- Садитесь, Михаил Рудольфович. Нам надо поговорить. Во-первых, спасибо Вам за все, что Вы сделали. А во-вторых, в сорок втором году еще так и не научились лечить эту болезнь? Я говорю о гемофилии.

- Увы, Ваше императорское величество. Я специально отслеживал все новости медицины в этой области. Как в Германии, так и в других странах. Но… Никто не добился успеха.

- Жаль… А я надеялась… Михаил Рудольфович, хочу поговорить с Вами начистоту. Расскажите максимально подробно о событиях той, прежней жизни. Мне нужно знать правду.

- Но это тяжелая история Ваше величество. А Вы только недавно родили наследника.

- Вот поэтому я и хочу знать, как все уже было однажды. А не только то, что мне сочтут возможным рассказать. Подозреваю, что до меня Ваша история дошла в сильно урезанном виде. Муж всеми силами пытается оградить меня от негативной информации. И если я пущу это дело на самотек, то он снова наломает дров. Давайте уж говорить так, как оно есть. Потому, что Вы уже видели, как оно было один раз. И прекрасно знаете, каких "успехов" в управлении государством добился мой муж. Вот мне и надо знать правду. Пусть горькую и неприглядную, но правду.

Ошеломленный Михаил начал рассказ. Говорить пришлось очень долго, так как императрица часто задавала уточняющие вопросы. Он рассказал в с е… О героической обороне Порт-Артура, участником которой был когда-то. О разгроме русского флота возле Цусимы. О Кровавом Воскресении и о событиях, к которым оно привело. О страшной Великой войне 1914-1918 года, какой еще не знала история и о революционном взрыве в России в 1917, приведшем к развалу страны. О гибели царской семьи в 1918. Об ужасах гражданской войны, когда брат шел на брата и русские со звериной злобой убивали русских. О еще более страшной войне, которая разразилась меньше, чем через два десятка лет, и ужасы которой затмили все войны, случившиеся до этого. О том, как ему приходилось выживать в условиях, когда казалось, выжить было невозможно. И на фронтах гражданской войны, и в глубинах Атлантики. Когда рассказ был закончен, императрица отвернула лицо, и он увидел слезы на ее щеках. Но Аликс быстро взяла себя в руки.

- Не обращайте внимания, Михаил Рудольфович… Нервы… Это чудовищно… То, что Вы рассказали… И я восхищаюсь Вами, что Вы вернулись для того, чтобы постараться предотвратить все это… Не волнуйтесь, я не допущу, чтобы мой муж снова довел страну до революции и гражданской войны. Но это дела будущего, а сейчас давайте разберемся с настоящим. Гришка Распутин тут не появится в прежнем качестве. Если он действительно имеет дар целительства, то пусть и занимается только этим. Воли я ему не дам. И всех тех, которые начнут мешать, и плести интриги, уберу подальше. Мне нечего скрывать от Вас. Вы прекрасно знаете, как оно уже все было. Поэтому, будем думать вместе, как обновить и спасти Россию…

Закончив разговор, императрица попрощалась с Михаилом, сказав, что он может обращаться к ней и Николаю в любое время. Слишком многое сейчас поставлено на карту. На выходе из кабинета его ждал Воронов, уже начавший проявлять беспокойство.

- Ничего не случилось, Михаил Рудольфович?

- Нет, просто государыню тоже заинтересовали подробности моей одиссеи. Вот и пришлось рассказывать очень долго…

Когда Михаил покинул дворец и дворцовый экипаж вез его домой, он в который раз проигрывал в уме различные варианты дальнейших событий. Информация, полученная сегодня, давала обильную пищу для размышлений. То, что мозги Николая все же сдвинулись и сдвинулись в нужную сторону, хоть и с чужой помощью, это уже ясно. Пусть Аликс и дальше держит его на коротком поводке. Может, хоть так он сумеет управлять страной. Как говорится, важен результат… А ему предстоит стать тем, кем стал адмирал Карл Дениц в Германии. То есть, создать практически с нуля мощный подводный флот. С Макаровым общие концепции развития флота уже намечены. Нечего участвовать в дредноутской гонке, если она все же возникнет. И всячески укреплять мощь армии. Германия сейчас хоть и настроена лояльно, и Николай больше не допустит таких вопиющих провалов в политике (Аликс не даст), но все равно, такой "друг", как Германия, только до первого угла… Поэтому, "хочешь мира - готовься к войне", как говорили древние…

Теплый летний вечер опустился на российскую столицу. Жители Петербурга спешили по своим делам, и никто из них не подозревал, что их страна уже не та, что была раньше. Михаил смотрел на толпы людей на улицах и вспоминал свою прошлую жизнь. Полную смертей, горя и крови. Он прошел ад гражданской войны. Он превратился в отчаянного и опасного контрабандиста Бок Гуя в Китае. Он прошел тысячи огненных миль в Атлантике на своей U-177. И он выжил. Выжил там, где выжить было невозможно. Выжил для того, чтобы вернуться и не дать свершиться тем ужасам, свидетелем и участником которых он был. Нельзя войти в одну воду дважды. Так говорили древние. Но он попытался. И он все же изменил путь Ее Величества Истории. Для начала - хотя бы на один шаг. Именно он, никому ранее неизвестный моряк российского флота, Михаил Корф.

Э п и л о г

Северный Ледовитый океан, 10 июня 1954 года

Глубина в двести метров надежно гарантировала подводный крейсер "Петр Великий" от столкновения со льдами, но вскоре придется подниматься выше. Огромный корпус подводного корабля медленно двигался в полной темноте. Солнечные лучи не проникают на такую глубину даже на участках чистой воды, а уж под ледяным покровом и подавно.

- Сколько там еще до точки, Владимир Александрович? И что с глубиной?

- Согласно показаний "Магеллана" - три мили. Глубина под килем три тысячи девятьсот метров.

- Да-а, сюда еще никто не добирался. Ни ледоколы, ни подводные лодки. Только те, кто дрейфовали во льдах. И то, их пронесло мимо полюса. Значит, нам тут быть первыми!

- Как ни гнали янки свой "Наутилус", а все равно не успели…

Вахтенный офицер внимательно следил за постоянно меняющимися цифрами координат на экране и расстоянии до заданной точки. В центральном посту было довольно многолюдно. Помимо командира корабля и вахтенных здесь присутствовали несколько человек в штатском - ученые-океанографы, инженеры КБ и корреспонденты. Здесь же стояли, склонившись над штурманским столом с картой, два убеленных сединами моряка.

Один в форме адмирала Российского флота, другой - генерал-лейтенанта корпуса корабельных инженеров. Штатские поглядывали в их сторону, но в разговор не вмешивались.

- Да, Петр Федорович, Вы были правы. Ваш новый навигационный комплекс "Магеллан" - выше всяких похвал. Точность вычисления места высокая и погрешность накапливается очень медленно. И даже световой маркер, обозначающий место корабля, на карту выдает.

- Это в связи с появлением лагов, использующих эффект Доплера, Михаил Рудольфович. Комплекс получает сигнал от гирокомпаса и доплеровского лага, имеющего четырехлучевую систему. Вычисляются координаты, путевой угол, скорость относительно грунта и пройденное расстояние. Здесь же определяются угол дрейфа, скорость и направление течения. Если отключить доплеровский лаг и подключить индукционный, то погрешность будет несколько выше, влияние течения он не учитывает. Но комплекс в этом случае не демаскирует корабль, так как не работает в этом режиме на излучение. А для устранения накопившейся погрешности в "Магеллане" есть возможность введения точных координат, определенных другим способом. И комплекс начинает работу от вновь заданной системы отсчета.

- Отлично! Вот всплывем и подкорректируем. А то, как вспомню, как мы на "Косатке" через перископ по лучам японских прожекторов под водой определялись. И как Вы микрофоном на палке японские корабли искали…

Оба моряка засмеялись, но генерал-лейтенант вступился за корабль своей молодости.

- Михаил Рудольфович, но если бы не было "Косатки", то не было бы сейчас и "Петра Великого".