Некоторое время парень шел за ними, но девушки неожиданно свернули за угол и затерялись в толпе. Камерон не стал бросаться в погоню. Главное, Хлоя здесь, в Каннах, теперь-то он точно ее отыщет. Молодой человек был уверен, что его миссия выполнена. Вернувшись в мотель, он отправил Блэки короткую записку: «Нашел Хлою. Подробности позже».

Разобравшись с почтой и удалив гневное письмо индийского националиста, Камерон загрузил на свой сайт очередной эпизод фильма о Ганеше и добавил в раздел «Наши звезды» пару фотографий Блэки с золотой статуэткой, которые он сделал в Авиньоне.

Часть шестая

Иногда религиозные фанатики встречаются в самых неожиданных местах

Глава 18

Диана была знакома с основными правилами автостопа: вытянуть руку, поднять вверх большой палец и ждать, когда остановится машина: если водитель мужчина и рядом с ним нет женщины, ни за что не садиться в такую машину, — но до сих пор Диане ни разу не приходилось применять их на практике. Иногда ее одноклассницы ездили на попутках до ближайшей деревни — девочки любили пропустить по стаканчику в местном баре, — но они никогда не приглашали Диану, очевидно считая, что дочь лорда, за которой обычно присылали машину с шофером, не захочет размахивать руками, стоя у обочины дороги.

Путешественницу подобрала пожилая супружеская пара из Германии. Муж вел машину, жена сидела рядом и делала ему замечания. Критикуя водительские способности супруга, она одновременно болтала с Дианой по-английски, мужчина тоже был не прочь поговорить: немец то и дело поворачивался к пассажирке, как будто они сидели не в машине, а в гостиной перед ярко пылающим камином. В какой-то момент женщина развернула большую дорожную карту и подсунула ее под нос мужу.

— Смотри, — она ткнула пальцем в карту, — ты пропустил поворот.

Карта закрыла все лобовое стекло, и теперь ни сама женщина, ни ее муж, ни Диана не видели, куда они едут.

Беглянка делала вид, что плохо говорит по-английски, она отвечала немцам на смеси французского, английского и еще какого-то неизвестного языка, который, по утверждению самой Дианы, был мадагаскарским наречием.

— Я выросла на Мадагаскаре, — пояснила она, — мои родители были миссионерами.

В школе Диана писала доклад о природе Мадагаскара и могла в течение пятнадцати минут вполне уверенно рассказывать о живущих там птицах и бабочках. Увлекшись, она полностью перешла на язык островитян, и немцы перестали задавать вопросы.

В следующей машине, которая подобрала Диану, сидела молодая женщина с короткой мужской стрижкой и непроницаемым выражением лица. Девушка видела, что она не настроена вести дружескую беседу, и тоже молчала. За всю дорогу обе не проронили ни слова. Лишь один раз, когда по радио зазвучала какая-то французская песня, женщина бросила короткое «нет» и выключила приемник. У нее были влажные глаза и странный остановившийся взгляд, но совсем не потому, что женщина слишком внимательно смотрела на дорогу. Казалось, она вообще не видит ни шоссе, ни сидящей рядом Дианы.

На окраине Оксера, километров за сто до Парижа, женщина высадила Диану и, рванув с места, скрылась за поворотом. Минут сорок мисс Бенхам безуспешно пыталась остановить машину, пока ее не подобрал какой-то мужчина, оказавшийся инструктором по вождению. За рулем сидела ученица. Когда они наконец добрались до города, мужчина заблокировал все двери и открыл их только после того, как Диана заплатила ему сто евро.

Денег почти не осталось, а ведь ей еще надо было снять комнату в отеле и купить кокаин. Диана нашла телефон-автомат и позвонила дилеру. Скарабея дома не оказалось. «Messagerie», так по-французски назывался автоответчик, сообщил, что Скарабей уехал в отпуск и что его «en vacances» [18]продлится до конца августа. Но у Дианы был еще один запасной вариант: в прошлом году они с Кейт ездили в Париж, тогда подруга познакомила ее со своим дилером, кажется, он работает в каком-то баре в районе Барбеса.

Бар назывался «Ночная фиалка». Заведение находилось на маленькой улочке между Барбесом и Шато-Руж. Не самый симпатичный район Парижа, и при других обстоятельствах Диана вряд ли рискнула бы отправиться в такое жуткое место. Основными обитателями района были эмигранты, бедные художники и наркодилеры. Благодаря эмигрантам, которые открывали здесь свои лавчонки, на улицах было не очень грязно, но район кишел мелкими жуликами и наркоманами. В одном из переулков девушке попался магазинчик под громким названием «Модное женское белье»: в большой корзине, выставленной прямо на тротуар, лежали горы кружевных трусов. Корзина стояла между картонной коробкой с разноцветными бюстгальтерами и пластмассовым баком для мусора, наполненным носками и колготками.

После наступления темноты добропорядочные парижане предпочитали обходить эти места стороной.

Диана шла небрежной походкой, изображая человека, который просто гуляет по знакомым улицам и от нечего делать глазеет по сторонам. Она толкнула стеклянную дверь бара и вошла внутрь. Зал был пуст, возле стойки сидели двое мужчин. Один из них, негр с кожей иссиня-черного цвета, окинул Диану оценивающим взглядом и расплылся в белозубой улыбке.

— Что желаете? — спросил бармен, задумчиво протирая салфеткой чистый бокал.

— Я ищу Люка Леона, — сказала Диана. — Я подруга одной его хорошей английской знакомой.

— Люка здесь нет.

— А вы не знаете, где его можно найти?

— Не знаю.

— Извините, а у вас случайно нет его телефона? Это очень срочно.

— У нас тут все срочно. Нет у меня никакого телефона.

— Думаю, у меня есть то, что вы ищете, — сказал второй мужчина, сидевший возле стойки бара.

Диана окинула его взглядом. Она не смогла определить национальность незнакомца. Он мог с равным успехом быть светлокожим выходцем из Северной Африки, или смуглым французом, или мулатом неизвестного происхождения. Его одежда состояла из линялых джинсов и светлой рубашки с потрепанным воротом, но выглядела чистой и опрятной. Незнакомец производил впечатление человека, который знает где достать кокаин, но в то же время он не был похож на опустившегося наркомана или на мелкого мошенника, способного взять деньги и не принести товар, словом — парень внушал доверие.

— Мне нужна кока, — сказала Диана, так словно речь шла не о кокаине, а о стакане кока-колы.

— En poudre? Порошок, — мужчина утвердительно кивнул.

— Сможете достать?

— Да.

Продавец назначил цену — триста евро.

— Хорошо. Но мне нужны гарантии, — сказала Диана. — Какой-нибудь залог.

Мужчина достал бумажник и вытянул из наружного кармашка фотографию женщины с двумя светловолосыми детишками.

— Жена, — пояснил он, — а это наши малыши, сын и дочка. — Вы просили залог. Я оставляю вам свое сердце, — произнес он таким проникновенным голосом, что Диане стало неловко требовать у него какую-то более ценную вещь. — Мой телефон, — сказал мужчина, протягивая Диане мобильник.

Диана отдала ему триста евро. Теперь у нее осталось всего сто пятьдесят. За комнату в отеле ей придется заплатить аванс от пятидесяти до семидесяти пяти евро, остальные деньги она потратит на еду и сигареты. Ничего, осталось продержаться всего несколько дней до приезда Вилли.

Девушка одним глотком допила вино и заказала еще бокал, чтобы скоротать время, дожидаясь возвращения торговца наркотиками. Терпение, скоро она получит свой кокаин, хорошая доза сразу поднимет ей настроение. Господи, почему так долго? Куда запропастился этот чертов парень?

Прошел час. Диана выпила еще два бокала вина и съела сэндвич с ветчиной и сыром. Прикончив четвертый бокал, она покосилась на фотографию так называемой жены и детей. Интересно, это действительно его жена и дети? Диана тяжело вздохнула и сунула фотографию в кошелек.

Бармен клялся, что видел парня впервые в жизни. Чернокожий мужчина также заверил Диану, что не знает его.