая малейшие детали. На тумбочке рядом с медной настольной лампой и будильником лежала недочитанная книга в бумажной обложке. Ей все здесь нравилось: и темно-синий с бордовым орнамент на ковре и на матрасе, и окна без занавесок с широкими белыми лепными украшениями. Сейчас через них лился солнечный свет, но она вспомнила тот прохладный ветерок, что дул прошлой ночью, и улыбнулась томной улыбкой.

Теперь комната и ее тоже, подумала она. Она вытянула ноги до самой спинки кровати и ощутила, как по телу пробежала сладкая дрожь. Она закрыла глаза и представила себе лицо Нэта, дышащее страстью, и, вспомнив его жадные поцелуи, улыбнулась, прижавшись щекой к наволочке. Она попыталась вспомнить, была ли она когда-нибудь в жизни так счастлива, и сама себе ответила: «Никогда!»

«Он любит меня, — подумала она. — Просто не верится». Она засмеялась от радости.

Ей вдруг снова захотелось его увидеть. И чтобы он ее обнял и поцеловал. Она присела на край кровати. Натянув шорты и синий свитер, она замерла и прислушалась: ни звука. Значит, она одна в доме. Наверное, Нэт пошел гулять с Лизой, или покупать пирожки, или еще за чем-нибудь. Они скоро вернутся.

Спустившись в кухню, она увидела, что тарелочки Лизы вымыты и заняли свое место в сушилке над раковиной, а ее нагрудник висит на ручке двери в кабинет. Готовый кофе стоит в кастрюльке на плите, но выглядит кастрюлька как-то сиротливо и печально. Энджи хотела уже открыть холодильник и посмотреть, нет ли там апельсинового сока, как вдруг заметила на столе письмо. Она взяла его и посмотрела на обратный адрес: Джеймс Кейдж. Энджи поморщилась. В ее голове пронеслось сразу несколько мыслей: Нэт знает о письме; он не вскрыл его; ему, наверное, интересно, о чем оно. Дрожащими пальцами она заправила светлую прядь за правое ухо и облизнула пересохшие губы. Подумаешь, сказала она себе. Стоит из-за него волноваться.

Прошлой ночью они были близки, напомнила она себе, и это многое изменило в их отношениях. Теперь их ничто не поссорит, тем более какое-то глупое письмо. Забыв, что она искала сок, она налила себе чашечку горячего кофе, отхлебнула глоток и поморщилась.

Вдруг с заднего дворика донесся страшный грохот, словно кто-то колотил кувалдой по железу. Она даже вздрогнула от неожиданности и бросилась к задней двери. Первой она увидела Лизу, которая, целая и невредимая, сидела на ярко-красных пластмассовых качелях, имеющих форму самолетика, с пропеллером и ремнем безопасности. Ножки Лизы болтались совсем невысоко над землей.

Энджи улыбнулась ей, но тут же схватилась рукой за сердце. От удивления она чуть не пролила на себя кофе. Она увидела Нэта, который стоял рядом с какой-то опасного вида машиной, размером больше газонокосилки с большими лезвиями и здоровенным красным мотором. Он улыбнулся Энджи и быстрым движением стащил с себя рубашку, бросив ее на крыльцо, чтобы она могла полюбоваться его обнаженным мускулистым торсом.

— Что ты делаешь? — крикнула она ему.

Он надел на руки старые перчатки.

— Разве не видишь — показываю тебе стриптиз.

Она укоризненно подняла брови, но сама едва удерживалась, чтобы не упасть в обморок. Она скользнула взглядом по его торсу вниз, до застежки на поясе джинсов, восхищаясь его чуть втянутым животом. Он еще более, чем когда-либо, возбуждал в ней желание. Она подняла на него глаза и поняла, что от него не скрылись ее мысли. «Надеюсь, он больше не будет ничего снимать с себя», — подумала она.

Нэт рассмеялся и выключил машину:

— Я обрабатываю наш сад почвофрезой.

— Где ты ее взял?

— Попросил у Дэйва. — Нэт показал пальцем на дом их соседа. Энджи взглянула, куда он указывал. Она бы не удивилась, увидев, что Морин и Дэйв стоят у забора и наслаждаются устроенным Нэтом шоу.

Она аккуратно свернула его рубашку с короткими рукавами и повесила на перила крыльца. Взгляд ее упал на коробочку с семенами, которую она подарила ему на свадьбу и которая теперь лежала на ступеньке. Энджи подняла на него глаза, но его внимание всецело занимала машина, которую он снова завел. Машина заработала с ужасающим грохотом. Энджи инстинктивно бросилась к Лизе и выхватила ее из качелей. Девочка хотя и перепугалась, но не плакала. Ее выразительные глаза с удивлением следили за машиной. Подумать только, сколько шума от этой штуки!

Да и на саму Энджи почвофреза произвела не меньшее впечатление. Когда первое едкое облако пара и дыма рассеялось, почвофреза содрала аккуратный слой травы и подмяла его под себя. Она пахала с неимоверной силой, но двигалась скорее вниз, чем вперед, так что Нэту пришлось попотеть не на шутку, пока он вспахал первую борозду. При свете солнца его темные волосы слегка отливали золотом, как на старинных картинах. Джинсы, обтягивающие его бедра, сводили Энджи с ума. Она едва сдержала стон, любуясь, как работает Нэт. Нэт выглядел просто божественно. Энджи села на нижнюю ступеньку крыльца. Ее босые ноги щекотала нагретая солнцем трава, на коленях она держала Лизу. Да, гормоны играли скверные шутки с ее либидо.

Лиза чуть не опрокинула кофе.

— Эй! — обратилась Энджи к Лизе и переставила чашку от греха подальше. Лиза тут же потянулась к коробке с семенами.

— Нельзя, нельзя!

Рокот затих, и Энджи, подняв глаза, увидела, что Нэт уже вспахал борозду. Она думала, что он опять заведет почвофрезу, но он вдруг сказал:

— Ты видела, тебе письмо?

В наступившей тишине его тихий голос прозвучал удивительно отчетливо.

У нее защемило сердце. Он снова посмотрел на нее, на сей раз без улыбки.

Глава 11

Энджи нехотя посадила Лизу на плечо и отправилась обратно на кухню. Выпавшее у нее из рук письмо так и лежало на полу. Когда она вернулась, Нэт по-прежнему стоял рядом с почвофрезой. Если раньше он выглядел как божество, то теперь в нем чувствовалось напряжение, затаенное предчувствие беды, отчего мышцы на его руках вздулись и казались еще мощнее.

Она спустилась с крыльца и подошла к нему так близко, что могла различить даже капельки пота у него на лбу.

— Прочитай письмо, если хочешь, — проговорила она.

Он покачал головой:

— Вскрывать чужие письма противозаконно.

Сначала она подумала, что он шутит, но он говорил совершенно серьезно.

— А хочешь, давай просто отошлем его обратно, — предложила Энджи.

И совершила ошибку. Теперь-то он догадается, что в письме что-то такое, чего она не хочет читать. У Энджи душа ушла в пятки.

— Нэт… — начала она.

— Да?

Она не знала, как ему сказать.