Старый Вуядин [471]
Девушка свои глаза ругала:
«Черны очи, а чтоб вы ослепли!
Все видали, нынче не видали,
Как прошли тут турки-лиевняне,
Гнали с гор захваченных хайдуков,
Вуядина со двумя сынами,
А на них богатая одежда:
Как на первом, старом Вуядине,
Плащ, червонным золотом расшитый,
На совет паши в таких выходят.
Сын-то Милич свет Вуядинович,
Он еще богаче одевался;
А у Вулича, у Миличева брата,
На головке шапочка-челенка,
Та челенка о двенадцать перьев,
Каждое перо — полтора фунта
Чистого ли золота литого».
Как пришли под белое Лиевно,
Клятое Лиевно увидали,
Увидали белую там башню, —
То проговорил тогда Вуядин:
«О сыны, вы, соколы лихие!
Видите проклятое Лиевно,
Видите ли в ней вы белу башню.
Там нас будут бить и будут мучить,
Руки-ноги нам переломают,
Выколют нам наши черны очи.
Пусть у вас не будет сердце вдовье,
Пусть юнацкое забьется сердце.
Вы не выдавайте верна друга,
Вы не выдайте, кто укрывал нас,
У кого мы зиму зимовали,
Зимовали, деньги оставляли.
Вы не выдавайте тех шинкарок,
У которых сладки вина пили,
Сладки вина пили потаенно».
Вот уж входят в ровное Лиевно.
Бросили их турки всех в темницу.
Ровно три дня белых просидели,
Пока турки все совет держали:
Как их бить и как их горько мучить.
А когда три белых дня минули,
Вывели из башни Вуядина,
Ноги-руки старому ломали.
А как очи черные кололи,
Говорили турки Вуядину:
«Выдай, курва, старый Вуядине,
Выдай, курва, всю свою дружину.
Выдай тех, кто укрывал хайдуков,
У кого вы зиму зимовали,
Зимовали, деньги оставляли,
Выдай, курва, ты молодых шинкарок,
У которых пили сладки вина,
Сладки вина пили потаенно».
Им на то сказал старик Вуядин:
«Дураки вы, турки-лиевняне!
Если быстрых ног не пожалел я,
Что коня лихого обгоняли,
Если не жалел я рук юнацких,
Что ломали копья посредине,
Голые на сабли нападали, —
Никого не выдал, не сказал я,
Так лукавые ли пожалею очи,
Что меня на злое наводили,
Глядючи с горы высокой самой
Как на ту ли на широкую дорогу,
Где проходят турки и торговцы».
Эй, скажи, гайдук [472]
«Эй, скажи, гайдук, отвечай мне,
Где твоя дружина,
А иначе отрублю я
Твои белы руки!»
«Ой, руби, руби, билюкбаша,
Будь они неладны,
Коль с ружьем моим, как надо,
Сладить не сумели!»
«Эй, скажи, гайдук, отвечай мне,
Где твоя дружина,
Либо выколю тебе я
Твои черны очи!»
«Ой, коли, коли, билюкбаша,
Будь они неладны,
Коль ружье мое, как надо,
Навести не могут!»
«Эй, скажи, гайдук, отвечай мне,
Где твоя дружина,
А не то, гайдук, простишься
С буйной головою!»
«Ой, руби, руби, билюкбаша,
Будь она неладна,
Коль ума ей недостало
Справиться с тобою!»
Хайдук идет на виселицу [473]
Гулял хайдук Стоян долго
И с юных лет все хайдучил,
Никто не знал и не ведал,
Что он с хайдуками ходит.
Пронюхали то, узнали
Тетевенские сеймены [474]
И стали искать Стояна
В горах и лесах зеленых.
Нашли наконец Стояна
Под буком большим зеленым,
Где он барашка зажарил
И ел, вином запивая.
Они схватили Стояна
И руки назад скрутили.
Когда вели его лесом,
Стоян стал с лесом прощаться:
«Послушай, ой, лес зеленый!
Гулял по тебе я вволю,
Носил багряное знамя,
Ягнят черноглазых жарил,
Обламывал твои ветви,
Высушивал твою воду.
Прощай же, ой, лес зеленый,
Уводят меня сеймены,
Уводят меня насильно —
Женить на одной молодке:
Веревка мне будет кумом,
Орлы мне сватами будут,
Дружками вороны будут,
Свахами будут сороки!»
Гайдуцкая голова [475]
Снизу идут сеймены,
Сеймены, бюлюкбаши,
Гайдуцкую голову тащат.
А то не башка злодея,
Разбойника, лиходея,
То голова юнака.
Приходят старый и малый,
Они на голову смотрят,
Знакома иль не знакома.
Глядели и не признали.
А всех позади старушка,
На голову поглядела,
Заплакала, закричала:
«Иванчо, сынок Иванчо,
Когда тебя мать рожала,
Когда тебя мать кормила,
Такое могла ль подумать!»
Старушке молвят сеймены:
«Не плачь, не горюй, старуха!
Еще бы вскормить такого
Тебе довелось, старуха!
Пока мы его поймали,
Девять планин исходили;
Пока ему руки вязали,
Душ шестьдесят погибло;
Пока его голову брали,
Сам погиб бюлюкбаши.
Слава тебе, старуха,
Взрасти-ка еще такого!»
вернуться
471
Переведено по тексту сб.: Караджич, т. III, № 50. Место записи неизвестно. Песня удивительным образом перекликается с эпизодами повести Гоголя «Тарас Бульба».
вернуться
472
Переведено по тексту сб. БИТ, т. 2, с. 604. Записано среди болгар-мусульман в родопском селе Устово (южная Болгария).
вернуться
473
Переведено по тексту сб. БНТ, т. 2, с. 584–585. Записано в районе г. Ппрдоп, близ Софии. Мотив «свадьба — виселица» является общеславянским.
вернуться
474
Тетевенские сеймены — турецкие стражники из г. Тетевсна (Плевенский округ).
вернуться
475
Переведено по тексту сб. БНТ, т. 2, с. 605–606. Записано в районе г. Велико-Тырново (северная Болгария).