На миг Хлое захотелось развернуться и кинуться прочь, отступить в кондиционированную прохладу виллы. Но она знала, что ей не спрятаться. Ни от солнца, ни от себя. Она здесь, и ей придется иметь дело с тем, что встало у нее на пути.

   И с новой решимостью Хлоя двинулась к бассейну. «Надо снять платье и нырнуть в воду», — сказала она себе. Когда прохладная вода заполнит уши и сомкнется над головой, безумие вчерашнего дня исчезнет. Она снова станет прежней.

   Быстро шагая вперед, Хлоя была чересчур поглощена собственной решимостью, чтобы обращать внимание на творящееся вокруг. Но у самого бассейна она остановилась, не веря собственным глазам; сердце ее заколотилось. У воды сидели в креслах Хью и Филипп, укрытые от солнца большим зонтом. Перед ними стояло несколько пустых бутылок. Оба они спали.

   Хлоя смотрела на них, и ее сосредоточенность начала рассеиваться. Она попыталась сглотнуть и не смогла. В ее сознании двое этих мужчин были строго разделены. Филипп обитал в одной жизни — ее, Хлои, жизни. Хью существовал в жизни той незнакомки в зеркале. Но вот перед ней они оба, живехонькие, дышащие почти в унисон. Спящие рядом.

   Тут Хью открыл глаза и встретился с ней взглядом. Хлоя вдруг запаниковала, как будто ее поймали на краже.

   — Хлоя, — невнятно пробормотал Хью, и сердце ее снова сжалось от страха.

   — Я… — беспомощно произнесла она. — Нет!

   Хлоя развернулась и быстро двинулась прочь с бешено колотящимся сердцем.

   Она спустилась по деревянным ступеням на площадку и почти бегом припустила по горячей запыленной траве. На краю площадки росла лимонная роща. Хлоя скользнула в нее, плохо понимая, куда направляется и чего хочет. В конце концов она остановилась, прислонилась к лимонному дереву и вдохнула слабый свежий цитрусовый запах.

   — Хлоя!

   Она в ужасе оглянулась. Хью шел за ней. Глаза у него были красными и припухшими, подбородок покрыт щетиной, рубашка помята. Когда их взгляды встретились, Хью расплылся в сияющей улыбке.

   — Доброе утро, дорогая, — пробормотал он и склонился над ней.

   — Нет! — воскликнула Хлоя, уворачиваясь. — Хью, прекрати!

   Она лихорадочно пыталась привести мысли в порядок.

   — Я тебя люблю.

   Хлоя почувствовала, как ее тело откликается на эти слова. Сердце забилось быстрее, а на щеках вспыхнул предательский румянец.

   — Нет, — отвернувшись, сказала Хлоя. — Не любишь. Послушай, Хью. — Она помолчала, собираясь с силами, и посмотрела ему в глаза. — Мы… мы совершили ошибку. Огромную ошибку.

   — Не говори так! — запротестовал Хью.

   — Мы оба ее совершили. Посмотри в лицо фактам. Мы на отдыхе, было жарко, мы оба выпили…

   — Посмотри лучше на другой факт, Хлоя. Я люблю тебя. И всегда любил.

   Хлою пробрала тайная дрожь, растекшаяся от ног по всему телу.

   — Слишком поздно, — сказала она, стиснув кулаки. — Слишком поздно говорить об этом.

   — Вовсе не поздно, — возразил Хью.

   Он шагнул вперед и положил руки ей на плечи. Хлоя почувствовала его горячее дыхание.

   — Мы… мы — блудные возлюбленные. Мы потеряли друг друга — и вот теперь нашли снова. Нам следует отпраздновать это. Ну… забить упитанного тельца.

   — Может, мы и нашли друг друга снова, — парировала Хлоя с внезапной горячностью. — Но что же мы нашли? Ты женат, я замужем…

   — Ты не замужем, — возразил Хью.

   — Все равно что замужем.

   — Ничего и не все равно, — уперся Хью. — Ты не замужем.

   Хлоя посмотрела на него; сердце ее выпрыгивало из груди.

   — Хью, прекрати.

   — Мне нужно было жениться на тебе, — сказал Хью с лихорадочным блеском в глазах. — Когда нам обоим было по двадцать. Нам следовало быть вместе. Мы должны были стать семьей. Ты, я, Сэм… Так было предназначено, Хлоя. Я просто оказался слишком глуп и не понял этого.

   — Хью, прекрати.

   — Хлоя… — Хью умолк и впился в нее взглядом, словно стараясь запомнить ее лицо. — Хлоя, ты выйдешь за меня замуж?

   Хлоя уставилась на него. Потом у нее вырвался полусмешок, полувсхлип.

   — Не неси чушь.

   — Я не несу чушь. Я совершенно серьезен, Хлоя. Выходи за меня замуж. Ну сколько нам лет? Господи, нам же немного за тридцать! У нас еще вся жизнь впереди!

   — Хью…

   — Многие так делают. Почему же мы не можем? Почему мы должны из-за ошибки, совершенной давным-давно, лишать себя многих лет счастья?

   — Это не будут годы счастья, — возразила Хлоя. — Не будут.

   — Откуда ты знаешь?

   Хью впился взглядом в ее глаза, и Хлою словно бы встряхнуло изнутри. На миг ей почудилось, будто возможная будущая жизнь пролегла перед ними, подобно сияющему потоку. Мучительная, дразнящая череда образов, словно кадры из фильма или фотографии из глянцевого журнала. Хлоя снова превратилась в маленькую девочку, думающую, кем станет, когда вырастет. На несколько мгновений она была ошеломлена множеством открывшихся перед ней возможностей. Затем, собрав всю свою внутреннюю решимость, Хлоя заставила себя отвести взгляд и уставилась на корни лимонного дерева. Чтобы запечатлеть их образ в своем сознании. Настоящие корни и настоящая земля.

   — Это было ошибкой, — сказала она, подняв голову. — Вчерашнее было минутной слабостью. Извини, Хью, но с этим покончено.

   Воцарилось молчание. Хью выпустил ее плечи и отступил на несколько шагов; лицо его окаменело. Хлоя следила за ним с легким опасением.

   — Минутная слабость, — в конце концов повторил Хью и повернулся. — Это означает, что тебе требуется прилагать усилия, чтобы оставаться с Филиппом.

   — Я имела в виду вовсе не это, — оскорбленно отозвалась Хлоя. — Я люблю Филиппа.

   — Может, и любишь, — сказал Хью и взглянул на нее. — Но это еще не значит, что ты с ним счастлива.

   — Нет, значит, — возразила Хлоя. — Я счастлива с ним на протяжении вот уж тринадцати лет.

   — Я видел вас вместе, — сказал Хью и недоверчиво покачал головой. — Вы не похожи на счастливую пару.

   — Что ж, возможно, это потому, что в последнее время у нас была напряженная ситуация, — сказала уязвленная Хлоя. — Если тебе и вправду хочется знать — над Филиппом нависла угроза увольнения. Доволен? Теперь тебе все ясно? Мы последние три месяца не знаем, сохранит он работу или нет. И нам обоим плохо от этого. Но это еще не значит, что мы — несчастливая пара.

   Хлоя оборвала свою речь и свирепо посмотрела на Хью; лицо ее горело.

   — Извини, — неловко произнес Хью. — Я не знал, что дела обстоят так плохо…

   — В том-то и дело, Хью, — перебила Хлоя. — Ты не знаешь, как у меня обстоят дела. Да и откуда тебе знать? Ведь прошло пятнадцать лет! Ты не знаешь меня, не знаешь мою семью. У тебя есть некое представление обо мне — и только. — Тут она увидела, какое у Хью сделалось лицо, и голос ее смягчился. — А я не знаю тебя. Я ничего не знаю о вашем с Амандой браке. Мне и в голову не придет судить, счастливы вы или нет. Это ваша семейная жизнь.

   Ее слова повисли в засушливом воздухе, между рядами лимонных деревьев. Несколько мгновений оба молчали.

   — Моя семейная жизнь, — повторил наконец Хью и как-то странно улыбнулся. — Ты хочешь знать о моей семейной жизни? О моем браке с Амандой?

   — Нет, — сказала Хлоя. — Не хочу.

   — Представь себе двух людей, которые за весь день обмениваются от силы несколькими словами, — продолжал Хью, не обратив внимания на ее возражение. — Представь себе отца, который не знает собственных детей. Который проводит в офисе куда больше времени, чем требуется на самом деле. — Хью резко выдохнул. — Наши отношения с Амандой… Это не семейная жизнь. Или, во всяком случае, я не часть семьи. Я — чековая книжка.