крови. Я не могу остановить ее, понимаешь?

Я уставилась на нее, пытаясь сглотнуть колотящееся в горле

сердцебиение.

—  Понимаю.

—  Хорошо. А Стив не понимает. Не хочет верить.

—  Верить во что? — Спросила я.

—  Уже слишком поздно. — Она улыбнулась грустной, усталой улыбкой, которую

сменила совершенно другая улыбка. Она укусила мой палец, и я

среагировала, отдернув свою руку и подбросив кроху с моей кровью на ее

губах. Она полетела к ножу на полу, и сразу случилось несколько вещей

одновременно.

Стив закричал что- то, и прозвучал выстрел. Эхо от выстрела в этой

замкнутой комнате ненадолго оглушило меня, пока я наблюдала, как

Горечь добралась до ножа и теперь направила нож на меня, зло

ухмыляясь. Я не пыталась вытащить пистолет и выстрелить в нее, такую

маленькую и такую быструю. Я вызвала свои руку плоти и руку крови.

Она кинулась ко мне, и я протянула к ней свою левую руку, чтобы

прикоснуться, пока правой рукой плоти коснулась ее ног. Появившийся

откуда- то сверху нож прошил ее спину и пригвоздил ее к полу рядом с

моими коленями.

Я повернулась к Рису и Баринтусу и увидела, что Баринтус истекает

кровью на полу. Рис указал пистолетом на мужчину за моей спиной. Он

тоже лежал на полу.

Дойл спрыгнул с балкона, откуда он бросил нож, и приземлился на ноги

и руки. Он оказался рядом со мной, снимая с себя рубашку, чтобы

перевязать мою раненную руку. Пока боли не было, а значит рана

глубокая.

Тело Горькой Сладости стало мертвым прежде, чем моя магия начала

выворачивать ее наизнанку. Вокруг лезвия свернулся шар из плоти, разделенный

лезвием пополам. Полная рука плоти могла сплавить тело в

шар, и самое плохое при этом то, что это не убило бы бессмертного. Это

остановило бы его, но для смерти нужно располосовать тело. Я была рада, что она умерла прежде.

—  Со мной все в порядке. Проверь Баринтуса, — сказала я.

Дойл поколебался, а затем сделал то, что я попросила. Рис проверил

пульс у Пэттерсона. Перед этим он отбросил ногой пистолет из его рук, но

когда он повернулся и увидел, что я смотрю на него, он покачал головой.

Пэттерсон был мертв.

Я услышала сирены. Соседи позвонили из- за выстрелов. Все в таких

случаях в Лос- Анджелесе вызывали полицию.

Дойл помог Баринтусу сесть. Тот вздрогнул и сказал:

—  Я забыл, что меня можно подстрелить.

—  Это не смертельно, — сказал Дойл.

—  Но больно.

—  Насколько я помню лекцию, которую ты мне прочел, море нельзя

повредить, — сказала я.

Он улыбнулся.

—  Если бы я не сказал тебе это, ты позволила бы мне поехать?

Я подумала и ответила:

—  Не знаю.

Он кивнул.

—  В это время я прикрывал тебя, — сказал он.

Кабодуа слетела с балкона, ее черный как вороново крыло плащ, сейчас

был больше всего похож на крылья. Она встала на колени передо мной.

—  Насколько тяжелое ранение?

—  Не знаю, — сказала я. — Джулиан?

—  Он будет жить, и он поправится, но ему больно. Сейчас с ним Усна. — Она

проверила импровизированную повязку. Дойл перевязывал Баринтуса, а

Рис убрал свой пистолет подальше и переложил в более доступное место

лицензию частного детектива, чтобы быстрее достать ее, когда

полицейские войдут в дверь.

Они не стреляли в нас и не арестовали нас. Помогло то, что у нас были

раненные, и что я была Принцессой Мередит Ник- Эссус. Время от времени

очень помогает быть знаменитостью.

Глава47

Мне на руку наложили швы, они были из тех, что растворяются по мере

заживления раны, потому что другие просто врастут в тело прежде, чем

доктор успеет их снять. Не думаю, что смогу залечиться быстро, но я была

рада, что доктор знал достаточно о фейри, чтобы принять подобные меры

предосторожности.

Люси была настолько взбешенной, какой я ее еще никогда не видела.

—  Тебя могли убить!

—  Он работал в полиции, Люси. Я боялась, что если бы мы вызвали тебя, то

твои парни были бы на его стороне.

—  Никто из наших людей не стал бы говорить с маньяком- подонком.

—  Я не могла рисковать Джулианом, тем более, что это была моя ошибка, что они захватили его.

—  Как это твоя ошибка? — Спросила она.

—  Я была приманкой, и мы защищали себя и наших крошек- фей, наших

фейри, но мы не подумали, что нужно охранять Джулиана и других.

—  Почему они захватили его?

—  Он приезжал к нам, чтобы избавиться от голода кожи.

—  Это ты так секс называешь?

—  Нет, это именно то, на что это похоже. Он приезжал, чтобы его обняли, но

он вернулся домой целомудренным. Он спал с другими мужчинами ночью, и

видимо плохие парни видели, что он уехал утром. Они думали, что он

был еще одним возлюбленным.

—  А разве тебе уже не достаточно?

Я кивнула.

—  В некоторые дни даже слишком много.

—  Они не знали, что Джулиан гей?

—  Дойл сказал, что, когда кто- то гетеросексуал, то он и думает сначала

именно так.

Она кивнула,к ак будто это имело для нее смысл.

—  Ты знаешь, лейтенант Петерсон требует от нас, чтобы мы кого- нибудь

арестовали.

—  По какому обвинению? Криминалисты могут изучить образцы крови, но

это она напала на меня. Если бы Дойл не использовал нож, то все

закончилось бы гораздо хуже. — Я показала на свою перевязанную руку.

—  И я видела Баринтуса внизу в прихожей. Врачи говорят, что он будет

жить, но если бы он был человеком, то не выжил бы.

—  Трудно убить бывшего бога, — сказала я.

Она погладила меня по плечу.

—  Ты же знаешь, что мы действительно делаем свою работу, Мерри. И мы

поддержали бы тебя в этой ситуации.

—  Боссу твоего босса мое присутствие не понравилось даже на месте

преступления из- за страха, что я могу ранить особо усердных репортеров.

Ты действительно думаешь, что он согласился бы допустить меня к