— Утром в Соты отправляется группа ученых, которые проведут на участке границы полевые исследования. Мы уже запросили помощь с эльфийской стороны и они согласились предоставить в наше распоряжение троих сильнейших магов, специализирующихся на природе. Но магия Сот, хотя и очень близка к эльфийской, все-таки имеет отличия, потому присутствие и помощь одного из стражей Сот нам не помешает. Кроме того, Ваша… сила тоже вполне могла бы нам пригодится. Вы согласны отправиться к Сотам вместе с завтрашней экспедицией?

Еще об одной причине, по которой ее хотят взять (наблюдение и контроль) он ни словом, конечно же, не упомянул. Илия помрачнела при слове сила… Какого императору говорить о силе темноряжницы, изначально обозначающей врага империи? Но Саман молодец, выбрал единственно верный тон — не слишком беззаботный, чтобы не злить того, кто понимает, о чем речь. Но и не заостряя лишнего внимания. Все-таки император заслуживал немного уважения, не к месту подумала Илия. Второй мыслью было напоминание, что ее уважение нужно ему так же, как овце кусок мяса на обед.

— Я согласна, — коротко ответила Илия, даже не пытаясь делать вид, что раздумывает.

— Замечательно. Я рад, что мы все решили. Теперь я должен вас поблагодарить, — император встал, выпрямился и торжественно произнес:

— Илия Пехонская, дочь императорского служащего и страж Сот, Вы оказали Империи неоценимую услугу и заслужили наше искреннее уважение и благодарность. Мы придумаем, как вас отблагодарить, но может, вы скажите сами, чего хотите в награду?

Илия с трудом сдержала нервный вздох. Она не знала, как долго Саман будет ждать ответа, потому не стала тянуть. Посмотрела на него прямо и четко ответила:

— Я хочу увидеть свою семью и знать, что мое присутствие не принесет им никакого вреда.

И замерла в ожидании. Император мог согласиться… а мог отказать. И ничего не поделаешь. Саман молчал всего несколько секунд, но Илии они казались бесконечно длинными. Неужели откажет?

— И это… все? — удивлено уточнил император.

Илия даже не сразу поняла, о чем он. Видимо, просить следовало другого?

— Может, Вы хотите денежное вознаграждение? Кроме того, что уже озвучили? Должность при дворе? Стажировку у императорских магов? Правда вам придется приносить связку клятв, что в вашем случае грозит сложностями, но мы подумает, как…

— Ваше высочество… Я уже сказала, чего хочу, — твердо ответила Илия, почти его перебивая. Может, это было не очень вежливо, но ее злила необходимость вообще просить о такой, казалось, естественной вещи — увидеть своих родных. Она бы вообще с удовольствием гордо сообщила, что ничего ей не нужно, но по-другому с ними не встретишься. А как бы хотелось снисходительно намекнуть, куда им следует деть все их награды!

— Хорошо, — Саман тянуть резину и настаивать на своем не стал, — вы получите возможность повидаться с родными. Можете отправляться домой прямо сейчас, только предварительно зайдите в магическое крыло к Фазалию, он придумает, как сделать вашу встречу безопасной. Завтра утром вас прямо из дому заберет экипаж. Можете идти.

Илия быстро вскочила и вежливо поклонилась, даже не пытаясь рассмотреть Императора поближе, как сделал бы на ее месте любой другой посетитель. Она не чувствовала к этому человеку ничего — ни злости, ни уважения, ни благодарности. Он остался для нее портретом на стене, изображением на монете — неодушевленной картинкой.

— Я провожу, — это уже сказал наследник, Илия на секунду нахмурилась, но отказываться повода не было. Все, что она могла — пойти быстрее вперед, показывая, что в провожатых не нуждается. Самуил намека не понял.

Уже в коридоре Илия вспомнила, что дорогу в крыло магов не знает. Тогда остановилась, уверено смотря прямо в стену, пропуская наследника вперед, но он, подойдя ближе, тоже почему-то остановился, тщательно пытаясь поймать ее взгляд.

— Илия, — тихо сказал. Почти позвал.

Никаких разговоров ей не хотелось, стало жаль, что перед ней не равный, которого можно просто послать в бездну. Но избежать беседы, похоже, получиться только с помощью грубости, а грубить в ее положении явно не стоило.

— Ваше высочество? — ровно спросила Илия, спокойно к нему поворачиваясь и словно не понимая, что происходит.

— Нам нужно поговорить.

Она так не думала, о чем красноречиво говорил усталый вздох.

— Самуил… — как объяснить, что копошиться в том, что давно перестало представлять интерес, неохота, она не знала, потому решила тему перевести.

— Как… Тая поживает? — спросила, с трудом сдерживая непрошеную улыбку.

— Нормально, — его лицо помрачнело.

— Передавай привет, — бодро добавила Илия, с усилием сжимая расползающиеся губы, которые так некстати желали смеяться. Как это все… комично.

— Ты, наверное, на меня злишься, — наследник ее попытку замять ненужный разговор, похоже, решил полностью игнорировать, — я должен перед тобой извиниться.

— Не над…

— Я должен, — настойчиво повторил Самуил.

Хотелось неприлично громко хохотать, Илия с трудом сдержалась и кивнула.

— Ладно… Извиняйся, раз должен.

Он набрал воздуху побольше, словно перед прыжком в воду, но в остальном остался совершено спокойным. Цвета императорской семьи Самуилу шли — делали лицо мягче и глаза такими понимающими, что, наверное, при виде такого лица сразу хочется открыть все свои секреты. Похоже, обычно окружающие так и поступали…

— Илия. Прости меня… за то время. Я должен объяснить. Когда ты вернулась из мира демонов, мне сообщили, что подобное возможно только для тех, кто вступил с ними в сговор. Кроме того, ты явно дала демонам клятву верности, следовательно… продалась. Меня поставили перед фактом — приближаться к тебе опасно, я не должен рисковать своей жизнью, ведь я не просто человек, я…

— Наследник, — договорила Илия.

Он кивнул, пожалуй, слишком быстро.

— А на бал я не мог прийти один, в этом бы увидели доказательство того, что в императорской семье не все ладно. Такого нельзя допускать. Прости меня.

Илия не стала вспоминать все тщательно отрепетированные обвинения и проклятия, которые придумала в ту ночь. С удивлением поняла, что она их, по большей части, вообще уже забыла. Что-то про вечные муки совести… Страшные сны в сопровождении ее истощенного призрака…

Но она отлично помнила, что наследник не прислал даже элементарной записки с объяснениями.

— Все? — спросила, борясь с неуемной улыбкой, настойчиво растягивающей губы.

— Нет… Но сначала скажи — ты меня простишь?

— Конечно, Самуил, я тебя прощаю, все давно в прошлом, — широким жестом ответила Илия, пламенно желая, чтобы на этом все, наконец, закончилось. Но не суждено, видимо.

— Ты так только говоришь… из вежливости. Ты знаешь, мне было очень непросто тогда. Ты была для меня…

Улыбка вдруг ушла сама собой. Илия смотрела на его строгое лицо, на позу, с выпрямленной, как на параде спиной, на жестко выверенный наклон головы. Наследник всю жизнь делал то, что должен, поэтому из него выйдет отличный император. Как же его на самом деле… жаль. Он никогда не позволял себе идти наперекор принятому, никогда не нарушал приказов, независимо от того, насколько они соответствовали его личным желаниям. Всегда следовал правилам безопасности, был предельно вежлив, воспитан и разумен. Делал, что должен.

Самуил бы точно никогда не смог вот так… отдать за свою женщину все, думала Илия, смотря на воплощенный эталон порядочности. Он был красив, надежен, он был как мечта, почти идеальный, но… не живой.

— Илия…

Желающему обманываться в его голосе наверняка послышалась бы грусть, тоска и жгучее желание, с которым никак не получается справиться, а только разве что запереть подальше, чтобы в глаза не бросалось. Илия поняла, что больше ни за что не хочет продолжать этот разговор.

— Самуил, мне… все равно, — сказала, без труда выдерживая его почти просительный взгляд, — сейчас меня волнует только одно — семья, которую я очень давно не видела. Пожалуйста, не трать моего времени зря.