Он на мгновение задумался. Неизвестно, сколько времени у Шивон будет отключен телефон. Он указал свой номер, но подписался «Шивон Кларк», решив, что куда более вероятно, что женщина ответит другой женщине. Он перечитал свое письмо, и ему стало совершенно ясно, что оно написано не кем иным, как копом. Тогда он предпринял вторую попытку:

Приписал номер телефона и на сей раз одно имя — «Шивон». Кликнул по команде «Отправить». Когда спустя всего несколько минут его телефон зазвонил, он подумал, что чудес на свете не бывает, — и не ошибся.

— Чучело, — прозвучал в трубке голос Кафферти.

— Я все думаю, когда тебе наконец-то надоест это прозвище?

Кафферти хмыкнул:

— Сколько времени прошло с тех пор?

Лет, наверно, шестнадцать… Ребус дает показания, Кафферти на скамье подсудимых… Адвокат, спутав Ребуса с одним из свидетелей, назвал его Тучелло.

— Есть что-нибудь новое? — спросил Кафферти.

— Почему я должен тебе докладывать?

Кафферти снова хмыкнул:

— Предположим, ты поймаешь его и он предстанет перед судом… И как это будет выглядеть, если я вдруг во всеуслышание заявлю, что помогал тебе в этом деле? Тебе придется многое объяснять… может, даже собранные тобой доказательства сочтут недействительными.

— А я-то думал, ты хочешь, чтобы его поймали.

Кафферти промолчал. Ребус обдумывал, что сказать дальше.

— Вообще-то есть некоторый прогресс.

— И насколько же вы продвинулись?

— Пока все идет очень медленно.

— И не удивительно, ведь в городе такой хаос. — Снова хмыканье. Ребусу пришло в голову, что Кафферти, вероятно, напился. — Сегодня я могу провернуть любое ограбление прямо под носом у всей вашей команды.

— Так что ж ты медлишь?

— Я другой человек, Ребус. Я теперь на твоейстороне, понял? И если нужна моя помощь, я от всей души…

— Пока не нужна.

— Но если потребуется, дашь знать?

— Кафферти, ты же сам только что признал: чем больше твое участие, тем труднее будет добиться осуждения.

— Но я знаю, Ребус, как играть в эти игры.

— Тогда ты знаешь, когда лучше пропустить ход.

Ребус отвернулся от телевизора: на экране показывали, как машина снимает шкуру с туши.

— До связи, Ребус.

— Хотя вот что…

— Да?

— Есть несколько копов, с которыми мне хотелось бы поговорить. Они англичане, приехали по случаю саммита.

— Ну и поговори.

— Не так-то все просто. У них на форме нет опознавательных знаков, и разъезжают они на машине и в фургоне непонятной принадлежности.

— А что тебе от них надо?

— Объясню потом.

— Как они выглядят?

— Похоже, лондонские. Работают втроем. Загорелые…

— Ты хочешь сказать, что здесь они держатся особняком, — уточнил Кафферти.

— Главного зовут Джеко. Вероятно, они из СО-двенадцать и подчиняются некоему Дэвиду Стилфорту.

— Я знаю Стилфорта.

Ребус облокотился на письменный стол:

— Откуда?

— Да он в прошлые времена посадил многих моих знакомых. — Ребус вспомнил: Кафферти имел контакты с лондонскими мафиози старой школы. — А что, он сейчас тоже здесь?

— Остановился в отеле «Бэлморал». — Немного помолчав, Ребус продолжал: — Я был бы не прочь узнать, кто оплачивает его номер.

— Когда тебе кажется, что ты всего навидался, — глубокомысленно изрек Кафферти, — вдруг появляется Джон Ребус и просит тебя покопаться в делишках особого подразделения… А мне почему-то кажется, что все это никак не связано с делом Сирила Коллера.

— Я же сказал, расскажу потом.

— Ладно, а что ты сейчас делаешь?

— Работаю.

— Не хочешь встретиться и немножко выпить?

— Я еще не дошел до ручки.

— Да и я тоже, просто предложил.

Ребус задумался, чувствуя готовность поддаться соблазну. Но связь с той стороны оборвалась. Он сел и придвинул к себе блокнот. Результат вечерних усилий был зафиксирован на первой странице:

Ребус прищурился и впился взглядом в последнюю строчку. Так называется альбом группы «Ху», один из любимых альбомов покойного Майкла. Он вдруг почувствовал жгучее желание поговорить хоть с кем-нибудь, хотя бы с дочкой или с бывшей женой. Наверное, это непреодолимая тяга к семье. Он подумал о Шивон и ее родителях. Попытался выбросить из головы ее доводы против его встречи с ними. Она никогда не рассказывала о них, а он и не знал, есть ли у нее еще родственники.

«Ты ведь сам ни разу не поинтересовался» — упрекнул он себя.

Засигналил мобильник, извещая, что пришла эсэмэска. Отправитель: Шив. Нажал клавишу, посмотрел на дисплей.

«Можешь приехать в больницу «Уэстерн Дженерал»?»

В больницу «Уэстерн Дженерал»? Он не слышал о полицейских, получивших ранения или травмы… никаких причин оказаться на Принсез-стрит или где-то поблизости у нее не было.

«Сообщи, что произошло!!!»

На бегу к парковке он еще раз набрал ее номер. Безрезультатно — непрерывные короткие гудки: занято. Вскочив в машину, швырнул телефон на пассажирское сиденье. Но не проехал и пятидесяти метров, как телефон зазвонил. Схватив его, он впился глазами в дисплей.

— Шивон? — хрипло произнес он.

— Что? — спросил женский голос.

— Алло?

Стиснув зубы, он пытался крутить руль одной рукой.

— Мне… это… Нужен… нет, ничего.

Телефон в руке замолчал, и он опять отшвырнул его на сиденье. Телефон упруго подпрыгнул и шлепнулся на пол. Ребус вцепился в руль и изо всех сил надавил на газ.

10

Перед мостом Форт-Роуд стояла пробка. Но их это не расстроило. Им было о чем поговорить и о чем подумать. Шивон рассказала Ребусу обо всем. Тедди Кларка никакими силами нельзя было оттащить от постели жены. Больничный персонал обещал поставить для него раскладушку. Первой процедурой, назначенной на завтрашнее утро, будет рентген головы и компьютерная томография мозга. Удар дубинкой пришелся по верхней половине лица: под глазами темнели синяки, один глаз совсем заплыл. Нос, слава богу, сломан не был. Ребус спросил, существует ли угроза потери зрения.

— Может быть, на одном глазу, — сказала Шивон. — После обследования ее перевезут в глазной центр. И знаешь, Джон, что для меня самое тяжелое?

— Сознание того, что твоя мать всего лишь человек? — предположил Ребус.

Шивон покачала головой:

— Ее пришли допрашивать.

— Кто?

— Полиция.

— Да… это по-нашему.

Она хрипло рассмеялась:

— Они даже не пытались выяснить, кто ее ударил. Ее спрашивали, что онасделала…

Ну, разумеется, не была ли она среди зачинщиков? Может быть, шла в авангарде?

— Господи, — с ужасом прошептал Ребус. — Ты там была?

— Да будь я там, я бы им устроила! — И чуть помедлив, добавила полушепотом: — Джон, я следила за тем, что там происходило.

— Глядя в телевизор, трудно судить о том, что происходит в действительности.

— Полиция действовала неадекватно.

Шивон впилась в него тяжелым пристальным взглядом, словно вызывая на спор.

— Ты сейчас раздражена, — только и смог сказать он, опуская стекло, чтобы поговорить с подошедшим патрульным.

К тому времени, когда они добрались до Гленротса, он успел рассказать ей о том, что ему удалось сделать за вечер, и предупредил, что она может получить по электронной почте письмо от женщины, подписавшейся «Кровоточащее сердце». Шивон, казалось, его не слушала. В Главном управлении полиции Файфа им пришлось три раза предъявлять удостоверения, прежде чем их пропустили в офис, откуда велось управление операцией «Сорбус». Ребус еще по дороге решил умолчать о ночи, проведенной в камере, — у Шивон и своих проблем выше крыши. Его левая рука наконец-то приобрела почти нормальный вид. Всего и потребовалась-то одна упаковка ибупрофена…