– Ладно. Но только пообещай, что будешь молчать, – очень серьезно попросил Петер.

– Могила! – торжественно заявил Денис, с трудом пряча в уголках рта непрошеную улыбку. Однако тут же поспешно добавил. – Но только при условии, что это не принесет вреда моим друзьям, Максиму с Антоном. Если это дело серьезное, и как-то затрагивает нас, я просто буду обязан с ними поделиться. Как друг и товарищ.

– А это уже ты сам решай, – кивнул мальчик. – На самом деле наставники Магисториума командуют в замке только до вечера, – прошептал Петер. И тут же вновь испуганно оглянулся, будто кто-то мог подслушивать их на крепостной стене. Там, где гуляет лишь ветер да еще шалые вороны.

– Как это? – не понял Денис.

– Очень просто, – понизил голос Петер. – Вечером преподаватели отправляются спать, каждый в свой дом. У них целый городок за крепостной стеной, в роще. Слуги тоже уходят за реку. Никто из взрослых не остается в замке. И в Академии начинают править совсем другие законы.

– Что за законы? Чьи? – осведомился наш дознаватель, чувствуя, как в нем пробуждается ленивый интерес.

– Лучше бы тебе об этом не знать, Денис, – честно признался Петер. Но, видя, как рот его собеседника начинает сжимать жесткая, решительная складка упрямства, мальчик вздохнул и склонился чуть ли не к самому уху Дени.

– В Академии есть тайное общество.

– Чье? – недоверчиво протянул Денис.

– Старших учеников, – вновь оглянувшись, с опаской пояснил Петер. – Всю ночь, до самого рассвета, Братство Хитрецов правит замком как хочет.

– Как ты сказал? – переспросил Денис. – Хитрецов?

– Хитрецов, – подтвердил Петер. – Так его называют сами члены Братства. Только ты не думай, его не вчера придумали. Говорят, оно восходит своей историей еще к прошлым векам. Это Братство было всегда. Только люди сменяются...

– Ого! А зачем оно? – удивился Денис. – И с кем это они хитрят, те, кто туда входит? Против кого?

Вообще-то он тоже любил всякие тайны! Хотя и вовсе не обожал их столь увлеченно, как, к примеру, Макс или его верный друг Тигран. Тех просто хлебом не корми, только дай посекретничать.

Но Денис в этом случае больше придерживался позиции Антона, справедливо считая, что за каждой тайной, пусть даже самой жгучей и увлекательной, обязательно скрываются какие-нибудь неприятности, если не откровенные гадости.

– Я вообще-то сам точно не знаю... – замялся Петер. – И, кроме того, один из законов Братства Хитрецов неукоснительно требует не разглашать о нем никаких сведений. Ничего и никому. А в особенности...

Петер быстро оглянулся, в который уже раз. Похоже, у него была первая степень шпиономании – недуга, о котором Денис слышал в Аптечкином посаде.

– И в особенности – чужакам. Всяким... пришлым.

Денис смерил паренька долгим внимательным взглядом.

– Постой-постой... Это что же выходит, по твоим словам? Получается, раз ты не можешь разглашать о нем ничего и никому... Значит, ты тоже член этого самого Братства? Хитрецов?

Паренек замялся и смущенно потупил голову.

– Ну... я не то чтобы... не совсем как бы...

И, решившись, упрямо мотнул головой.

– В общем, я пока еще не член Братства. А навроде кандидата.

– Вот как? – усмехнулся Денис. Правда, сейчас ему почему-то было вовсе не весело, а скорее наоборот. – И когда же ты войдешь туда? Станешь полноправным членом? И что для этого нужно?

– Не знаю, – честно признался Петер. – Когда решат старшие члены Братства. Когда наберу достаточно очков. Когда буду достоин, в общем.

И он закусил губу и мстительно процедил.

– Вот тогда уже меня никто не сможет обстреливать огнем на переменках. Я тогда уже сам буду обстреливать, кого захочу и как захочу.

"Вот дурак..."

Денис искоса посмотрел на Петера, не в силах скрыть сожаления.

"Да уж, друг ты мой ситный. Ради этого, конечно, стоит стремиться в это ваше Братство... И потом ты, конечно, будешь всеми силами стремиться и сам попасть огненным шариком в очередного такого же Петера. И, скорее всего, очень скоро уже преуспеешь в этом".

Словно ветерок прошелестел над головой Дениса. Он вздрогнул – в шуме листвы ему почудился тихий, ироничный голос Маленького Мальчика:

"И он утратит себя и тут же перестанет быть самим собой. Этим Петером в Академии Магисториума будет уже кто-то другой. Потому что место жертвы никогда не пустует там, где царят законы дикого леса".

Денис ошеломленно поднял голову, озираясь по сторонам. Но это был только ветер – легкое прикосновение приближающейся своенравной северной осени.

– Ну, как прогулялись? – поинтересовался Денис у друзей, заранее предвкушая, какой новостью он сейчас их ошеломит.

– Мы обследовали весь замок и окрестности, – солидным тоном сообщил Макс. – Прикинули, так сказать, план возможных боевых действий. На случай, если эти таинственные анонимы, которые нам грозят безумно страшными карами, попытаются исполнить свои обещания.

– Ну, думаю, до этого все-таки не дойдет, – кивнул Антон. – Однако я бы посоветовал тебе, Деня, не слишком-то разгуливать в одиночестве по замку. Пока мы не вычислили автора этой записки.

– И не поговорили с ним по-свойски, – добавил Макс, делая вид, что засучивает рукава.

– Ну, не стоит так уж сгущать краски, – произнес Денис, загадочно улыбнувшись. – Мы же тут в гостях. И, кроме того, со мной был верный оруженосец-провожатый из местных. Чего мне бояться, с ним-то?

– Петер? – кивнул Антон, не разделяя иронию своего товарища.

– Ага, – заметил Макс, спешно собирая на стол ужинать. – Могучий телохранитель. По имени "Геракл Сушеный".

И он водрузил в центр стола огромный самовар, пузатый и с медалями на тусклом медном корпусе.

Помимо питания в общей замковой трапезной ребятам выделяли кое-какие продукты, как по-военному выражался Антон, сухим пайком.

Видимо, у него в роду было немало военных: он так же был немногословен, тщательно взвешивал каждое свое слово, а, приняв решение, уже старался не отступать от него ни на шаг.

Как правило, в перечне продуктов были фрукты, сок и пироги к чаю. Последние здешним кулинарам удавались на славу, особенно с рыбой, малиной и роскошными северными грибами.

Хотя, справедливости ради, следует отметить, что с кулинарными творениями Веры Николаевны, Денисовой бабушки из Отрадного, им спорить, понятное дело, было бесполезно. Суровая внешне, но добрая внутри, волшебница с зелеными кошачьими глазами по части пирогопечения и чаезаваривания могла дать сто очков вперед любому шеф-повару из самого престижного столичного ресторана.

– Зря ты так, Макс, – возразил Антон, сноровисто нарезая малиновый пирог. Чувствовалось, что после прогулки приятели нагуляли неплохой аппетит. – Парень он неплохой, душевный. А мышцу подкачать – дело наживное. Ему бы позаниматься пару месяцев общим "физо". Потом гантели покидать, гири потягать. Кроссов намотать вокруг замка километров по пять ежедневно... Глядишь, через полгода цены бы ему не было. И уж тогда вряд ли кто рискнул бы поднять на него файерболл...

– Не знаю, как через полгода, а мне Петер уже сегодня понарассказал столько всякого... интересненького, – усмехнулся Денис, прихлебывая горячий чаек на травах, – что, полагаю, можно ему авансом премию выписывать. Или хотя бы почетную грамоту.

– Ну-ка, ну-ка, выкладывай, – озабоченно пробормотал Максим. По лицу друга он уже догадался: случилось что-то важное. Или еще только собирается произойти. – Что новенького рассказал этот хиляк?

И, поймав укоризненный взгляд Антона, Максим озорно подмигнул ему.

– Сейчас ты еще не так мигать будешь, – сообщил Денис. – Сейчас вы все просто прищуритесь, дорогие мои однокашники и однокорытники.

И он широким жестом обвел накрытый стол.

– То, что рассказал мне сегодня Петер – между прочим, под большим секретом...

Денис выдержал гениальную театральную паузу, за которую великий теоретик Станиславский, наверное, поставил бы ему нерукотворный памятник. А друзья, те просто готовы были растерзать его на месте, потому что уже сгорали от нетерпения.