Сказал, как грязью обмазал. Гад! Обижать моего Тана! Но я не успела вступиться, брат спокойно ответил:

— Нет, Таниславу Челси убьёт в первую очередь, и нас с Фёдором вслед за ней. Вы ещё не поняли? Челси не собирается ни с кем делить власть. Он хочет править один. И будет, потому что избавится от двух главных помех: законной королевы, её наследников и, за компанию, от проклятых родов.

На минуту в гостиной воцарилась тишина — они обдумывали слова Тана. А я, как всегда в минуты грусти, вспомнила Адрея и почувствовала себя очень усталой и несчастной.

— Вот что, — вздохнула я. — Думаю, чтО бы я ни говорила, вы мне всё равно до конца не поверите. Поэтому я не буду больше оправдываться. Хватит, — я снова прижалась к Тану и уткнулась лицом ему в грудь. Старший брат, вот пусть и разбирается.

Тан крепко обнял меня и холодно сказал:

— Думаю, вам лучше уйти.

— Да, — бородач поднялся — заскрипел диван, — думаю, так будет лучше. Ваше Высочество, — немного неловко продолжил он, я обернулась. — Что касается меня, то теперь я полностью уверен в вашей невиновности. Прошу прощения за необоснованные обвинения…

— Присоединяюсь, — сказал его орлиноносый товарищ. — Глупо считать, что вы могли рассказать о нашем плане, не зная даже, когда мы начинаем восстание.

— Кажется, остался только я, — хмыкнул одноглазый. — Но мнение своё я не изменил.

— Спросите у Станти, — неожиданно сказал Фёдор. — Он вам подтвердит, что Славка сделала из Челси отбивную, а не разбалтывала ему ваши секреты.

— При чём тут Станти? — удивился одноглазый.

— При том, что она не только этого хмыря у Челси из-под носа утащила. Она его ещё и вылечила! А это десять лет жизни! И хотя она хаклонг на одну восьмую, и жить ей ещё пару тысяч, десять — всё равно нехилый кусок! — вызверился братец.

На секунду в комнате повисло поражённое молчание, потом носатый вздохнул:

— Правильно нас вечно ругает Алила — мы бросаемся что-то делать, совершенно не подумав. Обвинить принятого в семью хаклонга в сговоре с Челси — верх глупости. Почему я не сообразил, что Танислава — дочь младшего принца? У меня мелькнула мысль, когда вы заговорили о Гверфальфе, но я не додумал её до конца…

Федька выразительно фыркнул. Одноглазый резко помрачнел и заявил упрямо, уставившись на меня:

— И всё же я не понимаю. Как ей удалось уйти сначала от Ларанда, потом от Челси?!

Я тяжело вздохнула.

— Может кто-нибудь наконец объяснит мне, кто такой этот Ларанд?!

— Начальник личной охраны Челси, и его правая рука, — пояснил Михал.

— Это он похитил тогда Фёдора, — добавил Танислав.

— А, — поняла я, и объяснила: — Он тогда не представился, да и два следующих раза тоже… Кстати! Это вам ещё аргумент в пользу моей невиновности!

— Мы уже и так поверили, — чуть улыбнулся бородач и вздохнул: — Вы правы, подозревать вас было очень удобно. Придётся нам теперь пошевелить мозгами, — он усмехнулся, и я смутилась — шпыняю Федьку, а сама выражаюсь немногим лучше, — и найти настоящего шпиона.

— Удачи, — пожелала я, не зная, чем ещё могу помочь.

— Спасибо, — он наклонил голову, кивнул Федьке и Тану и направился к двери, носатый проделал то же самое и последовал за ним. Одноглазый остался стоять на месте, втягивая щёки и задумчиво на меня глядя.

— Лег, ты едешь? — обернулся один из них.

— Поезжайте без меня, я пока останусь. Танислав, Фёдор, я хотел бы переговорить с Её Высочеством наедине.

— Нет, — отрезал Федька. Тан пожал плечами.

— Я не возражаю, — осадила я младшего брата. — Поговорим, — я вернулась к дивану и села.

— Идём, Фёдор, — сказал Танислав. — Слава, освободишься, приходи к Фёдору, я хотел бы с тобой поговорить.

— Да, мне тоже надо с тобой поговорить, так что не рассиживайтесь, — буркнул Федька, удаляясь вместе с ним.

Мы с главным обвинителем остались в гостиной одни.

— Меня зовут Лег, — представился он. — А вас — Слава?

— Танислава, — безразлично ответила я.

— Слава, — очень мягко начал он, но в его манере общения проглядывали когти тигра, втянутые лишь до поры до времени, и я не поддалась. — Я допускаю, что вам не хотелось ничего говорить Челси, по тем или иным причинам… личного характера, — он не смог удержаться от усмешки, и окончательно мне разонравился. — Но он мог вас принудить, пригрозить пытками, убийством того же Станти, — он неожиданно встал и пересел ко мне, положил руку на спинку дивана за мной, и попытался заглянуть мне в вырез платья, но потерпел сокрушительное поражение ввиду отсутствия этого самого выреза. — Своими домогательствами, наконец, — он протянул руку к моей груди, и я от всей души ударила по ней. Он отдёрнул её и помахал в воздухе, улыбаясь: — А ударчик у вас ничего…

— Челси мне ничем не грозил. Только дважды ударил так, что я едва не потеряла сознание. И попытался изнасиловать, — холодно сказала я. — Он и не догадывался, что я могу убраться от него в любой момент. А мне сначала слишком хотелось его придушить, а потом надо было выручать Станти. И только поэтому наша с ним встреча не закончилась его безвременной кончиной!

— Да? — поинтересовался Лег насмешливо. — Но ведь была ещё одна? Зачем вы к нему пошли? Понравились его приставания?

Я с отвращением покосилась на его наглую рожу, и тут мне в голову пришла идея. Я коварно улыбнулась и придвинулась к нему:

— Обнимите меня и закройте глаза.

Он хмыкнул.

— Вы не в моём вкусе.

Да можно подумать, вы — в моём! Ты себя когда последний раз в зеркале видел?! Не говоря уж о мерзком характере! Нет, мужская самоуверенность меня просто убивает!

— И всё же, сделайте одолжение девушке, — промурлыкала я.

Он посмотрел на меня, снова хмыкнул, но послушался. Я зажмурилась, захотела оказаться рядом с Челси…

… и мы согласно грохнулись на пол.

— …потому что это восстание подры… — говоривший замолк на полуслове и так и остался стоять с открытым ртом, глядя, как мы быстро вскакиваем.

Я оглядела Совет, и буквально сразу мой взгляд наткнулся на Челси (снова невредим! Ууу, крыса живучая!). Этот гад побагровел так, что я уже радостно пожелала ему скорую встречу с дядей Кондратием. Но моё пожелание, конечно же, не сбылось, а Челси завизжал:

— Убейте их!

— Ну как, — я повернулась к Легу, — это подходит в качестве доказательства моей непричастности?

Вместо ответа он задвинул меня к себе за спину. Мы оказались рядом с давешней занавеской, и страже у дверей потребовалось время, чтобы оценить ситуацию и броситься к нам. И тут Лег быстро замахал руками, в Челси полетели ножи, которые я заметила, только когда они отскочили от жирной туши, не оставив ран. Лег не растерялся и нашёл более уязвимые мишени в лицах и прочих частях тела остальных членов Совета. «Откуда он только ножи берёт?!» — мелькнул у меня в голове праздный вопрос, а в руках Лега неожиданно появились два коротких меча, которыми он и встретил подбегающую стражу. А ножи продолжали лететь!

— Держись за мной и прости, — бросил Лег мне через плечо.

Я послушалась, хотя ужасно хотелось схватить его и броситься отсюда куда-нибудь далеко. Я снова сделала фантастическую глупость! Всего-то хотела оказаться рядом с Челси! Кто ж знал, что и весь Совет тут будет вместе со стражей?! Что скажет Лад… Кошмар… Он снова посмотрит на меня так, будто я ему без наркоза сердце из груди вырезаю… Как бы утянуть отсюда Лега, пока его не убили! Но зажмуриваться я бы ему не советовала, а сама я была не уверена, что без этого получится.

Мы всё больше отступали к занавеске, и я наконец поднырнула под неё и оказалась в маленьком закутке с тем самым камнем. Всё равно пользы от меня никакой, буду только мешать. Желания мои дурацкие не сбываются… А если Лега ранят… а если убьют?! Он, конечно, наглая скотина, но всё же человек! Я глубоко вздохнула, решительно хлопнула по камню ладонью и развернулась обратно. Пожелаю сейчас конкретно, чтобы у нападающих исчезло всё оружие, зажмуримся, и домой!