Первый ощутимый удар советские спецслужбы получили в декабре 1941 года, когда в Брюсселе был арестован радист Михаил Варфоломеевич Макаров (кличка Аламо и Хемниц). В 1942–1943 годы германской контрразведке удалось захватить восемь радиопередатчиков, шесть из которых позднее возобновили свою работу, но под немецким контролем. В руки гитлеровцев попали резиденты Леопольд Треппер (Отто), Анатолий Маркович Гуревич (Виктор Сукулов, Кент), Константин Лукич Ефремов (Паскаль, Поль), Иоганн Венцель (Герман), другие советские разведчики.

Треппер, Гуревич, Венцель пережили гитлеровские, а затем сталинские застенки. О судьбе Макарова и Ефремова достоверных сведений нет.

В 1990 году в Москве вышла книга Л. Треппера «Большая игра (Воспоминания советского разведчика)». Анализируя происшедшее, автор упрекает некоторых своих товарищей в предательстве, практически ничего не рассказывая при этом об ошибках и недочетах, допущенных его «Центром». Но 27 октября 1945 года начальник Главного управления контрразведки Смерш Абакумов направил начальнику Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии генералу Кузнецову аналитическую справку о недочетах в подготовке, заброске и работе с агентурой со стороны аппарата ГРУ. Этот документ предлагается вниманию читателей с сокращениями.

Конечно, нельзя исключить, что показания Л. Треппера, А. Гуревича и И. Венцеля были добыты Смершем незаконным путем, с целью дискредитации ГРУ. Скорее всего, так оно и было. Но в предисловии к книге Л. Треппера кандидат военных наук А.И. Галаган обращает внимание читателя на те же ошибки «Центра», что были указаны в справке Смерша.

Истребление опытных кадров, замена их малокомпетентными и неопытными работниками отрицательно сказывались на работе советской разведки. Однако даже находясь под контролем немцев, Треппер и его товарищи продолжали работать на Советский Союз.

До сего времени считалось, что один из виновников провала «Красной капеллы» (будем использовать это широко известное название) — резидент советской разведки Кент. Такого мнения придерживались, например, и Л. Треппер, иА.И. Галаган. Но бригада юристов Главной военной прокуратуры, возглавляемая подполковниками В.К. Левковским и А.И. Эрфуртом, обстоятельно изучив дело, пришла к выводу, что А.М. Гуревич невиновен. К счастью, он был реабилитирован при жизни.

Фамилии некоторых советских разведчиков и сотрудников аппарата ГРУ в публикации изменены.

(По материалам Л. Решина в газете «Совершенно секретно».)

27 октября 1945 г.

Главное Разведывательное Управление Генштаба Красной армии

товарищу Кузнецову лично

При этом направляю справку о недочетах в подготовке, заброске и работе с агентурой за границей, со стороны аппарата Главного Разведывательного Управления Красной армии.

Приложение — по тексту

АБАКУМОВ

Во второй половине 1945 года Главным Управлением «СМЕРШ» были арестованы закордонные агенты и резиденты Главного Разведывательного Управления (ГРУ) Красной армии ТРЕППЕР Л.З., ГУРЕВИЧ А.М.,РАДО А., ЯНЕК Г.Я., ВЕНЦЕЛЬ И.Г. и другие, оказавшиеся германскими шпионами.

В процессе следствия по делам этих арестованных, наряду с разоблачением их вражеской деятельности, выявлены недочеты в подготовке, заброске и работе с агентурой за границей со стороны аппарата ГРУ.

Так, арестованным в июле 1945 года резидент ГРУ в Бельгии ГУРЕВИЧ (кличка «Кент») показал, что он был подготовлен наспех, а переброска его в Бельгию была организована непродуманно.

По этому вопросу ГУРЕВИЧ показал следующее: «Перед переброской меня за границу, по существу, яникакой подготовки не получил. Правда, после оформления моей вербовки полковником СТРУНИНЫМ я был направлен на курсы при разведшколе ГРУ, но они для практической работы ничего, по существу, не дали. На этих курсах я в течение пяти месяцев изучал радиодело, фотодело и был ознакомлен с общим порядком конспиративных встреч с агентурой за границей.

Следует указать, что ознакомление с порядком встреч с агентурой в условиях конспирации было очень поверхностным. На этот счет мы знакомились с материалами, составленными, главным образом, возвратившимся из-за границы работником ГРУ БРОДИНЫМ, в которых обстоятельства встреч и сама конспирация их излагались очень неконкретно и, я бы сказал, даже примитивно. Такая система обучения для меня, неискушенного в тот период человека, казалась вроде бы нормальной, но когда я столкнулся с практической работой за границей, то убедился, что она была не только недостаточной, а совершенно неприменимой в условиях нелегальной работы».

Как заявил ГУРЕВИЧ, вначале он должен был ехать для работы в Бельгию через Турцию, для чего ему были изготовлены соответствующие документы. Однако в связи с отказом турецких властей в выдаче ГУРЕВИЧУ визы, ГРУ за несколько часов до отъезда ГУРЕВИЧА изменил маршрут его следования в Бельгию, предложив ехать через Финляндию, Швецию, Норвегию и Францию под видом мексиканского художника, побывавшего несколько месяцев в Советском Союзе.

По вопросу о полученной легенде ГУРЕВИЧ показал: «Надо сказать, что данная мне легенда была очень неудачной хотя бы потому, что я в связи с недостаточностью времени не мог получить никакой консультации о Мексике, об ее внутреннем положении, условиях жизни и даже ее географических данных. Кроме того, испанский язык, являющийся основным в Мексике, я знал далеко не достаточно для мексиканца и говорил на нем с явно выраженным русским акцентом. Таким образом, в пути следования я был не в состоянии отвечать на самые простые вопросы о положении в Мексике, а это, бесспорно, навлекало на меня всевозможные подозрения.

Будучи в Париже, я встретился там со связником ГРУ, который вручил мне паспорт на фамилию уругвайского коммерсанта, а я ему сдал свой мексиканский паспорт.

Получая паспорт уругвайского гражданина, я был совершенно недостаточно осведомлен о жизни Уругвая. Когда этот вопрос я поднял, еще будучи в Советском Союзе БРОДИН сказал, что такая возможность мне будет предоставлена.

Действительно, спустя некоторое время мне была представлена для ознакомления коротенькая справка, написанная от руки на 2 страницах одним разведчиком, находившемся в Уругвае очень короткий промежуток времени. Причем в этой справке были указаны две улицы Монтевидео, названия нескольких футбольных команд и подчеркнуто, что население, особенно молодежь, часто собирается в кафе. Ни географического, ни экономического и политического положения в этой справке освещено не было. Я даже не знал фамилии президента «моего государства», т. к. по этому вопросу в ГРУ имелись противоречивые данные.

Когда я заметил БРОДИНУ, что этих данных для меня недостаточно, он обещал мне их дать, но их в ГРУ не оказалось, и мне в последний день перед объездом было предложено пойти в библиотеку имени Ленина и ознакомиться там с Уругваем по БСЭ. Естественно, что и там нужных мне данных, как для коммерсанта из богатой уругвайской семьи, найти, конечно, не представилось возможным».

Арестованный Главным Управлением «СМЕРШ» резидент ГРУ во Франции ТРЕППЕР (кличка «Отто»), объясняя причины провала своей резидентуры, показал: «Резидент МАКАРОВ (кличка «Хемниц»), несмотря на то что он как будто бы прошел специальную школу, не знал самых элементарных понятий о разведработе, не говоря уже о том, что он не знал ни одного иностранного языка. Кроме того, «Хемниц» должен был проживать как уругваец, в то время как он не имел никаких понятий о его «родной стране» и еще менее о стране, в которой ему пришлось работать. Такие же самые недочеты мне пришлось наблюдать и при моей встрече с резидентом ЕФРЕМОВЫМ (кличка «Поль»). Главной задачей группы «Поля» было информировать ГРУ о передвижении номерных частей через Бельгию, но при моей встрече с «Полем» оказалось, что ни «Поль» и никто из его группы не имел элементарного представления о знаках различия немецкой армии».

Бывший агент ГРУ «Берг» рассказывала, что, будучи переброшенной в Италию для выполнения специального задания, она не могла там легализироваться вследствие слабой подготовки и данной ей в ГРУ непродуманной и громоздкой легенды. Она заявила: