— Зачем ты пришел к нам, церковник, после того как проклял нас?

— Чтобы примирить с тобой племя Тагда, сына Киана, и племя Эогана, сына Ниала, — отвечал тот.

После этого они заключили договор между собою, и Кайрнех смешал кровь обеих сторон в одном сосуде [445]и записал условия договора. Муйрхертах простился с епископом и велел ему близко не показываться. Когда договор был заключен, Кайрнех благословил всех, посулил краткую жизнь и муки ада тому, кто нарушит догозор, и удалился в свой монастырь. Король же вернулся в свой замок, и с ним его вассалы, чтобы защищать его от сынов Ниала.

Король сел на трон, и Син — по правую руку его; еще не было на земле женщины, более прекрасной обликом, чем она. Король глядел на нее и задавал ей вопросы, чтобы почерпнуть у нее мудрости. Она обладала, казалось ему, могуществом богини. Он спросил ее, откуда ее сила:

Отвечала ему Син:

— Соверши для нас одно из этих великих чудес, — сказал король.

Син вышла и тотчас создала два полка, равных по числу воинов, по силе, по красоте; присутствовавшим казалось, что никогда еще на земле не было двух полков более отважных и смелых людей, в то время как они стремительно пронзали, ранили, убивали друг друга на глазах у собравшихся.

— Видишь, — сказала девушка, — кажется, моя сила не обман.

— Вижу, — отвечал Муйрхертах.

Король со своими людьми вернулся в замок. В это время ему принесли воду из Войны. Король попросил девушку превратить ее в вино. Девушка наполнила водой три бочонка и произнесла над ними заклинания. Король и его люди нашли, что никогда еще на земле не было более вкусного и крепкого вина. Она также создала из папоротника волшебную, призрачную свинью и отдала вино и свинью воинам, которые разделили полученное между собой и, казалось им, насытились. Она же обещала им давать всегда, постоянно то же самое.

По окончании волшебного пира племя Тадга, сына Киана, охраняло короля в ту ночь. Когда он встал утром, он чувствовал себя обессиленным, и так же чувствовали себя все те, кто отведал вина и призрачного, волшебного мяса, которое Син дала для пира.

Сказал опять король:

— Покажи мне что-нибудь из твоего тайного искусства, о девушка.

— Хорошо, я это сделаю, — отвечала она.

Муйрхертах и все его воины вышли в поло. Тогда Син создала из камней голубых людей и других еще людей, с козлиными головами. Явилось четыре вооруженных полка пред лицом присутствующих, на Бругской лужайке. Схватил Муйрхертах свое оружие и, надев боевой наряд, ринулся на воинов, словно быстрый, злой, бешеный бык, и сразу принялся избивать и ранить их; и каждый воин, которого он убивал, тотчас опять вставал. Так убивал он их целый день до вечера. Хотя велики были ярость и гнев короля, все же, наконец, он утомился.

Печальный вернулся он в свой замок, и Син дала ему волшебное вино и волшебную свинью. Он и его люди поужинали и заснули тяжелым сном до утра. Когда утром он пробудился, то не чувствовал в себе ни силы, ни крепости.

Внезапно услышал он крики воинов: большая толна их вызывала Муйрхертаха на бой в поле. Ему предстали в Бруге два равных полка: один из голубых людей, другой из людей с козлиными головами [447]. Пришел Муйрхертах в ярость, услышав вызов этого войска. Он встал во весь рост и грянулся о землю. Затем он устремился в Бруг и, напав на воинов, стал избивать и ранить их.

В то время как он бился. Кайрнех послал к нему трех монахов: Масана, Касана и Кридана, чтобы он мог иметь помощь божию, ибо великий святой знал о насилии, совершавшемся над королем. Монахи встретили его в Бруге в то время, как он рубил камни, дери и колосья. Они благословили короля и камни. Тотчас гнев Муйрхертаха улегся, он пришел в себя, осенил себя крестным знамением и увидел, что кругом не было ничего, кроме камней, дерна и колосьев.

— Для чего вы пришли? — спросил он монахов.

— Ради твоего бренного тела, — отвечали они, — ибо смерть близка к тебе.

Монахи показали ему церковь в Бруге и велели ему собственноручно вырыть ров для нее, во славу великого господа тварей.

— Это будет мною исполнено, — отвечал король и начал рыть ров.

Вот когда впервые была взрыта лужайка Бруга.

Король поведал монахам о себе все и пламенно покаялся богу. После его покаяния монахи окропили его святой водою, и он причастился тела Христова. Он просил монахов сказать Кайрнеху о своем покаянии и раскаянии.

Эту ночь монахи остались в Бругской церкви, король же вернулся в Клетех и сел по правую руку своей жены. Спросила Син, что прервало его бой в этот день.

— Пришли ко мне монахи, осенили меня знаком креста Христова, и я увидел, что вокруг меня не было ничего, кроме камней и травы; и раз не с кем было больше сражаться, я ушел.

— Не верь монахам, — сказала Син, — они лгут. Я буду тебе лучшей помощницей, чем они.

И она усыпила его ум и стала между ним и учением монахов. В этот вечер она опять создала волшебную свинью для короля и его воинов.

Это был седьмой вечер, что она занималась таким колдовством; и было это в вечер вторника, после праздника Самайн. После того как воины охмелели, завыл сильный ветер.

— Это стон зимней ночи, — сказал король.

А Син сказала:

— Это я — Резкий Ветер, я — Зимняя Ночь, дочь прекрасных, благородных существ. Вот мое имя, всегда и всюду: я — Стон, я — Ветер, я — Зимняя Ночь…

Затем она вызвала снежную бурю. Никогда шум битвы не был сильнее, чем шум густого снега, падавшего в тот чар; он несся с северо-запада [448]. Король ушел в глубину дома, но затем снова вернулся и стал сетовать на бурю.

Когда пир кончился, воины прилегли. Ни в одном из них не было силы хотя бы столько, сколько в женщине, рожающей ребенка. Король лежал на своем ложе. Тяжелый сон овладел им. Громко вскрикнул он во сне и пробудился.

— Что случилось? — спросила девушка.

— Полчища демонов явились мне, — отвечал он.

Король встал, ибо видение, явившееся ему, не давало ему спать. Он вышел наружу и увидел маленький огонек, горевший в Бругской церкви у монахов. Он пришел к ним и сказал:

— Нет во мне ни силы, ни крепости в эту ночь, — и рассказал им свое сонное видение. — Трудно было бы мне, — прибавил он, — доблестно отразить врагов, если бы они напали на меня этой ночью: в бессилье впали мы, и злая ночь сегодня.