– Если бы ты не был небесным военачальником, – подхватил Симон Зилот, – разве тебе удалось бы нас завербовать?

– Вероятно, у тебя особое предназначение, – высказал предположение Иоанн.

– У тебя появился соперник, Фома, – рассмеялся Иисус. – Он много знает, хотя и не учился, и отвечает на вопросы, которые ты никогда не задавал.

– Да, – согласился Фома. – Он очень умен! Особое предназначение! Мне стоило бы об этом подумать! Наверное, у тебя действительно особое предназначение!

Время шло.

– Хорошо, – сказал Иисус. – Мы пойдем в Иерусалим.

– Когда? – спросил Иоанн.

– Завтра.

Было решено, что Мария останется в Капернауме. Пятнадцать мужчин отправились в дорогу, взяв с собой шесть мулов. Неделю спустя они вошли в Иерусалим через Овечьи ворота.

– Завтра же, – сказал Иоанн, – они должны узнать о нашем приходе.

И Иисус в очередной раз убедился, что Иоанн, хотя и был самым молодым из учеников, оказывал на него наибольшее влияние. Иоанн казался прозрачны м, как вода, и одновременно крепким, как вино.

Ранним утром они двинулись в путь. На Паперти язычников уже собралась толпа, мешавшая пройти стадам баранов, овец и ягнят, а также многочисленным торговцам, которые несли на головах клетки с голубями и кувшины с вином. Настоящий базар. Бараны, овцы и ягнята блеяли, голуби ворковали, люди переругивались. Слева и справа расположились менялы и торговцы ладаном и миррой, свежими плодами и прохладительными напитками. Справа же, сразу у входа на Паперть женщин, находилась лавка, где продавали древесину. Несомненно, именно в эту лавку отец Иисуса поставлял некогда дуб из Киликии и кедр с Ливанских гор. Вдруг раздались негодующие крики. Меняла горячо доказывал клиенту, что должен получить свою долю со сделки.

– Это мое ремесло! – кричал меняла. – Иначе на что я буду жить?

Клиент же настаивал, что это ростовщичество. Иисус подошел к одному из торговцев и велел тому убираться.

– Что?! – возмутился меняла. – Да кто ты такой?

– Ты слышал, что я сказал. Покинь Храм!

Четырнадцать мужчин сгрудились позади Иисуса. Торговец решил, что это обыкновенные зеваки. Внезапно Иисус вырвал из рук торговца скотом кнут, сделанный из нескольких толстых узловатых веревок. Кнут тут же взлетел высоко в воздух и опустился на грудь торговца, сразу же упавшего навзничь. Еще один взмах – и кнут обрушился на клетки с голубями, стоявшие друг на друге. Клетки попадали и разломались.

– На помощь! – закричал меняла.

– На помощь! – вторили ему торговцы.

Голуби улетели. Кнут опустился на спины овцы и двух ягнят, и те во всю прыть помчались по паперти. Иисус подошел к следующему торговцу, крепкому весельчаку, смело бросившемуся ему навстречу и тут же получившему кнутом по лицу. Торговец попытался схватить Иисуса, но кнут вновь ударил его. По лицу торговца текла кровь, однако он сумел схватить одну из узловатых веревок и так сильно дернул за нее, что Иисус потерял равновесие. Другой рукой торговец нанес своему обидчику мощный удар. Симон, Иоанн и другие ученики схватили мужчину. Иисусу удалось высвободить из его рук веревку, и он больно ударил по спине торговца, который нагнулся, чтобы собрать валявшиеся на земле товар и деньги. Торговец мгновенно превратился в четвероногое животное, решившее, что лучше, несмотря на плотную толпу, спастись бегством. Другие торговцы бросились Иисусу наперерез, держа в руках палки, но кнут неумолимо выбивал палки, падавшие наземь, и хлестал по лицам и шеям нападавших. Женщины и дети, находившиеся в толпе, кричали от страха. На их крики прибежали два левита. Но Иисус, в несколько прыжков преодолев расстояние до лотков менял, расшвыривал, непрерывно стегая кнутом, их имущество. Монеты покатились по земле. Иаков ударил столиком по голове одного из менял. Столешница сломалась, а железный обод повис на шее менялы, словно позорный ошейник. Нафанаил и Варфоломей дрались С другими торговцами и яростно таскали их за вороты. Овцы испуганно блеяли. Суматоха достигла кульминации, когда неожиданно раздался звонкий голос Иисуса:

– Здесь дом Господа! А вы превратили его в разбойничий притон!

Люди окружили Иисуса, в то время как торговцы стремглав удирали через Никаноровы ворота, где обычно левиты распевали Псалмы. На верхних ступенях собрались священники и левиты, С угрюмым видом взиравшие на происходящее. Один из левитов спустился по ступенькам и направился к Иисусу, вокруг которого образовался кружок.

– Это Искупитель! – кричали одни.

– Да, это Мессия! – кричали другие.

Левит обвел взглядом толпу, оценивая ситуацию. Он слышал крики людей, требующих покончить со всеми этими торговцами и менялами, которых они называли ворами.

– Кто ты такой? – спросил левит у Иисуса. – Кто дал тебе право нарушать покой в этом святом месте?

– Бог – наш общий Отец, и у меня есть столько же прав, сколько у любого другого человека, который верит в Него, помешать превратить Его дом в пристанище торговцев.

– Это не твой дом. Он доверен священникам, и они заботятся о нем.

– Если священники позволяют превращать Дом Бога в базар, значит, этот дом можно разрушить. Достаточно трех дней, чтобы воссоздать его в сердцах людей.

По толпе прокатился гул. Эти слова вызвали у всех недоумение.

– Легко сказать! – откликнулся левит. – Однако этот Храм строили сорок шесть лет. И ты хочешь воссоздать его за три дня?

Иисус покачал головой.

– Он Искупитель, которого мы ждем! – вновь закричали люди.

Левит пожал плечами. У Никаноровых ворот застыли охранники, готовые по первому же сигналу левита арестовать Иисуса и пришедших с ним людей.

– Этот человек послан нам Богом! – крикнул какой-то старик, приближаясь к левиту. – Негоже, чтобы торговцы извлекали выгоду из набожности народа!

– Вы, священники, находите пристойным то, что здесь нас заставляют платить за пару голубей в три раза дороже, чем они стоят на городском базаре! – поддержал старика какой-то мужчина.

Подошли другие левиты. Несколько десятков человек кричали, выражая поддержку Иисусу. Они негодовали по поводу того, что священники выступают сообщниками воров, что менялы наживаются на верующих… Левитам стало не по себе среди враждебно настроенной толпы. Левит, пришедший первым, сказал, обращаясь к Иисусу:

– Таким способом проблему не решить!

И левит медленно направился к Никаноровым воротам. Немного поколебавшись, другие левиты двинулись следом.

– Начнем с того, что эта проблема не должна была возникнуть! – закричал вдогонку Иисус.

Левит, обернувшись, пообещал, что они еще встретятся.

– Неужели ты Мессия? – твердили люди, окружившие Иисуса.

Мужчина, державший за лапки пару голубей, дергал Иисуса за рукав.

– Только Господь знает, кто его помазанник, – отвечал Иисус.

– Вся страна ждет тебя со времен Иезекииля! – сказал мужчина. – Да благословен будет этот день!

Толпа подхватила благословение.

– При чем тут Иезекииль? – спросил Иисус, с беспокойством поглядывая в сторону охранников, по-прежнему стоявших около Никаноровых ворот.

– «Под конец же царства их…», – начал мужчина. – Разве ты не знаешь этих слов? «Под конец же царства их, когда отступники исполнят меру беззаконий своих, восстанет царь, наглый и искусный в коварстве…»

– Это из Книги пророка Даниила, – откликнулся Иисус. – Но я не искусен в коварстве. В этих стихах речь не идет о каком-либо ином могуществе, кроме могущества Бога.

– Да, да, – согласился мужчина, хватаясь за складку платья Иисуса.

Он потер материал между большим и указательным пальцами, а затем улыбнулся.

– Это лен, не правда ли? Помнишь ли ты человека, одетого в льняное платье, – это из Книги Иезекииля? Этот человек ставит отметину на чело людей, оплакивающих ужасы, которые творятся в стране, и гнев Господень обходит их стороной.

– Я помню, – ответил Иисус в тот момент, когда Фома сделал ему знак, что лучше уйти.

– Поставь мне отметину на чело, – продолжал настаивать мужчина.