Служащие отдыхали в своих домах по случаю воскресения. Кроме того, для них объявили выходными и два следующих дня, поскольку в замке и подземельях нужно было прибраться и навести хотя бы относительный порядок в отсутствии лишних глаз и ушей.

Ректор Кляйнер не поленился на рассвете лично сходить в селение под видом простого гонца, чтобы порадовать ни о чем не подозревающих людей приятной новостью. Представиться же им официально в качестве будто бы нового руководителя Академии Кляйнер собирался через несколько дней.

Воспитанники пока были очень слабы и еще только приходили в себя после зачарованного сна, в который их погрузил ректор. Фабрицио Кляйнер, сам бывший воспитанник, считал, что так ребятам будет легче перенести очищение от яда черной магии, который не так-то легко излечить, словно застарелую болезнь.

– Приезжайте на следующий год. У нас все будет по-другому, – пригласил лицеистов Игнациус, раскуривая свою неизменную трубку.

– Вот уж не знаю, если честно, – признался Денис, – захочется ли мне в ближайшее время возвращаться сюда. Вы уж извините, но, кажется, мне и без того обеспечено несколько недель всяких кошмарных снов про крыс, замки и темные подземелья.

– Жизненная мудрость гласит: никогда не возвращайтесь туда, где когда-то были счастливы, – заметил ректор Кляйнер. – Так что сюда ты можешь возвращаться смело.

Он улыбнулся, но улыбка получилась задумчивой и отнюдь не из веселых. По всему было видно, работы в Магисториуме, и магической, и обыкновенной, руками и головой, предстояло еще немало.

– Я не забуду Магисториум, – покачал головой Денис. – Только почему-то в последнее время, с тех самых пор, как я стал учиться в Лицее чародейства и волшебства, куда бы я ни отправился, меня вечно подкарауливают какие-нибудь приключения. Нельзя сказать, чтобы я так уж был против... и все же иногда охота и спокойной жизни. Я вот надеялся изучить тут премудрости магии Норда. Думал, вернемся на Буян, то-то удивлю всех всякими новыми чародейскими приемчиками!

– Да ну? От кого это я слышу? – усмехнулся Нектарий. – А Берендей Кузьмич мне тебя расхваливал как раз за другое! Мол, парень просто золото в смысле приключений; ничего от него утаишь, на этого ловца самый крупный зверь бежит.

– Ну-ну, – саркастически покачал головой Денис. – Поэтому вы нас и выбрали в этот поход. И подобрали одного к одному – прямо Атос, Портос и Арамис какие-то. Ну, или вроде того...

Но мне только одно до конца непонятно: почему декан Алоиз наших девочек не взял в Магисториум? Лесю с Владой?

– Ну, ученик Следопытного посада должен бы и догадаться, – заметил Нектарий. – Во-первых, девочкам, к сожалению, вообще путь в Академию Норда пока закрыт. Про историю с ведьмами и их дочерьми помнишь? Я тебе рассказывал!

– Ну, положим, – кивнул Денис.

В свое время он поведал об этом друзьям, но те, признаться, не слишком-то поверили в эту версию. Зато у Нектария был и еще один аргумент от лица взрослых волшебников. Но прежде он предпочел поставить одну важную точку над "и".

– Вообще-то я думаю, эта ошибочная традиция должна кануть в прошлое, – предложил молодой чародей. – Как вы посмотрите на то, чтобы начать прием в Академию и девочек, ректор Кляйнер?

– Мы подумаем, – улыбнулся ректор. Но, глядя на него, можно было увериться, что думать насчет приема в Магисториум будущих воспитанниц Фабрицио Кляйнер будет думать еще долго.

– Во-вторых, – продолжил Нектарий, – и это было самым главным аргументом "против" девочек, – то, что Магнус откуда-то уже знал заранее: в числе делегации из Лицея будет тайно присутствовать маг. Он прибудет по просьбе деканов, чтобы предотвратить пробуждение древних Крыс – истинных Хитрецов. Соображаете?

– Если бы отправились девочки, число вариантов бы сократилось для Магнуса? И ему было бы легче вычислить среди оставшихся мужчин присланного чародея, который способен противостоять черной магии? – предположил Денис.

Нектарий кивнул, не говоря ни слова. Сейчас он смотрел на лицеиста с острым интересом, смешанным пополам с удивленным недоверием.

– Если ты, Денис, еще и угадаешь – почему, – добавил ректор Кляйнер, – тогда я готов взять тебя в Академию без экзаменов. На любой курс и специальность, по твоему желанию.

– Нет уж, спасибо, Пе... ректор Кляйнер, – усмехнулся Денис. – Мне и в Лицее нравится. А ответить я, пожалуй, смогу. Мне для этого и угадывать не надо.

– Ого! Ну-ка, ну-ка!– воскликнул ректор, а Игнациус коротко хохотнул, пыхтя трубкой как маленький паровоз.

– Просто я долго думал об этом, – сказал Денис. – Мне бы очень хотелось как-то объяснить Лесе... и Владе... Что их никто не хотел обидеть, а это было просто необходимо. Для дела.

– Здесь ты прав, – согласился Нектарий. – Но, как ты понимаешь, мы же не могли сказать им правду.

– В любом случае у меня версия только одна, – ответил Денис. – Я думаю, зеркальный маг может быть только мужчиной. Ну, или парнем...

Вот тут уже наступило настоящее молчание. Точнее, молчали все те, кто понимает. Сосны продолжали беспокойно шуметь, голуби – нежно ворковать под мансардами, и где-то вдали еле слышно дышало море.

– Знаешь, Денис...

Нектарий задумчиво смотрел прямо в его глаза. А это одновременно и не легко, и очень здорово, когда на тебя так смотрит такой волшебник.

– Я даже не буду спрашивать тебя, как ты догадался, – промолвил зеркальный маг. – Потому что на свете есть и такие вещи, о которых один волшебник не вправе спрашивать другого.

Денис тоже молчал. Хоть его догадка и оказалась верной, он еще не обдумал ее, как следует.

Но теперь, зная историю ректора Фабрицио Кляйнера и понимая жизненные устои зеркального мага Нектария, Денис понимал, что есть разные испытания на свете. И в мире магии, и в мире обычных людей.

Подчас жалость и сострадание пробивают самые крепкие, самые зеркальные щиты на свете. И в этом отношении, думал Денис, мужчине с его твердым и суровым характером, наверное, все-таки полегче, чем женщине. В женщине больше жалости и сострадания. А значит, и любви.

Но так ли уж нужна любовь всем этим Хитрецам – Магам, Чародеям, Волшебникам, неважно какую магию и цвет они исповедуют? Но зато способным, пусть и страдая при этом, но все же – приносить в жертву друг друга, предавать, подставлять, обманывать, лукавить даже со своими друзьями и близкими.

И при этом называть себя братьями?

Денис не был в этом уверен.

И совсем не обязательно, чтобы наиболее трудное испытание судьба уготовила именно волшебнику. Потому что настоящим волшебником, чтобы там ни сказал чародей Нектарий, Денис пока себя еще не чувствовал. И он почему-то от души надеялся, что это чувство придет к нему нескоро.

Он вовсе не желал пока такой свободы, о которой говорил Магнус. Но об этом у него еще будет время подумать на борту легкокрылого, быстроходного парусника.

К тому же Денис для себя пока не решил: какую же версию событий, случившихся с ними в замке Магисториума, он расскажет в Лицее девочкам. Леся очень проницательная и сразу почувствует самую малейшую фальшь и обман. Даже из самых благих побуждений.

Наверное, придется все-таки советоваться с Максом и Антоном, чтобы не было расхождений. Все-таки один ум хорошо, а три – втрое лучше. Даже без всяких нулей справа.

Денис легонько потряс Макса за плечо. Антон в это время тихо беседовал с ректором Кляйнером.

– Что же до меня... Теперь, если мне когда-нибудь предложат еще одну экскурсию в какой-нибудь старинный замок, я, пожалуй, десять раз подумаю. Прежде чем согласиться, – произнес Максим, не поднимая головы, погруженный в какой-то свой очередной чертеж.

Тот был коряво изображен на сложенном вчетверо замызганном листке бумаги. Похоже, что эту замысловатую схему Максим набросал чуть ли не на ходу. И теперь он задумчиво разглядывал ее, вертя и так, и сяк в ожидании отправления.