Самые разумные девушки, разбежавшиеся и попрятавшиеся от магии где попало (с неразумными сейчас занимались врачи), выбирались из закутков и начали прибираться в замке. Ктото уже причитал над разрушенным и сгоревшим домиком - вместе со стенами, само собой, пропала мебель, погибло имущество - все, от одежды до милых сердцу мелочей. Одна из девушек, критически разглядывая стену в подпалинах и бурых потеках, решительно и на весь замок заявила:

- А вот там я ничего оттирать не буду!

Почемуто ее замечание вызвало огромный интерес к замковой стене. Мужчины взбирались на балюстраду, вытягивали шеи, ктото по пояс высунулся из бойницы и высовывался бы еще сильнее, если б ему не пообещали, что его кровь со стен и булыжников тоже никто оттирать не станет. Почемуто дружинников больше всего интересовало, чья это кровь расплылась по побелке на такой высоте - когото из своих или адепта Алого Круга. Впрочем, их состояние можно понять, нападение было из тех, что способны повергнуть в шок даже закаленных мужчин. Тем более что к жизни под постоянной опасностью нападения, периодически из вероятности превращающейся в реальность, вообще трудно привыкнуть. После случившегося выборжцы просто не знали, за что браться.

У оэсэновцев были свои заботы. Нужно было внимательно осмотреть подвалы и нижние этажи донжона, чтоб убедиться - никаких опасных сюрпризов воины Круга после себя не оставили. Надо было отогнать собственные автомобили в сторону от замкового моста, чтоб дать дорогу другим машинам. Надо было позаботиться о своих раненых и решить, что делать дальше, а также как помочь выборгским союзникам.

- Много у нас убитых? - спросил Один у Роннана.

- Пятеро. Считая двух курсантов. Еще одного уже повезли на базу, в реанимацию. Надеюсь, довезут живым.

- Курсанта?

- Нет, бойца. Тот обожженный курсант, о котором говорил Эйв, продержится и без срочной реанимации.

- Разве реанимация бывает несрочной? - усмехнулся глава ОСН. - Ладно, дел у нас и без того предостаточно - скомандуй нашим, чтоб собирались в обратный путь. Ужинать будем дома.

- Нет, ребята, посидите у нас, - устало возразил Владимир. - На нас напали, когда обед был уже почти готов, так что достаточно будет просто картошки покрошить, ну и мяса вытащить с ледника - и будет нормальный ужин. Опять же я хотел бы коечто обсудить с вами, ну по поводу взаимодействия. С нас поставки продуктов, с вас… Ну, в общем, много что хотелось бы обсудить. Раз уж такой случай…

- Мне, пожалуй, тоже есть о чем с тобой поговорить, - раздумчиво произнес Один. - Позволишь на ты, да?… Я вот о чем подумывал. Выборг - это перевалочная станция между Финляндией и Петербургом, и полагаю, как раз настало время налаживать контакты. Многое из того, что могут нам предложить соседи, возможно, спасет жизни наших людей, облегчит нам устройство нового мира, ну и им окажется небесполезно. Разумеется, тут твои молодцы будут очень даже в тему. Ты, конечно, понимаешь…

- Разумеется. Роль пограничников - не хуже и не лучше всех прочих, - усмехнулся Владимир.

- Дело не только в роли пограничников. - Один испытующе смотрел на собеседника. Роннан, нутром чувствовавший настроение своего друга и «начальства», быстро прогнал со двора всех, кто там околачивался, и двое «предводителей» остались в одиночестве. - Видишь ли, мы сейчас устраиваем магическую лабораторию… Ну понимаешь, исследование феномена магии и ее возможностей, ну и построение новых магических структур, от заклятий до артефактов и магических систем. Мои ребята здесь еще не обследовали каждый уголок, однако в Выборге уровень энергии на первый взгляд кажется вполне подходящим. Естественно, что лабораторию также надо будет охранять…

- Это понятно, - кивнул Владимир. - Когдато же надо все это начинать. Может, и лучше, если не в самом Питере…

- Один, извини, что прерываю. - К главе ОСН через двор бежал Роннан. - Кажется, у нас ЧП.

- Что случилось?

- С новой базы пропали все пленники из Алого Круга. Те, которых мы захватили двадцать шестого июня. Сейчас там разбираются.

Глава Организации сузил глаза и смерил заместителя взглядом.

- Обнаружили, когда привезли туда раненого?

- Ну да, и тех пленных, которых захватили сегодня. Говорю же, сейчас разбираются.

- А где у нас Кайндел?

- На малой базе. Той, которая у Гусиных болот…

- Я помню. Так… - Один задумчиво разглядывал носки своих сапог. - В этом инциденте она явно не замешана.

- Получается, что так.

- А кто тогда?

Роннан лишь молча развел руками.

В помещении, где заперли Кайндел, с мебелью было сложно. Матрас лежал прямо на полу, ни одного стула, столик низенький, а сидеть предполагалось на узловатом обрубке бревна, неровном и со следами топора. Парни, которые привели ее сюда, не произнесли ни слова, а вот седоголовый мужик, который получасом позже принес ей одеяло и кашу в пластмассовой миске, выразил ей свое сочувствие.

- Ситуация сложная, понимаешь. Мебель сюда еще, считай, и не завезли. Хорошо хоть, тепло.

- И кормят, - пробормотала она, изучая бетонные, в пятнах старых водных потеков, стены.

Чувствовалось, что эти места «окультурили» сравнительно недавно, считанные дни назад провели здесь электричество, поэтому провода толком не уложили, они провисали над дверным проемом и в углах. Воздух даже в таком крошечном помещении, как то, в котором заперли девушку, не мог прогреть масляный радиатор, и, перетащив матрас поближе, она закуталась в одеяло и прижалась к нему спиной. И задремала.

Она не следила за временем, да и не могла этого делать - у нее отобрали и часы, и мобильный телефон, вообще все, что у нее лежало в карманах или висело на поясе. Забрали и ремень, и шнурки, которыми были зашнурованы высокие ботинки, - на это она отреагировала понимающей улыбкой. Несколько раз приносили еду, девушка съедала все до крошки и снова задремывала, потому что делать все равно было нечего, кроме как проситься в гальюн, а за время обучения на базе Организации недосып накопился. Она заставила себя не думать ни о чем, кроме самых насущных потребностей организма - поесть и поспать, и, может быть, помечтать немного, помедитировать, потому что от этого становилось легче. О собственном будущем и перспективах своей карьеры в ОСН она не думала вообще.

Потому что какие могли быть у нее перспективы?

Она выспалась, казалось, на год вперед, несмотря на промозглую сырость помещения, едва разгоняемую масляным радиатором. И, когда дверь открылась в неурочное время (а приблизительно определять, когда приносят еду, она уже успела), Кайндел не спала.

При виде старших офицеров ОСН девушка поднялась с пола и отложила одеяло. Лицо Испытателя, стоявшего впереди, было суровым и даже злым. За его спиной девушка с удивлением разглядела Роннана и Одина, которые избегали смотреть ей в глаза. Сердце тревожно сжалось - это не могло быть хорошим знаком - хотя присутствия духа она не утратила.

Бойцы, сопровождавшие старших офицеров, надели Кайндел наручники, повязку на глаза и повели по коридорам. Шли долго, то по лестницам, то по прямой, а потом в лицо ей ударил свежий, влажный ветер, и ее ловко, умело запихали в машину и усадили в кресло. Сидеть в автомобильном кресле со скованными за спиной руками было очень неудобно, и ктото, поняв это, расстегнул на ней наручники и снова застегнул их впереди. Затянул ремень безопасности и только тогда снял повязку.

Они разместились в салоне армейского джипа, того самого типа, где салон можно наглухо отделить от водительского места и закрыть окошки так, чтоб подсмотреть в них не удалось бы даже при большом желании. По бокам от Кайндел сидели два бойца, напротив - Испытатель. На девушку он не смотрел. «Куда ж вы меня везетето, с такими рожами? - подумала она, поневоле нервничая. - На расстрел, что ли»? Ей оставалось лишь надеяться, что она бледна не настолько, чтоб самой стало неловко, посмотри она на себя со стороны…

«С другой стороны, разве им выгодно просто убить меня? Не выгоднее ли оставить для опытов?… Впрочем, они могут полагать, что это опасно и лучше избавиться от потенциального шпиона. Однако убивать проще было на месте. Нет, им чтото нужно от меня… Ты ведь предполагала, что именно так все и сложится. Ну, по крайней мере, выиграла целый год жизни, - подумала она, до странного спокойная. В чемто было даже обидно - где нечеловеческие переживания приговоренного? Где замирание сердца? Где пробегающая перед глазами жизнь? - Ну ладно. Может, позже понервничаю?»