Судя по голосу Иннасин-Оббо, он тоже волнуется, хотя и пытается это скрыть. Вон, его рука все еще чуть заметно дрожит… Похоже, только для Олеи, как для незнающего человека, эти вещи, найденные в шкатулке, внешне кажутся совершенно незначительными, но зато колдун и остальные мужчины из их отряда знают им настоящую цену.

Вот Иннасин-Оббо достал из шкатулки тяжелый перстень. Так это его носил Сварг? Надо же: по виду - довольно простой перстень из числа тех украшений, что и сейчас нередко приобретают для себя мужчины в Руславии. Только что золота на нем будет побольше, чем на нынешних мужских кольцах, да и вставленный в перстень рубин удивляет своим размером, и внешне привлекает к себе внимание - большой, яркий, хорошо ограненный…

Однако стоило колдуну взять в свои руки перстень, как камень на нем, словно почувствовав рядом с собой живое тепло, чуть засветился красноватым оттенком, причем тот свет становился все ярче и ярче. Внезапно в глубине красного камня четко проявилась буква "Р", причем непросто проявилась, а сияла настолько ярко, словно изнутри была подсвечена ярким солнцем.

- Так, - продолжал меж тем Иннасин-Оббо, - так, вспомним то, что сказано в сотнях книг и свитках, а именно: Сварг был старшим из троих детей…

- Так это всем известно… - начал, было, Рыжак, но колдун резко оборвал его.

- Не мешай, а не то я тебя выставлю отсюда! Понял? Так вот, Сварг был старшим из троих сыновей, и оттого оттиск его перстня на всех пергаментах должен стоять первым среди трех печатей. Давайте в этом удостоверимся…

Иннасин-Оббо поднес перстень к первому из серебряных кругов. Он еще не успел приложить перстень к печати, как удивленные люди увидели, что из красного камня прямо в середину серебряного круга ударили несколько крохотных молний, и серебро печати прямо на глазах людей, словно живое, стало расползаться в стороны, освобождая в середине круга место для камня. Еще несколько мгновений - и на коже пергамента осталась лишь все та же серебряная буква "Р". Когда же рубин перстня коснулся серебряного круга, то все то серебро, что до того чуть подалось в стороны, сразу же словно перетекло назад, и обхватило камень со всех сторон. Иннасин-Оббо убрал руку, и теперь казалось, будто перстень непостижимым образом прочно впаян в серебро. А еще через мгновение из серебра печати полился ярко-красный свет, совершенно неотличимый от цвета вставленного в перстень рубина, и, что самое невероятное - буквы на манускрипте засияли таким же ярко-красным светом, будто налитые кровью. Больше того: даже сам манускрипт приобрел чуть красноватый оттенок, сколь непривычный, столь и невероятный… Ровный красный свет от перстня сиял настолько ярко, что перебивал солнечный свет. Более того: казалось, что от перстня, впаянного в серебро, во все стороны и без остановки, бьют крохотные молнии…

Потрясенные до глубины души люди, забыв обо всем, смотрели на это удивительное зрелище. Конечно, Олея и раньше слышала рассказы о том, что будто бы манускрипт с текстом Договора Троих, если к нему приложить заветный перстень, начинает светиться, но одно дело разговоры, и совсем иное - увидеть это диво из легенд своими глазами. Потрясающе!

В следующее мгновение Иннасин-Оббо снова взялся за перстень, и серебро печати вновь послушно расступилось в стороны, а перстень легко оторвался от того серебра, в которое, казалось бы, он намертво впаян. В тот же миг потухло яркое красное свечение, серебряная печать вновь приобрела прежний вид, будто только что она не сияла удивительным светом, померкли красные буквы, и вот перед людьми на камне снова лежал довольно обычный пергамент, пусть и очень красиво написанный, а внизу были все те же три ровных круга…

- Это они! - Иннасин-Оббо не смог удержать в своем голосе радость. - Они! Те самые артефакты - перстень Сварга и манускрипт с текстом Договора Троих! Все-таки мы их нашли!

- А это… - снова засопел Рыжак. - Я хотел спросить: если перстень поднести к двум другим кругляшам…, ну к двум другим печатям, то, что тогда будет?

- Что будет? Смотрите…

Иннасин-Оббо поднес перстень ко второй серебряной печати, и все увидели, как красный рубин вдруг стал сиять зеленым светом, а сама печать, хотя и осталась неподвижной, но стала чуть отливать нежно-зеленым оттенком… Необычно и красиво! Колдун поднес камень к третьей печати - и все увидели, что перстень засиял ярко-синим, и так же засветилась третья серебряная печать…

Все правильно… - подумала Олея, наблюдая за игрой света. - По преданиям у второго из братьев перстень был с изумрудом, а у третьего - с сапфиром…

- Это они, вне всяких сомнений - они! - Иннасин-Оббо не мог оторвать глаз от артефактов. - Мы с вами видим то, что описано во множестве трудов летописцев - манускрипт с текстом Договора Троих и перстень Сварга! Вот они, мои бесценные, лежат перед нами во всей красе!

- Это точно они? - этот вопрос Юрл задал скорее для проформы.

- Они самые! Ошибки нет, и быть не может! Такие артефакты подделать невозможно, да и вряд ли кто этим будет заниматься - никому не хочется навлечь на свою голову гнев Небес…

- Замечательно! - и Юрл поднял с камня пергамент, забрал из рук Иннасин-Оббо перстень.

Олея готова поклясться, что в этот момент глаза колдуна недобро блеснули - как видно, магу никак не хотелось расставаться с сокровищами, которые они раздобыли с таким трудом. Впрочем, недовольство Иннасин-Оббо сразу же развеялось, во всяком случае, внешне он никак не показал своего расстройства, но Олея не могла забыть короткий злой взгляд прежде спокойного и выдержанного колдуна. Непонятно отчего, но у женщины сложилось твердое убеждение: будь на то воля Иннасин-Оббо, то он никогда бы не отдал Юрлу найденные артефакты. Костьми бы лег, но не отдал!

Тем временем Юрл уложил свиток пергамента и перстень в узкий футляр на крепкой цепочке, надел его себе на шею, и спрятал под одежду. Как видно, этот крепкий футляр с плотно закрывающейся крышкой у него был припасен заранее. И под одеждой его совсем не видно…

Тем временем командир повернулся к колдуну.

- Мы можем сейчас идти назад?

Снова идти этим озером, пусть даже и к берегу… В душе женщины все взбунтовалось против этих слов Юрла. Мало того, что ей страшно ступать в эту чуть затхлую воду, так еще и нет никаких сил вновь брести по скользким деревянным мосткам! Нет, сегодня она ни за что не пойдет по той старой подводной дороге! И в то же самое время ей было до невозможности страшно оставаться на ночь здесь, на этом острове. А если эти… водные вампиры выйдут на берег? Увы, выбор небольшой - или ночь на этом острове, или идти в полной темноте назад, к берегу… Хотя, если вдуматься, то по сравнению с подводной дорогой ночь на острове выглядит не так и страшно…

Однако Олея не успела сказать ни слова - ее опередил Иннасин-Оббо.

- Сейчас нам ни в коем случае не стоит уходить отсюда. Вы посмотрите на солнце - оно же вот-вот скроется! Мы же до заката никак не успеем перейти озеро! К тому же надо учесть, что почти до предела вымотаны и кони, и люди - денек сегодня был еще тот…

- Но если все же рискнуть? - похоже, Юрлу очень хотелось покинуть это печальное место. Вообще-то уйти отсюда хотелось всем, только вот как это сделать? Чего уж там греха таить - сейчас никому не хотелось вновь заходить в озеро, где обитают неведомые создания…

- При самом удачном раскладе до захода солнца мы сумеем дойти только до середины озера… - устало ответил колдун. - А что потом? Учтите, что после захода солнца заклинание против каххи в воде не действует. Мы сразу же окажемся в роли желанной добычи для всех обитателей этого озера. Идти в полной темноте по воде, в которой полно ночных вампиров, да еще и не видя ничего вокруг… Это даже не безрассудство, а полная глупость, в которой я не желаю участвовать.

- А если я прикажу? - в голосе Юрла чувствовался холод металла.

- Поймите же, наконец: даже если каким-то невероятным способом мы успеем достичь противоположного берега, то вряд ли до него дойдут все. Нет никакой уверенности в том, что никто из нас вновь не свалится в воду, а это грозит весьма печальными последствиями для всех остальных. Вдобавок ко всему здешние обитатели уже попробовали свежей крови, и сейчас настроены куда более решительно, чем час назад. Пусть они уже перекусили, только вот беда в том, что сытыми они никогда не бывают. К тому же все эти речные вампиры вот-вот проснутся, и начнут шустрить в полную силу… Ночь - время каххи.