Наконец он вышел в коридор, тихонько постучал в туалет, заглянул, посмотрел в ванной, в одной комнате и в другой… В гостиной сидели Фред, Боб с Бетси и еще несколько гостей.

— А где Полли? — спросил Мэлс.

Они оглянулись на него — и вдруг грянул дружный хохот. Они смотрели на растерянного Мэлса, всклокоченного, в расстегнутой рубахе — и покатывались со смеху.

— Это называется — провести вечер с Пользой! — сказал наконец Фред. — Твоя Полли давно дома спит!

— Продинамила? — спросил Боб.

— Спи спокойно ночью, мама, — мы болеем за «Динамо»! — дружным хором подхватили девчонки.

Мэлс налил себе вина, отошел и сел в стороне в кресло. Фред сел рядом, хлопнул его по плечу.

— Да ладно, не расстраивайся!

— У нее кто-то есть? — мрачно спросил Мэлс.

— Мой тебе совет, — сказал Фред. — Если это просто так — не трать время. Найди что-нибудь попроще.

— Это не просто так, — сказал Мэлс.

— Тогда зачем спрашивать? — пожал плечами Фред. — Смотри, любой из них, — указал он на парней, — и еще сто человек скажут тебе, что были с ней. И все соврут. Каждый пытался — и все проплыли по левому борту…

— А ты?

— Я безнадежен, — вздохнул Фред.

— Почему? — не понял Мэлс.

— Потому что у меня папа академик, потому что учусь на дипломата, потому что у меня есть машина и эта квартира. А она — Польза. Она всегда все делает наоборот.

Мэлс угрюмо смотрел в пол.

— Слушай, — толкнул его Фред. — Ты вообще барался с кем-нибудь? У тебя хоть одна женщина была? Если честно?

Мэлс неопределенно повел головой.

— Понятно… — сказал Фред. — Ну вот, уложил ты чувиху в постель. Что ты с ней делать-то будешь?

— А что сложного? — буркнул Мэлс.

— Что ж за темный народ! — вздохнул Фред. — Всех просвещать надо… Пойдем!

Они прошли в кабинет Брусницына-старшего, где на огромных стеллажах стояли книги и модели самолетов. Фред вытащил несколько томов энциклопедии и достал переплетенную в серую обложку книгу.

— На, почитай на досуге. Все какая-то польза будет… Только… — предостерегающе поднял он палец. — Ни одному человеку! Дома, за тремя замками! В крайнем случае съешь, как шпион адреса и явки!..

Мэлс осторожно приподнялся на кровати, присмотрелся в темноте — Ким мирно спал. Надсадно кашлял в своей комнате отец, за стеной раскатисто храпел сосед. Мэлс вытащил из портфеля книгу Фреда и включил фонарик.

На серой скучной обложке крупно значилось «Начертательная геометрия». На второй странице — шрифтом, стилизованным под арабскую вязь, — непонятное слово «Камасутра». Мэлс перелистнул дальше. Страницы были поделены надвое, слева шли столбцы текста, а справа для наглядности — подробно прорисованные парные фигуры. Он прочитал первые строчки, тотчас захлопнул книгу и воровато огляделся в темной комнате. Сполз вниз по подушке, накрылся одеялом с головой и углубился в чтение…

Мэлс медленно шел между танцующих пар, неловко, искоса поглядывая по сторонам. Под общую музыку каждая пара двигалась в своем танце, полуобнаженные фигуры скользили друг по другу, переплетаясь в причудливые узоры. Неожиданно он увидел Полли — она танцевала одна, глядя на него и ожидая его. Он подошел вплотную, глаза в глаза, невольно подчиняясь ритму ее танца и уже не замечая никого вокруг…

Мэлс спал, раскинувшись на кровати, и улыбался во сне.

А в это время отец, восседая на унитазе в уборной, разинув рот с давно погасшей папиросой, читал раритет из библиотеки Брусницына-старшего. Время от времени он поднимал потрясенные глаза и, сверяясь с текстом, переплетал прокуренные пальцы, пытаясь понять — что и как…

Под проливным дождем стиляги мчались по улице, на каждом перекрестке разбегаясь веером по одному-двое. Следом, громыхая подкованными ботинками, неслись бригадмильцы.

Полли кинулась в одну сторону, Мэлс схватил ее за руку и потащил в другую. Оглядываясь на ходу, поднимая тучи брызг в лужах, они пробежали через арку. Полли споткнулась и остановилась.

— Быстрей! — дернул ее Мэлс.

Она скинула ботинки и помчалась дальше босиком. Они юркнули в метро, бегом спустились по эскалатору, лавируя между пассажирами, и остановились за массивной колонной на станции, прижавшись друг к другу, мокрые с головы до ног.

— Полли… — неуверенно начал он.

— Что? — подняла она лицо со стекающими из-под промокшей «венгерки» каплями. Без ботинок с «манной кашей» она едва доставала Мэлсу до плеча.

— Полли… я…

Из тоннеля вылетел поезд, загрохотал мимо вагонами, тормозя.

— Что? Не слышу!

— Я тебя люблю! — повторил Мэлс, перекрикивая грохот колес.

Полли с хитрой улыбкой развела руками: не слышно.

— Я! Тебя! Люблю! — прокричал Мэлс.

Поезд остановился, из открывшихся дверей на перрон хлынул народ.

— Ну пока, Мэл? — Полли шагнула к дверям.

Мэлс поймал ее за руку.

— Подожди… А ты ничего не хочешь сказать?

— Хочу… — кивнула Полли.

Поезд тронулся, набирая скорость.

— Что?.. Не слышу!.. — Мэлс со счастливой улыбкой наклонил к ней голову.

— Ты дурак, Мэл! — крикнула она.

Улыбка спозла с его лица.

— Надо было столько времени строить из себя неизвестно что, вместо того чтобы просто сказать эти слова! — крикнула она…

Они целовались у колонны под осуждающими взглядами пассажиров. Полли стояла босыми ногами на высоких ботинках Мэлса посреди натекшей с мокрой одежды лужи.

Брусницын-старший заглянул в комнату к сыну. Фред, подстелив газету, красил поскуливающего Капитала в розовый цвет.

— Пожалел бы бессловесное животное, — сказал отец. — Зеленый или желтый — куда ни шло, но розовый, согласись, уже перебор… Зайди ко мне…

Он сел в кресло в кабинете и показал Фреду, чтобы тот закрыл дверь.

— Федор, — начал он. — Я каждый раз звоню тебе с дачи перед выездом. У тебя вполне достаточно времени прибраться. Почему я нахожу в собственном кабинете этот бронежилет? — он вынул из ящика стола лифчик.

— Ну, Бетси, оторва… — прыснул Фред. Забрал у отца улику. — Извини, пап.