– Такого доказательства достаточно, ваше высочество?

Алекс с трудом разжал объятия.

– Ты очень смелая, София.

Девушка кивнула. Дыхание ее было прерывистым.

– Я иду домой. Ты идешь?

– Через пару минут, – отозвался Алекс.

Девушка отвернулась и пошла к берегу. Потом внезапно остановилась и повернулась к нему:

– С тобой все будет в порядке?

– Конечно. Как всегда.

Она вздрогнула.

– Тогда спокойной ночи.

Алекс смотрел, как она идет по пляжу. Как только София скрылась в доме, он нырнул в воду. Глупая игра, в которую они играла, раздразнила его. Боль в паху стала невыносимой.

Но не только неудовлетворенное желание причиняло ему такие мучения. Он привык контролировать желания все пять лет своего брака, никогда не изменяя жене с другими женщинами.

Нет, другое путало его.

Впервые он чувствовал, что живет полной жизнью, в которой есть страсть, боль, надежда, разочарование… Перед ним словно открылась дверь в новый мир.

И ключи от нее держала в своих руках София.

Глава четвертая

«Сара Сквиррел прижала белку к груди и улыбнулась…»

Прислонившись к скале, София вдохнула морской бриз, зачеркнула неудачную фразу и начала сначала:

«Проснувшись утром, Сара Сквиррел уже знала, что сегодня она найдет свою семью».

Улыбка тронула губы Софии. Уже лучше. Ненамного, конечно, но лучше, чем в прошлый раз.

В чем причина? – спрашивала она себя, теребя аккуратно заточенный карандаш. В красоте Лландарона? Его очарование заставило ее наконец взяться за перо? Или причина в высоком темноволосом мужчине, поцелуи которого сводят с ума?

София вспыхнула, как влюбленная девочка-подросток. С гримаской она захлопнула блокнот и откинулась на скалу. Прошла неделя с того вечера, когда ее вынесло на берег. Неделя с той ночи, когда они занимались любовью с Алексом. И всю неделю мысли о нем преследовали ее, не давая ни минуты покоя. Она думала о его необычных глазах, о его поцелуях и о том, что, возможно, у них будет ребенок.

Жизнь стала бы намного проще, если бы то, что София чувствовала к Алексу, ограничивалось бы только физическим влечением. Но, к сожалению, он интересовал ее значительно больше. С ним она мечтала о вещах, о которых раньше боялась и думать. С ним она строила планы о семье, о детях.

Раньше Софию привлекала только свобода. Ей и в голову не приходило мечтать о мужчине.

Она считала, что ей никто не нужен.

Но она ошибалась.

София смотрела на море, видела, как волны закручиваются и поднимаются, прежде чем обрушиться на берег. Она вздрогнула, представив, как одна из них накрывает ее с головой.

– Избегаешь нас? Или только меня?

София обернулась и застыла, ошеломленная. На скале она увидела Рэйнена. У его ног сидел щенок гончей с любопытными карими глазами. Она уже видела четвероногого милашку на пикнике.

– Господи! – выдохнула девушка. – Вы меня до смерти напутали.

– Прости.

С неожиданной для пожилого человека легкостью Рэйнен спрыгнул со скалы. Щенок бесстрашно спрыгнул за ним следом.

– Мне очень жаль. Но ведь ты простишь меня, девочка?

Сердце Софии смягчилось при сказанных Рэйненом словах сожаления, какими бы туманными они ни были.

– Конечно. – Она понимала, как ему трудно переступить через гордость и попросить прощения. Ее дед обычно поступал точно так же.

– Так вам удалось увидеть что-нибудь кроме пляжного домика его высочества? – улыбнулся Рэйнен.

– Я ходила в доки и смотрела, как продвигается ремонт.

– И когда судно снова будет на плаву?

– Через две недели.

Старик кивнул. Во всех его жестах сквозило что-то знакомое. Он так сильно напоминал деда, что София испытывала боль. Но она радовалась такой боли. Этот мужчина олицетворял ее семью, которая у нее осталась.

Словно утешая девушку, кареглазый щенок подошел и лег у ее ног. Тепло маленького тельца согрело Софию и успокоило боль в сердце.

– Ее зовут Эгги.

– Она просто прелесть.

– Таскается за мной везде, прицепилась как репей.

София захихикала и погладила щенка по голове. Неожиданно она вспомнила:

– Дедушка говорил то же самое про нашего кота Смока. Но если Смок не будил дедушку среди ночи, он становился сам не свой от обиды.

Рэйнен ничего не ответил. Но София и не ждала ответа. Старик указал на ее блокнот:

– Чем ты занимаешься?

– Пишу книгу, – объяснила она. – Пытаюсь по крайней мере. Я пишу книги для детей. Но сейчас у меня ничего не выходит. Творческий кризис.

– Серьезная причина.

– Да, особенно когда дело затягивается. А я не пишу ничего с того дня, как…

Она замолчала и опустилась на песок.

– Как?.. – спросил Рэйнен.

– Как умер дедушка.

Гнев вспыхнул в глазах собеседника. Он закашлялся.

– Так старый негодяй умер?

София кивнула. В горле у нее стоял ком.

– В прошлом году.

Сжав губы, он опустился рядом с ней. Не говоря ни слова, старик уставился в океанский простор. Софии отчаянно хотелось расспросить о детстве дедушки в Баратине, узнать, почему они так страшно разругались.

Но Рэйнен заговорил первым:

– Моя бабушка тоже была писательницей.

– Правда? – удивилась девушка.

– Поэтессой.

– Я бы хотела почитать.

Старик пожал плечами.

– Может, я покажу тебе ее книги. Если найду, конечно.

– О, как чудесно, Рэйнен.

– Ничего особенного, – смутился Рэйнен. – Я бы мог пригласить тебя к себе сегодня. Но сначала нам с Эгги нужно на пикник, который ежегодно проводит город. Все будут там. А поскольку ты гостишь у нас, ты тоже должна пойти.

Но перспектива пойти на городское мероприятие ее не слишком радовала. София не была уверена, имеет ли право присутствовать там. И она определенно не готова отвечать на вопросы о них с Алексом, если такие последуют.

– Я бы с удовольствием, Рэйнен, правда. Но мне нужно работать…

– Это не приглашение, девочка, а приказ короля. – Рэйнен поднялся на ноги, отряхивая песок с брюк. – Кронпринц Александр будет произносить речь. Ему нужна поддержка.

– Поддержка? Какая?

– Он тебе не сказал? – нахмурился старик.

София покачала головой.

– Четыре месяца назад принц развелся с женой. Сегодня ему придется объяснить свой поступок подданным. Ему остается только надеяться, что они примут его в качестве будущего короля без принцессы и наследника рядом.

У Софии в животе все сжалось. Ведь именно там мог находиться будущий наследник.

– А что, если они не примут его?

– Тогда ничего нельзя поделать, девочка. У страны еще не было короля без королевы. Или без наследника.

Холодный страх проник в душу. Вот почему Алекс так отреагировал на ее возможную беременность.

– А Алекс хочет стать королем…

Рэйнен серьезно ответил:

– Больше всего на свете.

И если она носит его ребенка…

София закрыла глаза и попыталась успокоиться, но бесполезно. Если она беременна, ее ребенок будет принадлежать Лландарону.

И она тоже.

Ему не стоит надеяться на понимание. Алекс повторял это про себя, пытаясь смириться с жесткой реальностью.

За все тридцать пять лет своей жизни он никогда не боялся говорить со своим народом. Но сегодня ему было не по себе. Слишком многое поставлено на карту. Его будущее, к которому его готовили всю жизнь. Народ может предпочесть Алексу его брата. И людей можно понять. Каждый король на троне Лландарона давал одну и ту же клятву: уважать закон и традиции. Мир и порядок в стране зависели от этих двух китов, на которых зиждилось государство.

И Александр Торн тоже уважает традиции и желания своего народа.

Каменные ступеньки, ведущие к подиуму, казались бесконечными, но Алекс справился с ними. Под безоблачным голубым небом он повернулся лицом к своему народу. Сотни глаз смотрели на него в ожидании. Они ждали поздравления и приглашения начинать пикник, а не новости о его разводе.