Изменить стиль страницы
ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
1Язык, который так меня ужалил,
Что даже изменился цвет лица,
Мне сам же и лекарством язву залил; [561]
4Копье Ахилла и его отца
Бывало так же, слышал я, причиной
Начальных мук и доброго конца. [562]
7Спиной к больному рву, мы шли равниной, [563]
Которую он поясом облег,
И слова не промолвил ни единый.
10Ни ночь была, ни день, и я не мог
Проникнуть взором в дали окоема,
Но вскоре я услышал зычный рог,
13Который громче был любого грома,
И я глаза навел на этот рев,
Как будто зренье было им влекомо.
16В плачевной сече, где святых бойцов
Великий Карл утратил в оны лета,
Не так ужасен был Орландов зов. [564]
19И вот возник из сумрачного света
Каких-то башен вознесенный строй;
И я: «Учитель, что за город это?»
22«Ты мечешь взгляд, — сказал вожатый мой, —
Сквозь этот сумрак слишком издалека,
А это может обмануть порой.
25Ты убедишься, приближая око,
Как, издали судя, ты был неправ;
Так подбодрись же и шагай широко».
28И, ласково меня за руку взяв:
«Чтобы тебе их облик не был страшен,
Узнай сейчас, еще не увидав,
31Что это — строй гигантов, а не башен;
Они стоят в колодце, вкруг жерла,
И низ их, от пупа, оградой скрашен».
34Как, если тает облачная мгла,
Взгляд начинает различать немного
Все то, что муть туманная крала,
37Так, с каждым шагом, ведшим нас полого
Сквозь этот плотный воздух под уклон,
Обман мой таял, и росла тревога:
40Как башнями по кругу обнесен
Монтереджоне [565]на своей вершине,
Так здесь, венчая круговой заслон,
43Маячили, подобные твердыне,
Ужасные гиганты, те, кого
Дий, в небе грохоча, страшит поныне. [566]
46Уже я различал у одного
Лицо и грудь, живот до бедер тучных
И руки книзу вдоль боков его.
49Спасла Природа многих злополучных,
Подобные пресекши племена,
Чтоб Марс не мог иметь таких подручных;
52И если нераскаянна она
В слонах или китах, тут есть раскрытый
Для взора смысл, и мера здесь видна;
55Затем что там, где властен разум, слитый
Со злобной волей и громадой сил,
Там для людей нет никакой защиты.
58Лицом он так широк и длинен был,
Как шишка в Риме близ Петрова храма; [567]
И весь костяк размером подходил;
61От кромки — ноги прикрывала яма —
До лба не дотянулись бы вовек
Три фриза, [568]стоя друг на друге прямо;
64От места, где обычно человек
Скрепляет плащ, до бедер — тридцать клалось
Больших пядей. «Rafel mai amech
67Izabi almi», — яростно раздалось
Из диких уст, которым искони
Нежнее петь псалмы не полагалось.
70И вождь ему: «Ты лучше в рог звени,
Безумный дух! В него — избыток злобы
И всякой страсти из себя гони!
73О смутный дух, ощупай шею, чтобы
Найти ремень; тогда бы ты постиг,
Что рог подвешен у твоей утробы». [569]
76И мне: «Он сам явил свой истый лик;
То царь Немврод, чей замысел ужасный
Виной, что в мире не один язык.
79Довольно с нас; беседы с ним напрасны:
Как он ничьих не понял бы речей,
Так никому слова его не ясны». [570]
82Мы продолжали путь, свернув левей,
И, отойдя на выстрел самострела,
Нашли другого, больше и дичей.
85Чья сила великана одолела,
Не знаю; сзади — правая рука,
А левая вдоль переда висела
88Прикрученной, и, оплетя бока,
Цепь завивалась, по открытой части,
От шеи вниз, до пятого витка.
91«Гордец, насильем домогаясь власти,
С верховным Дием в бой вступил, и вот, —
Сказал мой вождь, — возмездье буйной страсти.
94То Эфиальт [571]; он был их верховод,
Когда богов гиганты устрашали;
Теперь он рук вовек не шевельнет».
97И я сказал учителю: «Нельзя ли,
Чтобы, каков безмерный Бриарей [572],
Мои глаза на опыте узнали?»
100И он ответил: «Здесь вблизи Антей;
Он говорит, он в пропасти порока
Опустит нас, свободный от цепей.
103А тот, тобою названный, — далеко;
Как этот — скован, и такой, как он;
Лицо лишь разве более жестоко».
106Так мощно башня искони времен
Не содрогалась от землетрясенья,
Как Эфиальт сотрясся, разъярен.
109Я ждал, в испуге, смертного мгновенья,
И впрямь меня убил бы страх один,
Когда бы я не видел эти звенья.
112Мы вновь пошли, и новый исполин,
Антей, возник из темной котловины,
От чресл до шеи ростом в пять аршин.
115«О ты, что в дебрях роковой долины, —
Где Сципион был вознесен судьбой,
Рассеяв Ганнибаловы дружины, —
118Не счел бы львов, растерзанных тобой,
Ты, о котором говорят: таков он,
Что, если б он вел братьев в горний бой,
121Сынам Земли венец был уготован, [573]
Спусти нас — и не хмурь надменный взгляд —
В глубины, где Коцит морозом скован.
124Тифей и Титий [574]далеко стоят;
Мой спутник дар тебе вручит бесценный;
Не корчи рот, нагнись; он будет рад
127Тебя опять прославить во вселенной;
Он жив и долгий век себе сулит,
Когда не будет призван в свет блаженный».
130Так молвил вождь; и вот гигант спешит
Принять его в простертые ладони,
Которых крепость испытал Алкид.
133Вергилий, ощутив себя в их лоне,
Сказал: «Стань тут», — и, чтоб мой страх исчез,
Обвил меня рукой, надежней брони.
136Как Гаризенда [575], если стать под свес,
Вершину словно клонит понемногу
Навстречу туче в высоте небес,
139Так надо мной, взиравшим сквозь тревогу,
Навис Антей, и в этот миг я знал,
Что сам не эту выбрал бы дорогу.
142Но он легко нас опустил в провал,
вернуться

561

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Колодец гигантов

1-3. ЯзыкВергилия, ужалившийДанте упреком и вызвавший на его лицекраску стыда, сам жеисцелил его душевную рану утешением.

вернуться

562

4-6. Копье Ахилла, унаследованное им от его отцаПелея, наносило раны, которые могли быть исцелены только вторичным ударом того же копья.

вернуться

563

7.  Мы шли равниной— отделяющей десятый ров Злых Щелей от центрального колодца (см. прим. А., XVIII, 1-18).

вернуться

564

16-18. В плачевной сече… — Старофранцузская «Песнь о Роланде» рассказывает, что, когда Великий Карлвозвращался из похода в Испанию, его племянник Роланд ( Орланд) подвергся в Ронсевальской долине нападению сарацинских полчищ. Зовя на помощь, Роланд с такою силой затрубил в рог, что у него лопнули жилы на висках. Карл услышал его далеко за горами, но было уже поздно.

вернуться

565

41.  Монтереджоне— замок в Сьенской области. Он стоит на холме, и стена его была увенчана четырнадцатью башнями.

вернуться

566

44-45. Гиганты(греч. миф.), пытавшиеся приступом взять небо и низвергнутые молниями Дия(Зевса).

вернуться

567

59.  Шишка в Риме близ Петрова храма— сосновая шишка, отлитая из бронзы, высотою около четырех метров, снятая с мавзолея Адриана и во времена Данте стоявшая перед базиликой святого Петра.

вернуться

568

63.  Три фриза. — Фризы (германское племя, обитавшее на побережье Северного моря) считались в средние века самым рослым из народов земли.

вернуться

569

70-75. Ты лучше в рог звени… — В Библии Немврод назван звероловом. Звук его рога и слышал Данте на пути к колодцу.

вернуться

570

46-81. Уже я различал у одного… — Это Немврод (ст. 77) из библейской легенды, царствовавший в земле Сеннаар, который замыслил построить башню до небес, что привело к смешению прежде единого языка, и люди перестали понимать речь друг друга (Ч., XII, 34–36). Данте уделяет ему участь богоборцев-гигантов.

вернуться

571

94.  Эфиальт— исполин, вместе со своим братом Отом пытавшийся взять приступом небо.

вернуться

572

98.  Бриарей— гигант, сраженный молнией Зевса (Ч., XII, 28–30). Вергилий изображает его в «Энеиде» (X, 565–568) сторуким исполином; здесь же (ст. 103–105) он описывает его похожим на человекообразного Эфиальта.

вернуться

573

113-121. Антей— сын Посейдона и Геи (Земли), обитавший (Лукан, «Фарсалия», IV, 583–660) в пещере, в Баградской долине, близ Замы. Он питался мясом пойманных им львов. Прикосновение к матери-Земле наделяло его новой силой, но Геракл ( Алкид, ст. 132) одолел его, приподняв и сдавив насмерть. Во Флегрейской битве гигантов с богами (А., XIV, 58 и прим.) Антей не участвовал, потому что родился позже. Чтобы задобрить его, Вергилий говорит, что если бы в этом бою участвовал Антей, то его братья-гиганты, сыны Земли, одержали бы победу над богами.

вернуться

574

124. Чудовище Тифей(или Тифон) пытался одолеть Зевса, но был сброшен в преисподнюю и накрыт горою Этною, откуда, лежа, связанный, он изрыгает пламя (Метам., V, 346–358). Гигант Титий, оскорбивший Латону, пал от молнии Зевса или от стрел Аполлона и Артемиды-Дианы.

вернуться

575

136.  Гаризенда— наклонная башня в Болонье. Когда облака бегут навстречу ее наклону, то глядящему снизу кажется, что башня падает на него.