Из книги «Гимны»
Князь Просо (I, 10) («Праматерь нашу помним…»)
1
Праматерь нашу помним и чтим,
Государыню мудрую Цзянь Юань.
Всевышнему угодила она.
Благоразумно вступила в след,
Оставленный пальцем его большим.
Осилила жертвами порчу и вред.
В награду за праведные дела
Затяжелела и родила.
Князь Просо родился на белый свет.
2
Младенец родился в положенный срок.
Всевышний к матери не был жесток.
Явное чудо: роды без мук.
Всевышний сам роженице помог.
Была за жертвы свои она
Легкими родами награждена.
Многое множество добрых примет!
Князь Просо родился на белый свет.
3
На выгоне положили его.
Корова кормит его и овца.
В лес отнесли, где нет ни души.
Его нашли дровосеки в глуши.
Забыли зимой младенца на льду.
Птицы пригрели его, как птенца.
Скроются птицы среди лесов, —
Князь Просо плачет, кричит без конца.
Издалека — пронзительный зов.
Громче не слыхано голосов.
4
Искал он пищу голодным ртом.
Сначала передвигался ползком.
Ходить на ногах учился потом.
Впервые поле засеял он.
И, словно стяги, бобы кругом.
Зерно к зерну, колосок с колоском.
Густеет пшеница, растет конопля.
Крупные тыквы родит земля.
5
Пахать умел он, сеять умел,
Очистил землю от сорняков.
Желтому кладу приют готов.
В земле отборные семена.
Взошел посев после стольких трудов.
Сначала нива была зелена.
Густела, цвела, колосилась она.
Пышен строй золотых колосков.
Богаты колосья добрым зерном.
Отныне в Тае княжеский дом.
6
Князь даровал народу хлеба.
Черное просо было при нем,
Черное просо с двойным зерном,
Красное просо с густым колоском,
Белое просо, чудесный злак.
Убрал урожай он погожим днем.
Зерно к зерну, изобилие благ!
Жертву принес он в доме своем.
7
Как мы приносим жертву свою?
Чистим и веем наше зерно.
Приготовляем так мы пшено:
Водой пропитывается оно.
И вот оно прокипячено.
Во всяком деле важен расчет.
Обдумать надо все наперед.
Свой запах жиру полынь придает.
Духам дороги в жертву — баран.
Жарим и варим под Новый год.
8
Сосуды мы наполняем едой.
Благоухание — к небесам.
Доволен в небе всевышний сам.
Небесный радуется властелин.
Благоуханье на целый свет.
Князь Просо дал нам такой завет.
С тех пор поныне тысячи лет
Жертву приносим все, как один.
«Советники, смотрители…» (II, 1)
Советники, смотрители, рачительно служите!
Надлежит заботиться о царевом жите!
Волю государеву прилежно выполняйте,
Чтобы все работали под вашим надзором!
Не мешкайте, смотрители! Кончается весна.
Дожидаться нечего. Работать пора.
Как у вас посевы? Как у вас хлеба?
Хороша пшеница, и ячмень хорош.
Если урожаем будешь дорожить,
Много-много хлеба тогда соберешь.
Ниспослал всевышний нам счастливый год.
Приготовьте вовремя мотыги и лопаты!
Хватит всем тогда пшена, будут все богаты.
Замелькают осенью повсюду серпы,
Когда на работу выйдет весь народ.
Цюй Юань [415]
Плачу по столице Ину [416]
Перевод Л. Эйдлина
Справедливое небо,
Ты закон преступило!
Почему весь народ мой
Ты повергло в смятенье?
Люди с кровом расстались,
Растеряли друг друга,
В мирный месяц весенний
На восток устремились —
Из родимого края
В чужедальние страны
Вдоль реки потянулись,
Чтобы вечно скитаться.
Мы покинули город —
Как сжимается сердце!
Этим утром я с ними
В путь отправился тоже.
Мы ушли за столицу,
Миновали селенья;
Даль покрыта туманом, —
Где предел наших странствий?
Разом вскинуты весла,
И нет сил опустить их:
Мы скорбим — государь
Нам в живых не увидеть.
О, деревья отчизны!
Долгим вздохом прощаюсь.
Льются, падают слезы
Частым градом осенним.
Мы выходим из устья
И поплыли рекою.
Где Ворота Дракона?
Их уже я не вижу.
Только сердцем тянусь к ним,
Только думой тревожусь.
Путь далек, и не знаю,
Где ступлю я на землю.
Гонит странника ветер
За бегущей волною.
На безбрежных просторах
Бесприютный скиталец!
И несет меня лодка
На разливах Ян-хоу.
Вдруг взлетает, как птица.
Где желанная пристань?
Эту боль в моем сердце
Мне ничем не утешить,
И клубок моих мыслей
Мне никак не распутать.
Повернул свою лодку
И иду по теченью —
Поднялся по Дунтину
И спустился по Цзяну.
Вот уже и покинул
Колыбель моих предков
И сегодня волною
На восток я заброшен,
Но душа, как и прежде,
Рвется к дому обратно,
Ни на миг я не в силах
Позабыть о столице.
И Сяпу за спиною,
А о западе думы,
И я плачу по Ину —
Он все дальше и дальше.
Поднимаюсь на остров,
Взглядом дали пронзаю:
Я хочу успокоить
Неутешное сердце.
Но я плачу — земля здесь
Дышит счастьем и миром,
Но скорблю я — здесь в людях
Живы предков заветы.
Предо мною стихи
Без конца и без краю,
Юг подернут туманом —
Мне и там нет приюта.
Кто бы знал, что дворец твой
Ляжет грудой развалин,
Городские Ворота
Все рассыплются прахом!
Нет веселья на сердце
Так давно и так долго,
И печаль за печалью
Вереницей приходят.
Ах, дорога до Ина
Далека и опасна;
Цзян и Ся протянулись
Между домом и мною.
Нет, не хочется верить,
Что ушел я из дома,
Девять лет миновало,
Как томлюсь на чужбине.
Я печалюсь и знаю,
Что печаль безысходна.
Так, теряя надежду,
Я ношу мое горе.
Государевой Ласки
Ждут умильные лица.
Должен честный в бессилье
Отступить перед ними.
Я без лести был предан.
Я стремился быть ближе,
Встала черная зависть
И дороги закрыла.
Слава Яо и Шуня,
Их высоких деяний,
Из глубин поколений
Поднимается к небу.
Своры жалких людишек
Беспокойная зависть
Даже праведных этих
Клеветой загрязнила.
Вам противно раздумье
Тех, кто искренне служит.
Вам милее поспешность
Угождающих лестью.
К вам бегут эти люди —
Что ни день, то их больше.
Только честный не с вами —
Он уходит все дальше.
Я свой взор обращаю
На восток и на запад.
Ну когда же смогу
Снова в дом мой вернуться!
Прилетают и птицы
В свои гнезда обратно,
И лиса умирает
Головою к кургану.
Без вины осужденный,
Я скитаюсь в изгнанье,
И ни днем и ни ночью
Не забыть мне об этом!