Изменить стиль страницы

— Мадам, позвольте я сниму с вас эти мешки, — весело обратился Джимми к Александре Барнард, сгорбленной фигурке в белом платье. Она примостилась на краешке большого, четырехместного дивана. Сидела поставив локти на колени и низко опустив голову. За нечесаными светлыми волосами, в которых мелькала седина, не видно лица. Не поднимая головы, она протянула вперед руки. Джимми ловко стянул с них коричневые бумажные пакеты. — А теперь прижмите, пожалуйста, пальцы к этим дискам. Они липкие, будет немножко неприятно, но и только… — Джимми сорвал печать со своей коробки и вынул оттуда круглые металлические диски. Гриссел видел, что руки у Александры Барнард дрожат, но лицо по-прежнему спрятано за длинными волосами.

Они с Деккером уселись в кресла. Деккер раскрыл блокнот.

Джимми работал быстро, уверенно. Снял отпечатки сначала с пальцев правой руки, потом левой.

— Все, спасибо, мадам. — Он мельком глянул на детективов, словно обнаружил кое-что интересное, и принялся раскладывать свои инструменты по местам.

— Миссис Барнард… — начал Деккер.

Тинки Келлерман едва заметно покачала головой, словно желая сказать, что подозреваемая не хочет разговаривать. Отойдя от дивана, Джимми закатил глаза.

— Миссис Барнард! — повторил Деккер громче и суше.

— Я его не убивала, — произнесла она, не двигаясь. Голос у нее оказался на удивление низким.

— Миссис Барнард, вы имеете право на юридическое представительство. Вы имеете право хранить молчание. Но если вы предпочтете ответить на наши вопросы, все сказанное вами может быть использовано в суде.

— Я его не убивала.

— Хотите вызвать адвоката?

— Нет. — Она медленно подняла голову, откинула назад пряди волос. Мучнистая кожа нездорового оттенка, налитые кровью глаза… Ее лицо показалось Грисселу знакомым, более того, он был уверен, что много раз видел Александру Барнард, только не мог вспомнить где. Она посмотрела на Деккера, перевела взгляд на Гриссела. На лице ее застыло выражение безнадежной усталости. Она протянула руку к столику, взяла сигареты и зажигалку. С трудом вскрыла пачку и достала оттуда сигарету.

— Миссис Барнард, я инспектор Франсман Деккер. Это инспектор Бенни Гриссел. Вы готовы ответить на наши вопросы? — Деккер говорил громко и медленно, как с глухой.

Она едва заметно кивнула и щелкнула зажигалкой. Глубоко затянулась, как если бы табак придавал ей сил.

— Покойный, мистер Адам Барнард, был вашим мужем?

Она кивнула.

— Назовите его полное имя.

— Адам Йоханнес.

— Возраст?

— Пятьдесят два года.

Деккер принялся записывать показания.

— Чем он занимался?

Она устало посмотрела Деккеру в лицо:

— «Африсаунд».

— Что, простите?

— «Африсаунд» — его компания.

— «Африсаунд»?

— Звукозаписывающая компания.

— Значит, он — владелец звукозаписывающей компании?

Она кивнула.

— Ваше полное имя?

— Александра.

— Возраст?

— Сто пятьдесят.

Рука Деккера, держащая ручку, дрогнула. Он в упор посмотрел на подозреваемую.

— Сорок шесть.

— Род занятий?

Она иронически фыркнула и снова откинула прядь волос со лба. Гриссел понял, что уборщица не преувеличивает. Александра Барнард и правда алкоголичка — дрожащие руки, глаза, характерный оттенок кожи, типичное расположение морщин на лице… И все же он точно знал, что уже видел ее раньше.

— Итак? — торопил Деккер.

«Откуда я ее знаю? — думал Гриссел. — Где я мог ее видеть?»

— Я не работаю.

— Значит, домохозяйка, — кивнул Деккер, записывая.

Она снова фыркнула — так же многозначительно, как и раньше.

— Миссис Барнард, пожалуйста, расскажите, что произошло вчера ночью.

Она медленно откинулась на спинку дивана, облокотилась о подлокотник и положила голову на плечо.

— Нет!

— Простите меня, но…

— Вы сами напросились. Прощаю!

На лице Деккера заходили желваки. Грисселу показалось, что цветной детектив скрежещет зубами. Александра Барнард медленно, с вызовом затянулась, словно готовясь к трудному объяснению.

— Я алкоголичка. Пью каждый день начиная с одиннадцати утра. Обычно к шести вечера я уже на взводе. Где-то с половины девятого и дальше я почти ничего не помню.

И тут, услышав ее красивый низкий голос, затронувший какую-то струну в памяти, Бенни Гриссел вдруг вспомнил, где он видел Александру Барнард. Он едва не вскрикнул, но вовремя осекся. «Сутватер». «Пресная вода»!

Ксандра… Знаменитая в прошлом певица… Боже, как она постарела!

В памяти всплыла яркая картина. На экране телевизора женщина в облегающем черном платье. Яркое пятно посреди сцены: она и микрофон. И больше ничего.

Стаканчик солнечного света,
Кубок дождя,
Глоточек веры,
Немного боли.
Пей пресную воду!

Когда она была на пике популярности? В середине восьмидесятых? Да, наверное. Гриссел вспоминал Ксандру Барнард. Невероятно чувственная блондинка с голосом как у Марлен Дитрих. Уверенная и ироничная, она не относилась к себе чересчур всерьез. Тогда она часто появлялась на экранах телевизоров, на журнальных обложках. В середине восьмидесятых Гриссел еще не пил по-настоящему и хорошо запомнил Ксандру. У нее было четыре или пять хитов, но Грисселу больше всего нравилась «Пресная вода». Подумать только, во что превратилась звезда первой величины! Бенни Грисселу стало жаль ее; кроме того, он ощутил чувство утраты и сострадания.

— Значит, вы не помните, что было вчера ночью?

— Почти ничего.

— Миссис Барнард, — сухо и официально проговорил Деккер, — у меня сложилось впечатление, что смерть мужа не очень вас огорчает.

Он ошибается, подумал Гриссел. Деккер торопится и нервничает и оттого предвзято относится к вдове.

— Да, инспектор, я не надела траур. Налейте мне джину с лимонным тоником, и тогда, может быть, у меня прояснится в голове.

На секунду Деккер смутился, но тут же расправил плечи и спросил:

— Значит, что-то вы все-таки помните?

— Достаточно для того, чтобы понимать: его убила не я.

— Вот как!

— Приходите попозже. Лучше всего часика в три. Тогда я на пике формы.

— Это невозможно.

Александра Барнард пожала плечами, словно говоря, что это не ее проблема.

— Придется взять у вас анализ на содержание алкоголя в крови.

— Валяйте.

Деккер встал:

— Позову эксперта.

Гриссел вышел следом. Толстый и Тонкий в гостиной собирали инструменты.

— Перед уходом возьмите у нее анализ крови.

— Есть, шеф, — сказал Джимми.

— Франсман, — осторожно начал Гриссел, — ты в курсе, что я алкоголик?

— Ах! — вскричал толстяк Арнольд. — Из вас выйдет славная парочка! Союз двух детективов… Как мило!

— Да пошел ты, — сказал Гриссел.

— Как раз собирался, — улыбнулся Арнольд.

— Не забудьте обработать «мерседес» на улице, — напомнил Деккер.

— Конечно. «Мерседес» у нас в списке следующим номером. — Арнольд вышел, прижимая к груди пакеты с вещественными доказательствами.

— Ну и что? — спросил Деккер, когда они остались одни.

— Франсман, я прекрасно понимаю, что она сейчас чувствует…

— Ничего она не чувствует. Муж лежит мертвый, а ей наплевать. Не сомневаюсь, это она его убила. Обычная бытовуха!

Как объяснить непьющему, какие чувства испытывает алкоголик с похмелья? Всем своим существом Александра Барнард жаждет спиртного. Она захлебывается в мутном и бурном потоке; спиртное — ее единственный спасательный трос. Уж Гриссел-то понимает.

— Франсман, ты хороший сыщик. Ты отлично поработал на месте преступления, все сделал как надо, и десять против одного, что ты прав. Но если тебе нужно признание… разреши мне попробовать! Один на один разговаривать не так страшно.

У Гриссела зазвонил мобильный телефон. Не сводя взгляда с Деккера, он достал его из кармана. Цветной детектив явно не горел желанием выполнять его просьбу.