— Нечистая сила, — сказал я, — пока что не выказывает интереса ни к вам, ни к нам с Холмсом.

По лицам мисс Джуди и мисс Полли я видел, что мои доводы для них малоубедительны, и они напомнили мне про сгоревший стог сена, выразив опасение, что ведьмы могут спуститься и на нашу крышу.

Холмс, против моих ожиданий, вернулся с вечерним поездом. Он сказал мне, что намерен прогуляться и поразмыслить один. Я остался в доме, а он ушел.

Во второй половине следующего дня мы услышали звуки органа и поняли, что сэр Блекетт вернулся и приглашает нас к себе. После обычных приветствий Холмс попросил хозяина дома дать ему возможность еще раз посетить оранжерею. Блекетт был польщен таким вниманием, и мы скова оказались в этом райском уголке. Холмс расспрашивал опять об экзотических растениях, внимательно ко всему присматривался. Пояснения давал не только Блекетт, но и его садовник. Сэра Блекетта вызвали из оранжереи, сообщив что прибыл какой-то человек с двумя чемоданами. Оказалось, что это приглашенный из Лондона агент с образцами материи для леди Джейн. Холмс спросил разрешения у Блекетта продолжать осмотр оранжереи. Потом предложил мне остаться, сказав, что он скоро вернется, только проводит сэра Блекетта. Я видел, как они вошли в замок вместе с агентом, а потом сэр Блекетт пошел к себе, направив агента в комнаты леди Джейн, а Холмс, чуть помедлив, потихоньку направился к оранжерее. Он несколько задержался, а потом присоединился ко мне и с большим любопытством выслушивал пояснения садовника. Поблагодарив его, Холмс попросил передать сэру Блекетту, если он вернется, что мы отправились домой, полагая, что сейчас у него есть житейские заботы.

Из окна своего дома мы через пару часов увидели, как экипаж сэра Блекетта отвез агента с его чемоданами к поезду. Очевидно, что леди Джейн сделала свой выбор, и магазин от сэра Блекетта получил солидный заказ.

Утром следующего дня Холмс предложил мне прогуляться на станцию. Там он подошел к окошечку телеграфиста и спросил, нет ли телеграммы на его имя. Телеграфист протянул ему бланк. «Письменные работы, — гласил текст, — представлены. Экзамены будут своевременно. Адамс».

Мы потихоньку отправились в свой флигилек. Там мы хорошо перекусили, закурили, и Холмс сказал:

— Не кажется ли вам, Ватсон, что наша сельская идиллия несколько затянулась и что мы достаточно отдохнули? Я думаю, что нам пора уже собираться в Лондон. Завтра мы еще побудем здесь, а послезавтра нам следует нанести прощальный визит сэру Блекетту.

До вечера Холмс что-то тихо играл на своей скрипке, погруженный в раздумья. Совсем стемнело, и мы вдруг услышали, что нас тревожно зовет тетушка Джуди:

— Идите сюда, джентльмены! Опять в небо поднялись ночные ведьмы!

Мы действительно увидели группу огней, бесшумно перемещающуюся в вечерней мгле. Напряженно следя за ними, мы наблюдали, как у этих «ведьм» начался какой-то шабаш: некоторые огни сближались друг с другом, потом отделялись и снова сближались. И вдруг один из огней направился в нашу сторону, повергнув в ужас обеих тетушек. Но он не дошел до нас, а опустился на близко расположенное дерево. Я не выдержал и, выхватив пистолет, выстрелил в «нечистую силу». Огонь соскользнул с дерева на траву. Тетушки присели от страха, ожидая, наверно, что там сейчас заполыхает костер. Мы же с Холмсом подбежали к дереву и увидели то, что приводило в смятение жителей округа. Это была самая настоящая сова, но перья у нее светились. С большим трудом мы уговорили тетушек приблизиться и посмотреть на убитую птицу. Холмс стал успокаивать их, говоря, что ничего сверхъестественного перед ними нет:

— Это пыльца светящегося растения Armillaria mellea. Оно среди других произрастает в оранжерее сэра Блекетта. Через два-три часа, я полагаю, свечение прекратится, и все ваши страхи окончательно развеются. Ведь свет гнилушек в лесу, такой таинственный и манящий, в ужас вас не повергает?

Старушки слушали его недоверчиво и заспешили к себе домой. Когда мы остались одни, Холмс сказал, что мой выстрел помог ему ускорить разгадку. Я сказал ему, что не заметил в оранжерее растения, о котором он говорил тетушкам.

— Само собой разумеется, — ответил Холмс, — ведь мы были там в дневное время. А я, пользуясь отсутствием сэра Блекетта, пробрался в его парк ночью и увидел свет в оранжерее, который и прояснил мне происхождение ночных ведьм.

Я усомнился:

— Но не могли же совы проникнуть в оранжерею, да еще в таком количестве?

— Они там и не были. Их дупла заражены пыльцой. И сделано это намеренно. Вы помните, что страх наводили не только эти «ведьмы», но и призрак со светящейся головой? Об этом вам и леди Джейн упоминала. Вы видели роскошную шевелюру садовника? Так это она и светилась, он именно и заразил дупла пыльцой по указанию сэра Блекетта, его и заметила леди Джейн в замке.

— Для чего же вся эта мистификация, Холмс?

— Это проще простого. Сэр Блекетт заметил увлечение своей воспитанницы Робертом Метлоком и, не подавая вида о своей осведомленности, решил избавиться от молодого человека без всяких нареканий. Он упрочил таким образом недобрую славу своего замка. Перепугались насмерть тетушки Метлока, пришли к выводу о необходимости покинуть свое насиженное гнездо. Таким образом, ему незачем будет приезжать сюда, и его знакомство с леди Джейн оборвется.

У меня создалось впечатление, что Холмс мне что-то не договаривает, но он этим ограничился, и я подумал, что у меня уже выработалось ожидание слишком уж замысловатого там, где его и нет.

Утром мы упаковали свои пожитки, а во второй половине дня отправились к сэру Блекетту отдать последний визит, поблагодарить за гостеприимство. К моему удивлению, я заметил в доме какую-то суматоху. Сэр Блекетт стоял на крыльце и отдавал своим слугам отрывочные приказания, получив которые они спешили в разных направлениях. Завидев нас, он взволнованно сказал нам:

— Случилось несчастье! Пропала леди Джейн. Утром она вышла погулять в парк, и ее след исчез. Я разослал всех на реку, в поле, в лес: может быть, заблудилась.

Мы вошли с ним в комнаты леди Джейн. Заметен был некоторый беспорядок. Холмс усадил расстроенного Блекетта и стал расспрашивать об обстоятельствах. Однако никаких подробностей из рассказа почерпнуть не удалось. Все было как обычно. Вечером леди Джейн ушла в свои комнаты. А утром долго не появлялась. Когда к ней постучали, то ответа не было. Решили, что она прогуливается в парке. Послали туда, но там никого не оказалось. Она исчезла, и поиски ее до сего времени безрезультатны.

Разговаривая таким образом, Холмс присматривался к обстановке в комнате. Вдруг он взглянул в окно и, видимо что-то там заметив, вскочил и кинулся к двери, крикнул мне:

— Ватсон! Быстро за мной!

Мы оказались по другую сторону двери. Он сунул мне в руки ключ, сказав на ходу:

— Заприте сейчас же и не отходите от двери!

Пока сэр Блекетт выбирался из-за стола, все было уже сделано. Он находился в запертой комнате, я стоял в коридоре у двери, а Холмс стремительно исчез. Блекетт стал стучать в дверь и требовал, чтобы его выпустили. Я не отвечал. Он стал ругаться и бить в дверь стулом. Через некоторое время ругань его сменилась воплями и криками, которые издает страшно перепуганный человек. Подумав, не случилось ли что в комнате с хозяином, я чуть было не открыл дверь. Но тут я услышал звон стекла и грохот. Я выскочил на улицу. Сэр Блекетт выломал оконную раму и выпрыгнул из окна. Комната была на первом этаже, но окно располагалось на высоте, превышавшей рост человека. Блекетт ушибся при падении. Когда я подбежал к нему, он смотрел на меня дикими глазами, в которых застыл ужас, но никаких физических повреждений я на нем не заметил. Оглянувшись кругом, я увидел, что к нам из аллеи спешит Холмс.

Вдвоем мы приподняли довольно грузного сэра Блекетта и отвели его в комнату. Помочь нам было некому: всех слуг он разослал в разные концы на поиски леди Джейн. Усадив пострадавшего в кресло, я стал приводить его в чувство. Вначале он никак не реагировал, только дико смотрел на нас обоих. Постепенно все же он пришел в себя и стал сидеть в кресле прямо, глядя на нас уже осмысленно. Холмс достал из буфета бутылку с вином и, налив уже бокал, предложил выпить. Тот подчинился и уставился на Холмса.