Аналогия с качелями тут, кстати говоря, весьма точная — когда человек качается на качелях, то до некоего уровня размаха колебаний ему этот процесс доставляет удовольствие. Потом появляется страх, который начинает нарастать. А за неким уровнем либо человек получит инфаркт, либо его выкинет с качелей, либо качели сломаются, либо человек таки удержится и выживет, но на качели его потом уже и калачом не заманишь. Так же и мир — когда он сильно неравновесен, то может:

— грубо говоря, «сломаться», что выражается не только в тотальных войнах, но и в эпидемиях, землетрясениях и прочих реакциях природы, пытающейся восстановить равновесие, пусть и в новом состоянии;

— или настолько напугать живущих в этом мире, что большинство из них помрет от страха, а остальные вымрут позже, поскольку их будет слишком мало, чтобы продлить популяцию, да и, кроме того, большая часть жителей будет весьма больна и достаточно быстро вымрет сама, а меньшая часть будет столь брутальна и отвязна, что ее представители просто перебьют друг друга, а последний — самый крутой или самый подлый (тут уж как получится) — сам сдохнет от тоски чуть–чуть попозже.

И поскольку коллективное бессознательное то чувствует такие исходы, и оба они ему равно не нравятся, то именно это и вызывает ускорение прогресса — как попытки создать для мира «лекарства», которые позволят либо отсрочить агонию, либо будут мощными средствами анестезии, что позволит обществу сдохнуть относительно безболезненно (эдакие средства коллективной эвтаназии).

Если же мир раскачивается около положения равновесия лишь чуть–чуть, то и прогресс идет медленно. Вот только люди в таких мирах спокойнее, радостнее и счастливее. И если серьезно вдуматься, то и впрямь, куда торопиться то — впереди все равно либо Вечность, либо тот Великий Финал, который был задуман Великими Родителями всего Сущего уже при начале Творения и Срок которого записан в Изначальном Замысле. И поэтому нет смысла торопиться и стараться достичь чего‑либо быстрее других — перед ПервоЗаконом и Вечностью любые сроки и достижения одинаково равны. Какое число не подели на бесконечность — получишь одинаково ноль. И единственное, что может реально нарастать или уменьшаться в мире — это количество счастья. А значит не прогресс, развитие, успех или достижения, а только счастье является единственным верным критерием того, насколько мир живет по законам Изначальных Родителей и насколько он стабилен. Ну а разве на земном пути развития количество достигаемого человечеством в целом счастья неуклонно нарастало и нарастает?

— Ну, если рассматривать этот вопрос с подобной точки зрения… Наверное, в чем‑то ты прав, — сказал Гарчев. — Возможно, в устройстве земного общества и есть какая‑то неправильность. Но следует признать, что современное земное общество все‑таки живет более легкой и справедливой жизнью, чем то, которое было еще всего лишь два века назад, не говоря уж о более давних временах. Хотя, если честно, я надеюсь, что выводы, сделанные нашей экспедицией, смогут дополнительно улучшить и нынешнюю ситуацию.

— Нет, ну как без героев‑то?! — произнес Трофимов, просто аж извертевшийся от желания возразить тому, что сказал Дмитрий. — Ну это ты хватил! Вечная жизнь без катаклизмов, болезней и противоборства! Скучно же будет!

— На одной из планет девушка мне сказала, что у аборигенов нет преступности. Она одна спокойно ходила ночью по городу. На Земле такое возможно? — улыбнулся Дмитрий.

— Ну, это смотря какая девушка. И вообще, есть же мужчины, а значит, должно быть в жизни место подвигу! Иначе мужчины деградируют!

— Ага, а по твоему верх веселья и развития для мужчины — это ходить с разбитой рожей или радоваться тому, что разбил ее кому‑то другому, — съехидничала Катерина.

— Зато чувствуешь, что живешь, а не так, существуешь, — огрызнулся Александр.

— Ладно, вы тут полемизируйте, а мне надо отправить отчеты и отдать распоряжения для подготовки корабля к очередному прыжку, — сказал Гарчев, вставая.

Когда он вышел, Катерина сказала:

— Интересно ты все‑таки говоришь, Дмитрий. Я вот никогда не задумывалась над альтернативным путем развития цивилизации. Не технически, а как? Как по–другому?! И вот возможно ли вообще развитие в равновесных обществах? Зачем развиваться, если нет необходимости противостоять преступности, катаклизмам, войнам и устранять их последствия. Это кажется нереальным…

— Да уж, — согласился Трофимов. — Вот мы с тобой, Дмитрий, про время как‑то говорили, что это вроде как иллюзия. А теперь ты говоришь о неких сроках Воплощения Изначального Замысла Изначальных Родителей Мира. Тоже со временем вроде как связанно. Но это ладно, это можно объяснить, а вот как быть с наличием самого этого ПервоЗамысла, некоего исходного Плана Творения. Лично меня всегда интересовало, можем ли мы что‑либо менять, зависит ли от нас хоть что‑то? Или все предопределенно? Что думают об этом мудрецы твоей планеты?

— Будущее объективно–субъективно, — ответил знахарь. — Есть законы развития, если использовать ваши, земные термины, Хроноса, Эона и Кейроса. И есть вероятностный фронт «волны времени». При этом эта волна движется по ветвящимся руслам и протокам. Частично отражаясь от них обратно и под углом (дифракция и интерференция прошлого и будущего). Один из ваших писателей, Головачев, три века назад описал этот процесс очень точным образом, назвав среду его протекания Дендрофракталом. Стремнина волны в каждом потоке движется быстрее, чем у берегов. Есть «заводи» со стоячей «водой времени». И в рамках изначально заданных Великой Матерью законов и попущенной Ею же для разумных существ свободы воли эти самые разумные могут выбирать, в какое из русел свернуть волну (они движутся в волне, а не на ней, и могут даже частично формировать эту волну) и двигаться в стремнине или у берегов. Цивилизации стремнин не могут предсказывать будущее, т. к. у них настоящее=будущему (ваши даосы и буддисты сформулировали подобное ощущение лозунгом «здесь и сейчас»). Прошлое — это интерференция всех отраженных и рассеянных временных волн+память разумных, которая сама по себе является одним из факторов, задающих те процессы, про которые у вас говорят «будущее отбрасывает свои тени». Поэтому и прошлое на самом деле тоже вероятностно! Убери всю информацию о том или ином прошлом, измени картину волны, отраженной из настоящего и будущего — и прошлое тоже изменится. И для попадания в прошлое или будущее (для создания «машины времени», о которой многие так мечтают) надо прежде всего сформировать в коллективных сознании и бессознательном установки, повышающие вероятность реализации той или иной «сетки» пересечения и взаимопроникновения «временных волн» (их интерференционно–дифракционной картины). Только после этого можно будет техническими (та самая «машина времени») или, условно говоря, магическими (возможно, ими владели пророки) средствами перенестись в ЭТО, СФОРМИРОВАННОЕ будущее. И даже быть в нем достаточно продолжительный отрезок линейного (Эон) времени. При этом изменение коллективного видения может «схлопнуть» этот вариант, сделав его маловероятным.

Таким образом, разного рода организации, владеющие техническими или магическими средствами воздействовать на коллективные ожидания и мысли, а также переносить по «волнам времени» свои физические тела (тут могут быть разные механизмы вплоть до того, что переносится‑то, на самом деле, Сущность, которая просто уже по прибытии «на место» «собирает» привычную ей физическую оболочку), могут биться в настоящем за повышение вероятностей реализации тех вариантов будущего, которые нравятся адептам исповедуемых в этих организациях учений.

Можно также формировать волну, двигающую быстрее общего потока (для цивилизации стремнины это запрещено), которая, дойдя до фронта основной волны, рассеявшись, отразиться назад и принесет информацию о ближайших распределениях (полях) вероятности (интерференционная картина), частично их возмутив (принципы неопределенности квантового уровня). Но дальше фронта основной волны никаких прогнозов быть не может. Ибо за ним воплощенногособытийного будущего просто нет. А есть лишь Поле Смысловв Пространстве Условных Вероятностей.