Вот к каким драматическим событиям мог иметь отношение скромный вереск. Недаром ботаники, даже наградив его невзыскательным именем обыкновенный, никогда не переставали относиться к нему с большим уважением. Весьма придирчивые в определении родственных отношений растений и группировке их в виды, роды, семейства, ученые были вынуждены выделить вереск в самостоятельный род. Больше того: ботаники его именем окрестили целое семейство растений, включающее почти полторы тысячи видов, среди которых можно встретить и медвежью ягоду — толокнянку и разные виды рододендронов, азалий, эрики и многих других кустарников, кустарничков и даже деревьев.

К слову сказать, не только семейство вересковых столь многочисленно, а и сам вереск обыкновенный далеко неоднороден, по крайней мере с точки зрения озеленителей. Для декоративного садоводства, например, отобрано свыше 20 необычных форм с разной окраской цветков, листьев, своеобразной формой крон.

Вызывают восхищение у всех любителей растительных редкостей вереск со снежно-белыми махровыми цветками, своеобразные формы с бело-пестрыми или золотисто-желтыми листочками и низкорослые, приземистые, образующие нечто вроде «зеленых подушек». Все больше сторонников завоевывают такие верески в наших садах и парках. Садовники, любовно выращивая их, отступают от общепринятой до сих пор для вереска спартанской диеты. Для них теперь тщательно готовится довольно плодородное «персональное блюдо» — вересковая земля, включающая в качестве компонентов и извечно знакомые вереску песок и торф.

Но человек с давних лет не только любовался вереском, кормил им скот и удобрял землю… В старинных справочниках по лекарственным растениям о нем говорится как о траве, употребляемой против «каменной болезни», листья его использовали вместо хмеля, цветки — для выделки и окраски кож.

— Не подумайте пренебрегать вересовыми корнями, — заверил меня Валериан Валерианович, знакомя с вересом в Тростянецких лесах.

Да, именно вересом, а не вереском называл он это интересное растение, решительно не соглашаясь ни с какими инакомыслящими авторитетами. Для подкрепления своей позиции он даже сослался на украинское название сентября месяца «вересень», кстати действительно заимствованное у цветущего на Украине в это время вереска. Однако спорить по этому поводу, пожалуй, нет смысла, так как в народе известны и другие его имена. В словаре В. Даля, например, приводятся еще и такие его народные названия, как вересок, воробьиная гречуха, болотная мирта. В Полесье я сам слышал, как его величали красной боровой травой…

Однако вернемся к вересковым корням. Валериан Валерианович, говоря об их ценности, нисколько не погрешил против правды: скромные кустики вереска имеют весьма внушительные корни, которые в самом деле ценятся почти на вес золота у… трубочных дел мастеров. Все поклонники «чертового зелья» единодушно воздают самую высокую хвалу трубкам из корней вереска. Знатоки утверждают: славу вересковым трубкам создали французские мастера городка Сен-Клод, использовавшие коренья, добытые на средиземноморском побережье.

Может, так бы и остался незыблемым «трубочный авторитет» средиземноморского вереска, не объявись заправский трубочных дел мастер и у нас в стране. Юношеское увлечение изготовлением трубок переросло у ленинградца Алексея Борисовича Федорова в зрелое мастерство. Его изделия высоко ценил Алексей Толстой. Недавно признание своеобразного таланта Федорова пришло с неожиданной стороны — от Жоржа Сименона, который является неофициальным международным арбитром по трубочным делам: по просьбе владельцев крупнейших трубочных фабрик мира он в течение ряда лет определяет «лучшую трубку года». Как раз Ж. Сименону и послал (по просьбе одной почитательницы его писательского таланта) русский умелец свою трубку. Подарок буквально покорил писателя: он оценил изделие нашего мастера не только как «лучшую трубку года», но и как лучший экспонат своей обширной, уникальной трубочной коллекции. А трубка изготовлена Федоровым из нашего вереска! Вот и выходит, что отныне давнишней монополии средиземноморца пришел конец.

Но это лишь одна сторона дела. Нелишне отметить и другое: по запасам сырья наши верещатники — вне конкуренции. Они в состоянии удовлетворить потребности всех заядлых трубочников мира! Вот только вопрос: стоит ли ради этого вредного пристрастия изводить чудесный вереск — пионера освоения бедных земель, отличного медоноса, великолепного декоратора, легендарного кормильца пиктов?..

Душистая трава

Это неказистое ароматное растение очень популярно. Ботаники зовут его чабрецом или чебрецом, в народе он известен как душистая трава, а в старину его величали даже богородской или богородицыной травкой.

Многолетний полукустарничек, чабрец растет небольшими, но плотными островками-дерновинками. Издали они кажутся карликовыми клумбочками, нередко расцвеченными в самые пестрые цвета. Но, подойдя поближе, замечаешь, что цветы-то не настоящие. Это лишь крылатые лакомки бабочки дружно слетелись сюда, чтобы попировать. Чаще всего можно тут встретить бледно-желтых лимонниц, ярко-огненных огневок и черных с белой каймой траурниц…

Среди охотников до чабрецового нектара встречаются и грузные шумные шмели и изящные труженицы пчелы. Правда, не в пример порхающим наверху бабочкам, шмели и пчелы здесь мало заметны. По-хозяйски, основательно собирая урожай нектара, они в порыве рабочего азарта внедряются в глубь самой дерновинки чабреца.

Такое усердие вполне оправдано, так как чабрец давно признан отличным медоносом, дающим много нектара. Цветет он долго и, что особенно важно, в период, уже довольно бедный цветущей зеленью: с начала июля до поздней осени.

По достоинству чабрец-медонос был оценен еще древними греками, считавшими его вместе с пчелой символом трудолюбия. Особенно славилась в Элладе чабрецовым медом гора Химетос. Давно уважали чабрец и у других народов, а средневековые рыцари любили украшать свои шарфы изображением веточек чабреца, окруженных пчелами.

Большими симпатиями чабрец пользовался и у древних славян. Наши предки еще во времена язычества возвели его в ранг культового растения. Во время жертвоприношения в огонь бросали небольшие пучки чабреца. Сгорая, он выделял благоуханный дым — фимиам, легко возносившийся к небу и тем самым подтверждавший, по мнению язычников, что боги приняли жертву. Интересно, что окуривание чабрецом практиковалось и в более позднее время, правда уже не с небесной, а с чисто земной целью. По совету многих старых травников рекомендовалось чабрецом «окуривать коров после теления», «крынки молока, чтобы снималось больше сливок и сметаны», охотничьи и рыболовные снасти «для счастливого лова». Использовали окуривание чабрецом и при лечении чахотки, бессонницы, кашля и даже «зловредного запоя».

Народная медицина далеко не ограничивалась использованием «благовонного дыма», а широко применяла еще и отвары чабреца (при плохом пищеварении или как мочегонное и укрепляющее желудок средство, при болях в груди и во многих других случаях). Охотно употребляли чабрец и для компрессов, примочек, ароматических ванн и как эффективный «нюхательный табак» при обмороках.

Не безразлична к чабрецу и современная медицина. Даже благовонный фимиам чабреца признан довольно полезным, так как обладает некоторым бактерицидным действием. Отвары и экстракты — хорошее отхаркивающее средство; они же утоляют боль при радикулитах и невритах и т. п. Экстракт чабреца входит также в состав известного лечебного препарата пертуссина.

Мелкие листочки чабреца, густо покрывающие его стебли, сплошь усеяны железками, содержащими душистое эфирное масло, почти полностью состоящее из ароматического углеводорода тимола. Его-то и использует медицина как высокоэффективное бактерицидное вещество.