Несмотря ни на что, несмотря на все пятьдесят оттенков, мой муж может быть романтиком. Я смотрю на следы страсти на моих запястьях. С другой стороны, он может быть, иногда, диким.

Выпустив мою левую руку, он приподнимает мой подбородок пальцами и с болью в глазах изучает выражение моего лица,

— Они не болят, — повторяю я.

Он подносит мои руки к губами и покрывает их извиняющимися поцелуями.

— Пойдем, — говорит он и ведет меня в магазин. — Вот. — Кристиан показывает на платиновый браслет, который только что выбрал. Он великолепен; украшенный изящной филигранью в виде абстрактных цветов с мелкими бриллиантами в их серединках.

Он застегивает его на моем запястье. Браслет достаточно широкий, чтобы закрыть отметины от наручников. Он стоит около тридцати тысяч евро, как мне показалось, хотя я и не поняла его разговора с продавцом на французском.

Я еще никогда не носила чего-то столь же дорогого.

— Так-то лучше, — шепчет он.

— Лучше? — Шепчу я, глядя в светящиеся серые глаза, сознавая, что тощая продавщица смотрит на нас завистливым и неодобрительный взглядом.

— Ты знаешь, почему, — говорит неуверенно Кристиан.

— Мне это не нужно. — Я трясу запястье и браслет сдвигается. Он ловит дневной свет, проникающий через окна магазинчика, и маленькие сверкающие радуги танцуют по всем стенам.

— Мне это нужно, — говорит он с абсолютной искренностью.

Почему? Почему ему это нужно? Почему он чувствует себя виноватым? Из-за чего? Из-за следов от наручников? Из-за его биологической матери? Из-за меня? О,Пятьдесят.

— Нет, Кристиан, не нужно. Ты уже дал мне многое. Волшебный медовый месяц. Лондон, Париж, Лазурный Берег и ты. Я очень счастливая девушка, — шепчу я и его взгляд смягчается.

— Нет, Анастейша, я очень счастливый человек.

— Спасибо. — Встав на носочки, я обвила руками его шею и поцеловала. Не из-за браслета. Из-за того, что он — мой.

Еще в машине он занимается самокопанием, глядя на поля, яркие подсолнухи, — головки которых, склоняются все ниже, греясь в лучах полуденного солнца.

Один из близнецов, — я думаю, что это Гастон, — за рулем, и Тейлор сидит рядом с ним впереди. Кристиан печально размышляет о чем-то. Я сжимаю его руку и чувствую ответное ласковое пожатие. Он смотрит на меня, прежде чем отпускает мою руку и ласкает колено. Я одета в короткую, пышную, голубую с белым юбку, и голубой, обтягивающий топ.

Кристиан колеблется, и я не знаю, куда будет путешествовать его рука, — до моего бедра, или вниз по моей ноге. Я замираю, в ожидании ласковых прикосновений его пальцев, и у меня перехватывает дыхание. Что он собирается делать? Он выбирает движение вниз, вдруг хватает за лодыжку и тянет мою ногу к себе на колени. Я разворачиваюсь своей спиной так, что оказываюсь лицом к нему в задней части автомобиля.

— Я хочу и другую тоже.

Я бросаю нервный взгляд на Тейлора и Гастона, чьи глаза решительно направлены на дорогу, и кладу свою другую ногу ему на колени. Его глаза прохладные, он протягивает руку и нажимает на кнопку, расположенную в двери. Перед нами из панели выскальзывает тонированное стекло, отделяющие приватную пассажирскую зону, и через десять секунд мы оказываемся фактически наедине.

Вау… неудивительно, что в конце этой машины так много места для ног.

— Я хочу посмотреть на твои щиколотки. — Взгляд его озабочен.

Следы от наручников? Боже… Я думала, мы закончили с этим. Если и есть следы, они закрыты ремешками на сандалиях. Я не помню, как они выглядели с утра.

Он нежно гладит большим пальцем мою правую стопу, заставляя меня извиваться. Улыбка играет на его губах, и он ловко расстегивает один ремешок. Улыбка тут же исчезает, когда он сталкивается с темно-красными метками.

— Мне не больно, — шепчу я.

Он смотрит на меня, и выражение его лица печально, губы сжаты в тонкую линию. Он кивает, как будто верит мне на слово. Я покачиваю расстегнутой сандалией, поэтому она падает на пол, но я вижу, что он потерян. Он рассеянно и задумчиво, — почти машинально, — ласкает мою ногу, отвернувшись, чтобы посмотреть в окно машины еще раз.

— Эй. Чего ты ожидал? — Спрашиваю я.

Он смотрит на меня и пожимает плечами.

— Я не ожидал, что буду чувствовать себя так, глядя на эти следы, — говорит он.

О! Достаточно одной минуты, а что будет потом? Как? Пятьдесят! Как я могу идти в ногу с ним?

— А как ты себя чувствуешь?

Холодный взгляд смотрит на меня.

— Не комфортно, — прошептал он.

О, нет.

Я расстегнула свой ремень безопасности и придвинулась к нему ближе, поставив мои ноги у него в коленях. Я хочу сползти к его коленям и обнять его, и я сделала бы это, если б спереди был только Тейлор. Но я осознаю, что Гастон наблюдает за моими действиями через стекло. Если бы только оно было темнее.

Я сжимаю руки Кристиана.

— Засосы — вот что мне не нравится, — шепчу я. — Все остальное… что ты делаешь, — я начинаю говорить еще тише, — с наручниками. Мне это нравится. Даже больше, чем просто нравится. Это взорвало мой мозг. Ты можешь делать это со мной снова, в любое время.

Он смещается в кресле.

— Возбуждает?

Моя внутренняя богиня смотрит испуганным взглядом Джекки Коллинз.

— Да. — кивнула я.

Я шевелю пальцами ног, — его промежность твердеет, и больше вижу, чем слышу, его резкий вдох. Губы приоткрываются.

— Вы должны пристегнуть ремень безопасности, миссис Грей. — Говорит он. Его голос низкий, и я делаю круг пальцами еще раз. Он делает вдох, и его глаза темнеют. Он сжимает крепче мою лодыжку, как бы предупреждая.

Он хочет меня остановить? Продолжить? Он замолкает, хмурится; взглянув на часы вынимает свой вездесущий Блэкберри из кармана, чтобы принять входящий вызов.

Он хмурится сильнее.

— Это Барни, — говорит он и нажимает кнопку.

Дерьмо. Работа прерывает нас снова. Я пытаюсь убрать ноги, но он сжимает пальцы вокруг моей лодыжки.

— В серверной комнате? — Говорит он в недоумении. — Разве это не активировало систему пожаротушения?

Огонь! Я убираю ноги с колен и на этот раз он не препятствует мне. Я откидываюсь на спинку сиденья, закрепляю ремень безопасности, и беспокойно вожусь с браслетом тридцать-тысяч-евро.

Кристиан снова нажимает на кнопку в подлокотнике двери и тонированное стекло скользит вниз.

— Кто-то пострадал? Разрушения?.. Понял. Когда? — Кристиан бросает взгляд на часы, и снова запускает руку в волосы. — Нет. Ни пожарных, ни полиции. Пока по крайней мере.

Вот черт! Пожар в офисе Кристиана! Я уставилась на него.

Тейлор придвинулся, чтобы слышать разговор Кристиана.

— Неужели он? Хорошо. Мне нужен детальный отчет об ущербе. И полный список всех, кто имел доступ, в течение последних пяти дней, включая обслуживающий персонал. Свяжись с Андреа и скажи, чтобы она мне перезвонила. Да, звучит как аргон и является столь же эффективным, и ценится на вес золота.

Отчет об ущербе? Аргон? Это звонит в колокол далекий класс химии. Аргон — это химический элемент, я думаю.

— Я понимаю, что рано. Я жду е-мэйла от тебя в течении двух часов. Нет, мне нужно знать. Спасибо что позвонил мне. — Кристиан вешает трубку, потом сразу набирает номер в Блэкберри.

— Уэлч. Хорошо. Когда? — Кристиан смотрит на часы еще раз. — У тебя есть час. Да. Двадцать-четыре-семь от удаленного хранилища данных. Хорошо. — Он вешает трубку.

— Филипп, мне нужно вернуться на борт в течение часа.

— Месье.

Вот дерьмо, это Филипп, а не Гастон.

Автомобиль резко рванул вперед. Кристиан смотрит на меня, выражение его лица невозможно прочесть.

— Кто-нибудь пострадал? — Спрашиваю я тихо.

Кристиан качает головой.

— Очень незначительный ущерб. — Он придвигается по-ближе и обхватывает мою руку, сжимая ее успокаивающе.

— Не беспокойся об этом. Моя команда этим занимается.

И вот он, — генеральный директор; командующий, контролирующий и совсем не взволнованный.