— Щедрость его превосходительства не знает границ. Пожалуйста, скажите ему… — заговорил Валлон, поднимаясь.

Но Сулейман жестом осадил его. Он обвел присутствующих яростным взглядом и остановил его на Фаруке. Эмир схватил руку своего визиря, стащил с пальца перстень, украшенный рубином, и поднял его вверх, задержав над горкой серебра.

— Дай Вог, чтобы этого хватило, — пробормотал Валлон.

Сулейман разжал пальцы, и перстень стукнулся о монеты. Чаша двинулась и опустилась, а кречет поднялся. Все присутствующие зааплодировали, Фарук растянул губы в кислой улыбке. Эмир протянул мешочек Валлону.

— Это серебро ваше, — сказал Фарук.

Валлон подтолкнул Вэланда.

— Ты его выиграл, ты и забирай.

Сокольник нерешительно вышел вперед. Он взял одну монету, бросил ее в мешочек и оглянулся.

— Это не шутка, — подбодрил его Геро.

Вэланд ссыпал серебро в кошелек, пока на весах не осталось около горсти монет. Он помешкал, затем собрал остаток и вручил его Ибрагиму. Пожилой сельджук расчувствовался и обнял сокольника. Публика снова зааплодировала.

Сулейман вернулся на трон. Фарук выслушал его, поглаживая палец, на котором еще недавно был перстень, затем обернулся к аудитории.

— Щедрость его превосходительства на этом не исчерпалась, — торжественно произнес визирь.

«Вот где ловушка, значит», — подумал Валлон.

К нему подошел Фарук.

— Его превосходительство предлагает вам должность командира сотни в его личной гвардии. К чину прилагается земля в собственность в Конье. Трубачи будут оглашать ваш ранг перед вашими воротами каждый день на закате.

Геро придвинулся к франку.

— Принимайте предложение, если оно вам по душе. Обо мне не думайте.

— А как же евангелие?

Валлон поклонился эмиру.

— Его превосходительство оказывает мне больше чести, чем я заслуживаю. Передайте ему мою скромную благодарность и скажите, что я уже пообещал свою службу в Константинополе.

Сельджуки зароптали, качая головами. Эмир ущипнул себя за кончик носа, затем потянул ус. Фарук подошел к Геро.

— Его превосходительство ценит научные знания. Он предлагает вам на выбор должность писца, толмача или лекаря при его дворе. Он планирует устроить в Конье больницу и приглашает вас в ней работать.

Геро бросил на Валлона перепуганный взгляд.

— Что я должен ответить?

— Правду. Если желаешь принять предложение, так и скажи.

Юноша потер свой кадык.

— У его превосходительства сложилось неоправданно высокое мнение о моих медицинских умениях. Я пока лишь только студент, и мне предстоят годы учебы, чтобы стать настоящим лекарем. Когда это произойдет, я с радостью вернусь в Рум и передам приобретенные знания другим лекарям его превосходительства.

Среди сельджуков снова прошел неодобрительный шепоток. Глаза эмира недобро блеснули, он ссутулился и что-то сказал Фаруку. Визирь обратился к Вэланду.

— Эмир предлагает тебе должность помощника сокольника его превосходительства, — перевел Геро.

— Я не знаю. Мне нужно подумать. Я должен поговорить с Сиз.

Геро взглянул на Сулеймана и негромко произнес:

— В его мире решения принимают мужчины. Он ждет твоего ответа прямо сейчас.

Валлон улыбнулся Фаруку.

— Дайте нам, пожалуйста, минуту обдумать это предложение.

Он обратился к Вэланду:

— У тебя есть какие-нибудь планы на то время, когда мы прибудем в Константинополь?

— Нет, я не хочу жить в городе.

— Четвертая часть серебра твоя. Этого достаточно, чтобы завести крестьянское хозяйство.

— Я не хочу обрабатывать землю.

— Ты можешь вернуться в Англию.

— Я не могу отправиться в путь, пока Сиз беременна.

— Тогда я советую тебе серьезно рассмотреть предложение эмира. Ты знаешь, какие у него заведены порядки, ты видел, каким жестоким он может быть, когда зол. Но единожды чуть не претерпев казнь от его руки, ты, думаю, больше не повторишь ошибки.

Вэланд взглянул на Ибрагима. Пожилой сокольник одобрительно улыбнулся.

— Я не могу принять это предложение, если мне придется расстаться с Сиз.

— Тебе не придется.

— Я должен буду принять ислам?

— Эмир на этом не настаивает. В его окружении есть иудеи и христиане.

Вэланд глубоко вздохнул, взглянул на ласково улыбающегося Ибрагима.

— Скажите ему, что я согласен.

Сельджуки встретили его решение редкими аплодисментами. Валлон похлопал сокольника по руке.

— Я уверен, ты принял правильное решение.

Сулейман соскользнул с трона. Курт повел посетителей к выходу из шатра.

— Валлон.

Франк обернулся на голос эмира.

— Я вас догоню, — сказал он остальным.

— Я огорчен вашим отказом служить в моей армии, — заговорил Сулейман на сносном арабском. — Я здесь пробуду до рассвета, так что у вас еще есть время, чтобы изменить свое решение. В противном случае вы и грек уедете в Конью завтра. Оттуда сопровождающие доставят вас до границы с охранной грамотой.

«Это в противоположной стороне от башни, в которой спрятано евангелие», — мелькнуло в голове Валлона, и по его спине пробежали мурашки перед попыткой рискнуть.

— В сопровождающих нет нужды, — заявил он. — Мы отправимся собственным путем. Мы собирались пойти северным маршрутом и вернуться к Соленому озеру.

Сулейман покачал головой.

— Я не позволяю своим гостям путешествовать без защиты. — Он пожал плечами. — Что касается маршрута, выбирайте тот, который пожелаете.

Валлон постарался не обнаружить свою радость.

— Брат Вальтера поедет с вами?

— Нет, я и так слишком долго терпел его присутствие.

— Что мне с ним сделать?

Франк понимал, что, если он скажет «убейте его», эмир воспримет это так же непринужденно, как если бы у него попросили чашку воды.

— Позвольте нормандцу самому уехать в Константинополь. Я предоставлю ему средства для путешествия.

Не оборачиваясь, Сулейман отдал приказ. Двое подручных удалились.

— Это все? — спросил Валлон. — Я бы не хотел злоупотреблять вашим временем.

Сулейман взглянул на франка из-под наполовину прикрытых век.

— Исландская женщина.

Валлон принужденно улыбнулся. Вот в чем дело. Если эмир скажет, что не отпустит ее, возразить ему будет нечего.

— Кэйтлин? А что с ней?

— Она отправляется с вами в Константинополь?

— Если она того пожелает.

— Она еще не определилась?

— Мы с ней пока не обсуждали этот вопрос.

— Вы не обсудили планы со своей возлюбленной?

— Мы не любовники. Это была ложь с целью защитить ее.

— Я знаю. Ее служанки доносят мне каждое ее слово.

Сулейман шагнул ближе. Его голова едва доставала до плеча Валлона. Он показал пальцем на весы.

— Оставьте ее мне, и вы получите столько же.

Валлон покачал головой.

— Золотом.

Целое состояние. Валлон сглотнул.

— Я не буду принуждать женщину делать что-либо против ее воли. Если она захочет остаться, я не стану ее отговаривать. Это будет ее решение, и я не возьму никакой платы. Если она пожелает уехать, я заберу ее с собой.

Сулейман внимательно посмотрел на него и кивнул.

— Хорошо. Пусть Аллах решит.

Валлон поклонился и попятился к выходу. Сулейман жестом задержал его.

— Прежде чем мы расстанемся, расскажите, что вас сюда привело. Истинную причину. Это не деньги и не любовь к Вальтеру. Что же тогда?

Франк опустил глаза, разглядывая ковер. На нем были вытканы гвоздики и скорпионы.

— У каждого путешествия есть тайная цель.

— И какова она в вашем случае? — спросил эмир.

— Я не уверен, что сам ее понимаю.

— Когда Косьма ходатайствовал о выкупе сэра Вальтера, меня удивляло то, что высокопоставленный греческий дипломат обеспокоен освобождением нормандского наемника.

— Я не знаю. Мы встретились с Косьмой только в ту ночь, когда он умер. Мы даже толком не поговорили.

— Я установил высокую цену за освобождение Вальтера, не надеясь, что Косьма доставит выкуп. А потом, более чем через год, появляетесь вы, проделав путь с другого конца света ради спасения человека, которого вы не знаете. Чем вызвана такая суета вокруг незнатного нормандца?