Прозвучало что надо. А Педро еще хотел повыкобениваться, насчет того, подходит ли ему эта работа.

- К сожалению, все сотрудники сейчас на выездном... анализе, и я не смогу ввести Вас в курс дела. Но документация на Ваш корабль у Вас на столе.

Она проводила Педро за одну из дверей, оказавшуюся с тамбуром с блокировкой. Пока первую дверь не закроешь, вторая не открывается. И наоборот. Просторная комната со множеством канцелярских столов, за один из которых Педро и уселся. Вставил лежащую на столешнице кассету в приемную щель персоналки и... осмотрелся. Никого. Окна, стены, шкафы. Секретарша ушла, и он остался один. Просматривать документацию не хотелось, да и зачем? Все типы летательных аппаратов, выпускаемых в просторы вселенной землянами и их потомками, живущими на других планетах, он и без того знает назубок. Только что из-за парты. А кругом безликие канцелярские столы. Эк его куда занесло.... Накатили воспоминания.

О карьере военного пилота он мечтал давно, сколько себя помнит. И место учебы выбирал не лишь бы как, а с большой выдумкой. В мире, где информация доступна любому, кто только может правильно сформулировать вопрос, это оказалось несложно. Он выяснил, какое количество одержанных в боях побед приходится в среднем на одного выпускника каждого летного училища, колледжа, школы, академии и так далее. И понял, что надо учить русский. Нет, преподавание, конечно, будет вестись на стандартном, но не знать язык страны, в которой живешь, это как-то... не по-бразильски.

И вот позади годы учебы среди чужих обычаев и нравов, первая ужасная зима и не менее ужасные весна и осень. И первые каникулы на родине, когда он вдруг обнаружил, что с нетерпением ждет своего возвращения в эту страну недотеп и чудаков, где царит совсем другая, бесшабашная и расхристанная, логика.

Крушение надежд на военную карьеру его почти не огорчило. Он не считал войну достойным занятием и вступил на этот путь исключительно из-за гипертрофированного чувства долга. Это у них наследственное, родовое. А вот труд пилота пришелся ему по душе. Как говорят здесь - сам процесс. И понравилось общаться с людьми, в этом процессе занятыми. Все они маленько не от мира сего. Ведь заработки у летного состава хотя и солидные, но не такие, чтобы нельзя заработать на менее рискованной работе. Особенно при способностях, которые необходимы экипажам кораблей и орбитальных станций.

Риск невелик, если считать с точки зрения пассажира, который совершает перелет один раз в жизни, но если проводишь в космосе полжизни... Немногие уходят в отставку без воспоминаний о так называемых "летных происшествиях" Это те, кто из них выкрутился. А таких - лишь девяносто три процента. Хорошо бы в них попасть. А для этого... он вспомнил преподавателя - ходовика, - "Хлопцы, учите матчасть".

И Педро раскрыл файл технического описания. Вот тут-то и было, чему подивиться. Вообще ни на что непохоже. Вернее, очень похоже, но совершенно не на то. Это была почти точная копия знаменитого "РД" - "АНТ-25", прославленного перелетом через северный полюс из России в Америку. Потом эта конструкция заимствовалась создателями высотных разведчиков дальнего действия. Короткий тонкий фюзеляж, прямые узкие и очень длинные крылья, хвостовое оперение. Его что, собрались пересадить на самолет? Ан нет. Двигатели и оборудование для переходов на месте. И навигационные устройства, и связь, и системы слежения.

Итак - корабль для взлетов и посадок на планеты с атмосферами, но с большим радиусом действия. Интересно, а как решена проблема загрязнения атмосферы выхлопом ионных двигателей? Ага, выход камеры ионизации снабжен убирающимся щитком, для запуска двигателя в атмосфере, но это не ново и в данном случае не помогает. А вот это свежо! Деионизатор. Иглы для стекания электронов и вихревое магнитное поле. Атмосферу защищает на все сто, но тяга падает на девяносто. Тогда понятно, зачем крылья, и именно такие.

Через час Педро знал о своей новой машине все, что можно было почерпнуть из документации, и у него "зачесались руки". Выйдя в приемную, он осведомился у секретарши:

- А нельзя ли посмотреть на свой корабль?

- Пожалуйста, он в ангаре, что на поле для легких самолетов. Как выйдете из здания - направо, метров триста.

Он дошел быстрее, чем отыскал вход в ангар. Ворота были заперты, и стучать в них кулаком показалось Педро смешным. Не тот масштаб. А дверь со звонком оказалась с другой стороны. Открыл человек в промасленном комбинезоне, не вызывающем сомнения в его профессии. Педро представился и был беспрепятственно пропущен. Василий, так звали техника, оказался здесь один. Он неспешно и обстоятельно показал корабль, и подробно ответил на все вопросы.

- Хороша птичка, - удержаться от похвалы в адрес аппарата Педро просто не счел возможным, - как бы полетать на ней?

Хотя одобрение техники, несомненно, было воспринято Василием и в свой адрес тоже, ответ его прозвучал неожиданно резко.

- А что, есть какой-то новый способ?

Оставить это без ответа мог бы кто-нибудь другой, но "прохладная кровь" южанина произнесла губами Педро несколько коротких безапелляционных команд раньше, чем в дело включились мозги. И потом, надевая полетный скафандр и наблюдая, как Василий открывает ворота ангара и, зацепив тягачом, выкатывает на летное поле его корабль, Педро лихорадочно соображал, как выкрутиться. Взлетать на незнакомой машине без инструктажа, без провозного полета! Да за это его... если сядет. А у него всего три посадки на шаттлах, да и то на бетонку длины немереной. Под диктовку служб наведения. И планер у тех машин совсем другой. Что касается взлета с грунта, с этим пилоты шаттлов вообще незнакомы. Они стартуют с носителей на высоте километров тридцати. Вхрял!

Забравшись в кабину и "обсидевшись" Педро почувствовал, что спокойствие, которое он обычно обретает за пультом, где-то замешкалось. Но тянуть дольше было просто неудобно, и он запросил по радио диспетчера зоны. Разрешение на старт получил немедленно, как будто его там специально для него держали наготове. Дальше память быстро воспроизвела все, что было в инструкции, руки проделали необходимые манипуляции, и начался разгон.

Два километра травяного газона, это очень мало. Это для искусного пилота. Но Педро поднапрягся и вовремя взял ручку на себя. И не круче, чем надо. Оторвался и пошел. Дальше - проще, все знакомо. Выход на орбиту, несколько заходов в атмосферу и выходов из нее. Проверка ускорений при максимальной тяге и переход к Альфе Центавра. Потом назад в Солнечную.

Обычную программу облета нового корабля дополнил несколькими часами полета в атмосфере. Прошел низко над Гималаями, попетляв между горных вершин с ориентировкой по приборам (сплошная облачность). Прошелестел на бреющем над Каракумами, сымитировав несколько заходов на посадку (шасси убирал над самым песком) и, добавив тяги, плавно, блинчиком, поднимался.

А потом прилетел и сел. Без фокусов. Летнее солнце готовилось нырнуть за горизонт, но Василий ждал.

- Как машина? - спросил он, когда Педро выбрался из дверцы люка в борту фюзеляжа.

- Без замечаний. Кстати, я еще не устроился с жильем. Где тут ближайшая гостиница?

Глава 7

Патрик Нортон, директор аналитического отдела, оказался крепким седовласым мужчиной лет сорока. И не говорил по-русски. Он усадил Педро в кресло и быстренько рассказал, что их отдел создан вскоре после окончания войны с касситами для анализа разных странных событий и подозрительных совпадений, которые, разберись с ними вовремя, помогли бы человечеству избежать крупных неприятностей. Например, эта самая война оказалась самым большим недоразумением, повлекшим за собой поистине катастрофические последствия, только потому, что некому оказалось поставить простейший вопрос: "Куда подевались колонисты, ушедшие к звездам GDQ-4529, GDQ-8714 и GDQ-5628". Это еще когда не была разработана технология полетов переходами.