Женитьба Королевича Марка [216]
Сели Марко с матерью вечерять,
Стала мать беседовать с юнаком:
«Сын мой милый, Королевич Марко!
Поседела я и постарела,
Нету сил собрать тебе вечерю,
Нету сил вином наполнить чашу,
Посветить зажженною лучиной.
Ты б женился, мой сынок любимый,
Чтоб при жизни мне была замена!»
Молвит Марко матери-старухе:
«Ты послушай, мать моя старуха!
В девяти бывал я королевствах
Да в десятом был турецком царстве:
Где и есть мне по сердцу невеста,
Та тебе придется не по нраву,
А тебе которая по нраву,
Та в невесты Марку не годится.
Лишь одна есть девушка-невеста
Во дворе у короля Шишмана. [217]
Я ее в земле нашел болгарской,
Увидал девицу у колодца.
Как увидел эту я девицу,
Так трава пошла от счастья кругом:
Это, мать, и для меня невеста,
И тебе помощница по нраву.
Испеки мне, матушка, калачик, [218]
Я поеду свататься к девице».
Лишь о том услышала старуха,
Ждать она не стала до рассвета,
Начала месить калачик сладкий.
Лишь назавтра утро засияло,
Оседлал юнак лихого Шарца,
Мех с вином к седлу повесил сбоку,
А с другого — шестопер повесил.
Сел потом на Шарца он лихого,
Поскакал в далекий край болгарский,
К королю помчался он Шишману.
Издали король его увидел,
Со двора пошел к нему навстречу.
Обнялись они, поцеловались,
О юнацком справились здоровье.
Взяли коней верные их слуги,
Отвели их в нижние конюшни,
К белой башне Марка проводили,
Усадили Марка за трапезу,
Стали пить вино король и Марко.
Лишь вина отведал Королевич,
Привскочил на легкие он ноги,
Шапку снял, Шишману поклонился,
Попросил в невесты королевну,
Отдал дочь король ему без слова.
Вынул Марко яблоко и перстень, [219]
Подал их болгарскому владыке.
Дал наряд невесте подвенечный,
Одарил своячениц и тещу,
Роздал им он три куля дукатов.
Через месяц свадьбу он назначил,
Чтобы съездить в Прилеп, город белый,
Да собрать на пир нарядных сватов.
Говорила матушка невесты:
«Зять мой милый, из Прилепа Марко!
Ты не звал бы сватов чужестранных,
Пригласил бы братцев ты родимых
Иль привел двоюродных с собою,
Больно уж красна у нас невеста,
Как бы грех какой не приключился!»
Кончил дело Королевич Марко,
Ночь провел он в королевской башне,
Рано утром оседлал он Шарца
И помчался в Прилеп, город белый,
Доскакал до Прилепа он града,
Увидала мать его старуха,
Увидала и навстречу вышла,
Обняла, в лицо его целует,
Он ее целует в белу руку.
Спрашивает матушка у Марка:
«Сын мой милый, Королевич Марко!
Хорошо ли ездил ты по свету?
Отыскал ли мне сноху-невестку,
Мне невестку, а себе супругу?»
Говорит ей Королевич Марко:
«Хорошо поездил я по свету,
Удалось мне девушку посватать,
Поистратить три мешка дукатов.
А когда собрался я обратно,
Мне сказала матушка невесты:
«Зять мой милый, Королевич Марко!
Ты не звал бы сватов чужестранных,
Пригласил бы братцев ты родимых
Иль привел двоюродных с собою,
Больно уж красна у нас невеста,
Как бы грех какой не приключился!»
У меня же братца нет родного,
Ни родного нет и ни иного».
Отвечала мать ему старуха:
«Сын мой милый, из Прилепа Марко!
Не тужи о том, не беспокойся,
Напиши ты мелкое посланье [220]
С приглашеньем дожу из Млетака, [221]
Пусть тебе на свадьбе будет кумом
И возьмет пятьсот с собою сватов.
А другое ты пошли посланье
Побратиму Земличу Степану, [222]
Пусть он будет деверем невесты
И возьмет пятьсот с собою сватов.
С ними ты греха, сынок, не бойся!»
Услыхал то слово Королевич
И послушал матушку-старуху,
Стал писать он письма на колене, [223]
Первое в Млетак послал он дожу,
А второе Земличу Степану.
Проходило времени немного,
Глядь — и дож явился из Млетака
И привел пятьсот с собою сватов.
Дож идет на верх высокой башни,
Дорогие сваты — в чисто поле.
Вслед за дожем и Степан явился
И привел пятьсот с собою сватов,
Кумовья на башне повстречались,
Напились вина они досыта.
Снарядились сваты за невестой,
Поспешили в дальний край болгарский,
Ко двору поехали Шишмана.
Тесть-король приветливо их встретил,
Взяли коней в нижние конюшни,
Добрых сватов в башню пригласили,
Трое суток в башне угощали.
Отдохнули кони и юнаки.
На четвертый день перед рассветом
Закричали свадебные дружки:
«Собирайтесь, кумовья и сваты,
Дней немного, а длинна дорога, [224]
Уж давно нас дома ожидают!»
Тут король принес для них подарки.
Тем по плату, этим по халату, [225]
Дал он куму блюдо золотое,
Золотую деверю рубашку.
Дал коня он, вывел дочь-невесту,
И сказал он деверю, прощаясь:
«Вот тебе и конь мой, и девица,
Поезжай ты к Марку в белый Прилеп,
Жениху отдай его невесту,
А себе коня оставь за службу».
Снарядились в путь-дорогу сваты
И поехали болгарским полем.
Там, где счастье, тут же и несчастье!
Дунул ветер по широку полю,
На невесте поднял покрывало,
Приоткрыл лицо ее девичье.
Лишь увидел дож лицо девичье,
Голова от муки закружилась,
Еле ночи он в пути дождался.
Только на ночлег расположились,
Дож приходит к Земличу Степану
И в шатре такое молвит слово:
«Дай мне, деверь, эту деву на ночь,
Пусть женой мне будет до рассвета,
Подарю сапог [226]тебе дукатов.
Мой Степан, дукатами осыплю!»
Говорит Степан, увещевает:
«Дож, опомнись! Брось ты эти шутки!
Или вздумал с жизнью распроститься?»
Дож ни с чем вернулся восвояси,
Промолчал до следующей ночи,
Там опять приходит он к Степану,
Говорит в шатре такие речи:
«Дай, Степан, мне эту деву на ночь,
Пусть женой мне будет до рассвета,
Дам тебе два сапога дукатов,
Доверху дукатами насыплю».
Говорит Степан ему сердито:
«Уходи! Простишься с головою!
Кум с кумой не могут миловаться!» [227]
Снова дож вернулся от Степана,
Промолчал до третьего ночлега,
Там опять в шатер к нему приходит,
Говорит в шатре такие речи:
«Дай мне, деверь, эту деву на ночь,
Пусть женой мне будет до рассвета,
Дам тебе я три сапога дукатов!»
И Степан позарился на деньги,
Отдал дожу милую невестку,
Взял за то три сапога дукатов,
За червонцы продал молодую.
Дож невестку взял за белу руку
И отвел под свой шатер походный:
«Сядь, не бойся, кумушка-голубка,
Обниматься будем, миловаться!»
Отвечает девушка-болгарка:
«Кум несчастный, разве это дело!
Ведь земля провалится под нами,
Небеса обрушатся на землю,
Разве можно с кумом миловаться!»
Говорит ей дож такие речи:
«Вздор все это, кумушка-голубка!
С девятью я кумушками ладил,
Что со мною были на крещенье,
А из тех, кто были на венчанье,
Обольстил я двадцать и четыре,
И земля тогда не провалилась,
Небеса не рушились на землю.
Сядь же рядом, будем миловаться!»
Но невеста куму отвечала:
«Нет, мой кум, не дело нам любиться!
Заклинала мать меня старуха
Удальцов страшиться бородатых.
Мне любезен только безбородый,
Как жених мой Королевич Марко!»
Как услышал дож такие речи,
Кликнул он проворных брадобреев,
Первый мылит, а другой уж бреет.
Поклонилась девушка-болгарка,
Собрала всю бороду в платочек.
Дож побрился, выгнал брадобреев
И куме опять промолвил слово:
«Сядь со мною, кумушка-голубка!»
Но болгарка дожу отвечает:
«Коль узнает Королевич Марко,
Не сносить нам головы обоим!»
Молвил дож красавице девице:
«Да садись же, брось пустые речи!
Вон твой Марко спит давно у сватов,
Бел шатер над сонными раскинут,
Золоченым яблоком украшен,
А на нем два камня дорогие.
Сядь же рядом, будем миловаться!»
Говорит красавица девица:
«Подожди немного, кум любезный,
Из шатра я выйду в чисто поле,
Погляжу, какое нынче небо,
Ожидать нам вёдра иль ненастья».
Вышла в поле девушка-невеста,
Увидала тот шатер высокий,
Между сватами промчалась плясом,
К жениху оленем проскочила.
Марко спал в шатре своем высоком,
Прислонилась дева к изголовью,
Белый лик слезами омывает.
Пробудился Королевич Марко,
И сказал он девушке-болгарке:
«Хороша ж ты, подлая болгарка,
Коль меня не стала дожидаться,
Чтоб со мною ехать на подворье,
Сотворить обряд по-христиански!»
И схватил он кованую саблю.
Поклонилась девушка-болгарка
И сказала Марку со слезами:
«Господин мой, Королевич Марко!
Родом я не подлая мужичка,
Как и ты, господского я рода!
Это ты привел с собою подлых,
Вероломных деверя и кума!
Ты доверил Земличу Степану
Охранять невесту по дороге,
Меня продал он дожу из Млетака,
Продал за три сапога дукатов.
Если ты мне на слово не веришь,
Посмотри на бороду злодея!»
Развернула девушка платочек
И на землю бороду стряхнула.
Как увидел это Королевич,
Говорит он девушке-болгарке:
«Сядь со мной, красавица девица,
Будет утро — будет и расплата».
И заснул на ложе он спокойно.
Только утром солнце засияло,
Привскочил на легкие он ноги,
Свой кафтан накинул наизнанку,
Прихватил и шестопер с собою.
К деверю и куму он приходит,
С добрым утром сватов поздравляет:
«С добрым утром, куманек и деверь!
Ой ты, деверь, где твоя невестка?
Милый кум, куда кума девалась?»
Отшатнулся деверь — и ни слова,
Дож один оправдываться начал:
«Милый кум мой, Королевич Марко!
На смекалку люди туговаты,
Невдомек им, если кто и шутит».
«Злая шутка, — молвил Королевич, —
Борода же бритая — не шутка!
Ты скажи, куда она девалась?»
Снова дож оправдываться начал,
Но взмахнул тут саблей Королевич,
И отсек он голову злодею.
Страх нашел на Землича Степана,
Побежал он в поле от юнака,
Но настигла сабля и Степана,
И упал он, надвое разрублен.
К белому шатру вернулся Марко,
Снарядился с Шарцем в путь-дорогу,
Вслед за ним и сваты дорогие
Поскакали в Прилеп, город белый.
вернуться
216
Переведено по тексту сб.: Караджич, т. II, № 55. Записано от герцеговинского гусляра Т. Подруговича. Фабула песни не соответствует исторической действительности. Примечателен крестьянский характер дома Марка Королевича и свадебной обрядности.
вернуться
217
Король Шишман. — Современником исторического Марка Королевича был последний болгарский царь Иван Шишман III (1365–1393), зять сербского князя Лазаря. По преданиям, которые доводилось слышать и автору этих строк, Шишман погиб во время взятия турками болгарской столицы Тырнова. О его действительных отношениях с историческим Марком ничего не известно.
вернуться
218
Испеки мне, матушка, калачик… — Согласно народной традиции, свататься приходят с хлебом и флягой вина. Здесь Марко просит испечь пресный пшеничный хлеб, который лучше выдерживает долгую дорогу.
вернуться
219
Яблоко и перстень— традиционные знаки помолвки, при этом в яблоко втыкали золотые монеты.
вернуться
220
Мелкое посланье— то есть написанное мелким, бисерным почерком.
вернуться
221
…дожу из Млетака… — Здесь: дож — образ чужестранца, не знающего и не почитающего местные народные нормы.
вернуться
222
Степан Землич. — Такой персонаж иногда встречается в хорватских песнях, но в ином контексте. Фамилию Землич носили феодалы XIV–XV вв. в северо-западной Боснии. Неясно, чем обусловлено ее использование в этом тексте.
вернуться
223
Стал писать он письма на колене… — Эпическая формула о старинном способе писания. Это было возможно, когда документы писались на пергаменте или на ранней, толстой и твердой бумаге. Так писали еще и турки, что певец видел собственными глазами.
вернуться
224
Дней немного, а длинна дорога… — В оригинале: «Дни коротки, а переходы долги». Под «переходом» подразумевается скачка от одной ночевки к другой.
вернуться
225
Тем по плату, этим по халату… — В оригинале: «Кому платок, кому — вышитое полотенце (подарок)». Ритуальное одаривание поезжан платками и полотенцами было и у восточных славян.
вернуться
226
Сапог(чизма) — оригинальная местная мера. Он составлял не менее трех кесйй (кошелей), или кис, по 500 серебряных грошей в каждой. И далее дож увеличивает цену, обещая два, затем три сапога дукатов.
вернуться
227
Кум с кумой не могут миловаться. — По обычаю, дож должен крестить будущего ребенка, и, следовательно, он изначально состоит в кумовстве с невестой. Запрет определен церковной нормой.