Его губы сжались, но он сказал только:

— Боюсь, что вам придется еще долго пользоваться моим гостеприимством, нравится вам это или нет.

Анжела собиралась возразить, но тут другая горькая мысль остановила ее.

— А что произошло с телом Уинстона? — с трудом спросила она. — Ведь его надо похоронить, а я совсем не разбираюсь в формальностях.

Фил мягко сказал:

— Я обо всем позабочусь.

— Но…

— Как ни печально, но не он один погиб. Приготовления уже сделаны.

— О… — Ей стало гораздо легче. — Благодарю вас.

Она засопела и тут же обнаружила, что ей в руки упал носовой платок. Он был смятый и не блистал чистотой, но вполне годился к употреблению. Она приняла его с благодарностью. Фил отступил назад. Анжела шумно высморкалась.

— Простите. Я не думала снова реветь.

— Не извиняйтесь, Если у кого и есть достаточный повод плакать, то это у вас.

Несмотря на добрые слова, его голос звучал отстраненно. Анжела поглядела на него из-под ресниц. Он выглядел до смерти усталым или как будто ему было больно. И еще она заметила, что он держится от нее как можно дальше, насколько позволяет обстановка. Эта отстраненность усилила в ней чувство одиночества. Чтобы скрыть его, она снова высморкалась и резко поднялась.

— Возможно. Но не на вашей груди. Вы и так слишком добры ко мне.

Он скорчил гримасу.

— Добр? Вы так сказали? Анжела, я вовсе не добрый человек. Я…

Его прервал шум в коридоре снаружи.

— Черт, — буркнул он, проведя рукой по волосам. — Простите, Анжела, я немного распустился. Больше себе такого не позволю. Простите. Обещаю, что мы еще основательно побеседуем. Обсудим все ваши намерения. Когда вы решите, что вам нужно: получить работу, поступить в университет, вернуться в Англию — я помогу вам. Но сейчас не время об этом говорить.

Анжела отступила назад, словно между ними вдруг выросла стена. Ее подбородок вздернулся.

— Разумеется, нет, — сказала она с холодным достоинством. — Я вполне понимаю вашу занятость. С вашей стороны было очень мило найти время, чтобы лично сообщить мне о смерти отца.

Фил снова выругался.

— Я вам уже говорил, что никакой я не добрый человек, — сказал он с кроткой улыбкой, смягчившей напряженность взгляда. — Если бы я не сделал этого сам, мне бы пришлось просить кого-то еще рассказать вам об Уинстоне. Может быть, Сильвия сделала бы это и лучше. Но мне… Мне хотелось быть здесь ради вас.

Темные глаза сверкнули. Голос снова стал нетерпеливым, почти гневным. Это смутило Анжелу. Почему он говорит, или, по крайней мере, намекает, что заботится о ее чувствах, а сам смотрит на нее почти что свирепо?..

И самое главное, почему этот его необъяснимый гнев повергает ее в такое смятение? Она вовсе не трусиха. Уинстон не раз обрушивал на нее весь свой темперамент, а она только посмеивалась. А вот Филу Боргесу стоит нахмуриться, как у нее ноги подкашиваются и сердце замирает в груди.

Рассматривая его напряженное красивое лицо, Анжела вдруг сделала открытие. Ноги у нее подкашивались вовсе не от страха. Это скорее было предвкушение, хотя в этом и трудно признаться.

— Спасибо, — сказала она.

Шум в коридоре приблизился. Затем раздался резкий стук в дверь, и появилось встревоженное лицо Анны.

— Андреас де Кастро, — начала она. — Ребята из медико-спасательной службы хотят знать, вы его видели?

Тут грянул взрыв голосов, и Анну бесцеремонно оттеснили. Двое усталых и грязных мужчин прорвались мимо нее в комнату, галдя наперебой. Даже Анжеле, привыкшей к местным диалектам, было нелегко следить за их речью. Но один взгляд на Фила сделал это ненужным.

— Когда он пропал? — бросил он, отодвигая от себя недопитый стакан с таким видом, будто его абсолютно не интересовало содержимое. — И где?

Мужчины объяснили, как сумели. По-видимому, произошел несчастный случай. Они увидели лошадь Андреаса, когда она брела, спотыкаясь, по грязной лесной тропинке. Они поймали ее — сейчас она в конюшне — и приехали на ней на фазенду за помощью, так как самого Андреаса найти не удалось, да и ночь подступает.

— Туда можно доехать на вездеходе? — спросил Фил.

Двое мужчин выразили сомнение.

— Пусть оседлают пару свежих лошадей для этих джентльменов, — сказал Фил Анне, — и попросите уложить рюкзак,' как обычно.

Он поднял рацию, брошенную на стол во время разговора с Анжелой, и нацепил ее на пояс. Застегнув куртку, он начал натягивать перчатки. Брови его были нахмурены, он выглядел встревоженным и озабоченным.

Но Анжела не могла Fie видеть и его чудовищной усталости. Она решительно сказала:

— Вы же чуть не падаете от усталости. Не может ли кто-нибудь другой пойти?

Его глаза скользнули по ней, едва ли видя ее.

— Кто же, например? Никто, кроме меня, как следует не знает сельву. Вот почему эти ребята первым делом примчались сюда.

— Отложите хотя бы до утра!

— К утру Андреас может быть уже мертв, — просто ответил он.

Анжела вздрогнула.

— Ну хоть возьмите кого-нибудь с собой, — взмолилась она. — Вернувшись, вы даже не посмотрели в зеркало. А выглядите вы ужасно.

Он хрипло засмеялся.

— Прошу меня извинить, я побреюсь завтра.

— Я не об этом, вы знаете, — с досадой сказала она, подойдя к нему и взяв его за руку. Ей показалось, что он напрягся, но не оттолкнул ее. — Я имела в виду то, что сказала раньше — вы смертельно устали.

Он очень тихо сказал:

— Нет, это вы меня не поняли. Андреас — мой друг, но даже если бы это было не так, кроме меня, все равно некому.

— Возьмите хотя бы меня с собой, — вдруг выпалила Анжела.

Она и сама не поняла, почему так сказала. Меньше всего на свете ей хотелось выходить в эту дикую тьму. Но и отпускать Фила одного было почему-то невыносимо.

Он ласково коснулся ее руки.

— Спасибо за доброе побуждение, дорогая, но вы не знаете, что творится снаружи.

Анжела посмотрела ему в глаза.

— Неужели? Вы думаете, я уже забыла, что там творилось три ночи назад, когда мы были в сельве вместе?

На мгновение в комнате воцарилась полная тишина. Умолкли даже обеспокоенные мужчины. По его смущенному лицу легко было увидеть, что по крайней мере один из них достаточно знает английский, чтобы понять последнюю реплику. Анна испуганно переводила взгляд с Фила на Анжелу и обратно.

Затем Фил неожиданно рассмеялся.

— Ну, еще бы! Как я мог забыть? — виновато сказал он.

— Тогда…

Он покачал головой.

— Боюсь, что это не превратило вас в специалиста по выживанию в сельве. — Он сжал ее пальцы. — Поверьте мне. Ваше присутствие принесет только лишние хлопоты. Оставайтесь с Анной и приготовьте комнату для Андреаса. И молитесь, чтобы мы нашли его, — мрачно добавил он.

Анжела вцепилась в его руку, но он легко высвободился и повернулся к мужчинам. Она поняла, что он не собирается менять решение, и украдкой смахнула слезу. Не стоит создавать ему дополнительные трудности.

— Будьте, осторожны, — сказала Анжела лишь чуть-чуть дрогнувшим голосом.

Фил напрягся. Она увидела, как мускулистые плечи вздрогнули, словно от удара. Он повернулся к ней. Встретив его взгляд, Анжела почувствовала внезапное головокружение.

Один быстрый шаг вперед — и она очутилась в его объятиях. Его рот был жесткий. Анжеле было все равно. Она прильнула к нему, отвечая пылкими поцелуями на поцелуи, не обращая внимания на окружающих. Когда он поднял голову, она тихонько всхлипывала.

— Я вернусь, — тихо сказал он. — Ждите меня.

— Да. О да!

Он отпустил ее, как ей показалось, неохотно.

— Отдохните. Я не знаю, когда вернусь. — Он посмотрел на домоправительницу. — Проследите, чтобы она отдохнула, Анна.

Приятное лицо Анны было бесстрастно.

— Да, сеньор.

— Присмотрите за ней, — мягко сказал он.

Фил вышел, и мужчины с задумчивыми лицами потянулись за ним вслед. Анжела уставилась на закрывшуюся за ними дверь. Ее сердце сильно билось. Анна откашлялась.